нас.
— Думаешь мы можем проиграть в войне с ними?
— Если вскроется то, что и у Бахарута есть такие козыри, а потом одним за другим начнут появляться другие игроки… случится может всё что угодно. Кроме того я катастрофически мало знаю о Слейновской Теократии и практически ничего не знают о других государствах. Зато знаю, что тут существуют драконы и лорды-драконов, которые сродни рейд-боссам и которых валиться надо группой игроков, а желательно всей гильдией.
— Хм… да уж, с твоей кармой и репутацией… другие игроки сочтут психопатом не друг друга, а тебя, после чего объединятся. И даже если это всё же не игрок, а потоком прошлых попаданцев, то всё равно есть вероятность, что мы проиграем и так. Серьёзная вероятность.
— Абсолютно верно. Поэтому я и не спешу с экспансией. Как только я нанесу удар, то подставлюсь и получу три меча под рёбра. Всё вкладываю в оборону. В чистом поле шансы мои неопределённы, но в Назарике… пусть хоть все миры объединяются и приходят. Никто из них не дойдёт даже до тронного зала, — жёстко произнёс Момонга и его костлявая рука сжалась на золотом посохе
— Это тот самый посох?
— Да, посох Айнз Оал Гоун, символ нашей гильдии. Мы все вложили столько сил и десятки тысяч часов, чтобы его создать… но попользоваться им так и не смогли. Я не хотел его брать и просто хранил как реликвию. Но после того как я показал его тебе… я его перемещу. Я начинаю перестраивать систему обороны, она станет ещё лучше.
— Зачем было его мне показывать?
— Я хочу, чтобы ты знал… — одним взмахом Аинз тут же призвал элементалей всех стихий.
Завыли стихии и на мгновение мне даже показалось что я умру только от нахождения рядом с существами, которые являлись собой саму суть воздуха, земли, огня, воды и звёзд. Они были чудовищно сильны и даже находясь в пятидесяти метрах от меня, огненный элементаль обжигал меня.
— Восемьдесят седьмой уровень, — произнёс Момонга и следующим взмахом легко изгнал монстров. — И это лишь малая часть мощи этого посоха. С помощью него я могу уничтожать целые города. Одним взмахом, без использования других мировых предметов и своих способностей. Кто бы не был нашим врагом… они даже не представляют с чем столкнуться.
— Как и мы не представляем с чем столкнёмся.
— Верно. И именно поэтому война ещё не началась. И надеюсь не начнётся. Говорить со мной тот игрок не станет. Если конечно он игрок, ведь ты не поверишь, пока не убедишься сам и не увидишь оповещение системы.
— Почему?
— Ему уже промыли мозги и внушили, что я враг всего мира. Но возможно шансы есть у тебя… ты тоже игрок. Однако это опасно, ведь… вампиры тоже считаются нежитью и врагами людей.
— Я всё равно считаю, что надо попробовать.
— Ты даже не знаешь переродишься или нет. Как и какой штраф наложит твоя система. Я не рекомендую тебе этого делать, но… спорить не стану. Поступай как знаешь.
— Так и собирался сделать. Но резон есть и в твоих словах. В Теократию я не поеду, продолжу прокачиваться и следовать своим планам. Рано или поздно встреча произойдёт, мы поговорим, но форсировать подобное… нет, у меня нет таких желаний. Как и есть другой способ показать нашу доброжелательность.
— Какой? Меня считают монстром и…
— Пусть считают, какая разница? Сделай так, чтобы народ при твоём правлении процветал и объясни Демиург, что загоны для разведения для людей плохо. Пусть вся ложь разобьётся об действительность, которую с такими артефактами определяешь лишь ты.
— Попробую, но против Назарик я идти не буду. Как и Демиург является творением моего доброго друга. Я никогда не убью его и не буду заставлять становиться тем, кем он никогда не являлся. Святошей он никогда не станет, как и Назарик будет оплотом тех, об кого всю историю вытирали ноги.
— Но…
— Никаких «но». Я принял решение. Войны с другими я не желаю, но кто придёт на мои с земли с мечом, тот от него и погибнет. Разве так не говорят на твоей земле? Думаю, ты меня поймёшь.
— Уже понял, и уважаю твоё решение. Но не жести. Демиург конечно святошей не станет, но пусть… пусть не жрёт детей, хотя бы потому что это невыгодно с точки зрения внешней политики Назарика. Или жрёт, но не на глазах у всего мира.
— Он не жрёт детей, но аналогию я понял. Спасибо за разговор. Приятно поговорить с тем, кто тебя понимает.
— Взаимно, не загоняйся и чаще устраивай прогулки под солнышком.
И я уже собрался уходить, ведь и у Момонги было куча дел, связанных с улучшением обороны, после ему ещё надо заняться землями вне Назарика, ещё и геополитические игры в северном гномьем королевстве и с Бахарутом… а ему же и отдыхать нужно. Как и у меня график очень плотный, при котором я всё равно ничего не успевал.
— Ах, да… совсем забыл, — вдруг окликнул меня Момонга, оставляя на месте настоящего посоха подделку. — Насчёт Шалтир и того, что она сделала…
— Никаких проблем. Мы с ней уже всё вроде решили. Зла на неё не держу. Всякое бывает и всякое ещё будет. Закончилось всё хорошо и славно.
— Вот как… Я рад это слышать.
После я вышел обратно в Тронный Зал, где по новым правилам проходила обновлённая зона телепортацией для гостей и был выброшен на поверхность гробницы, что обросла укреплениями. Очень часто здесь можно было увидеть Ауру и Мару, которые тренировали своих новых питомцев, а также Коцита, что развивал свои тактические навыки в односторонней войне с Ре-Эстизом.
Момонга давал ему лишь ограниченное количество ресурса и требовал каждый раз совершать победы. Попутно с такими битвами образовывался новый офицерский состав, ведь армия Назарика увеличивалась и среди нежити можно было видеть как ящеров, так и многих других рас, что были присоединены вместе с новыми территориями. С ними Коцит тоже учился находить общий язык.
— Граф де Ромар, рад вас видеть, — произнёс Коцит, что своим телосложением напоминал гибрид муравья и богомола.
Тело его покрывали шипы из сосулек, а бледно-голубой доспех всегда сочился алмазной пылью и сверкал ярким светом, создавая вокруг ауру холода. Он был могущественным стражем и
