называемого спермобака, как окрещают женщины противоположный пол, однако это было правдой. У меня были принципы, и я им следовал. Пожалуй, принципы были единственным, что ещё служило удерживающим фактором в моей жизни перед тем, как я окончательно скачусь до влачения жалкого существования.
Поддамся похоти, отдамся вопреки принципам чему-то — наркоте, алкголю, сексу — и… как снежная лавина меня начнет захватывать. Я начну искать ответ на дне бутылки и в шприце с тонкой инсулиновой иглой. Пока ещё у меня был внутренний стержень и я собирался его беречь как можно дольше. Сдаться успеется всегда.
— Предлагаю провести время иначе, — я улыбнулся и взглянул девушке в глаза. Я действительно не собирался заниматься с ней сексом. Но и бросать её сейчас, в миг перед смертью, я не хотел. Это её последняя ночь в этой квартире. Я — вероятно последний хороший знакомый, с коим она контактирует в этой жизни. Можно сказать, что я застал последние минуты её жизни. И бросать её в одиночестве в этой квартире… было подло.
И мы действительно провели эту ночь вместе несколько иначе, чем просто предаваясь плотским утехам. Сходили до магазина, купили несколько банок пива и закуску — кальмар, сушеная рыбка и чипсы. Вернулись домой, с удобством устроились на постели и… в обнимку начали смотреть фильм, отпивая из жестяных банок и аппетитно хрустя кальмаром и чипсами.
Я проводил время с Клаустрофобией так, как с человеком, который завтра умрет. Я не любил её. Но мог дарить ей свет, который ещё остался в моей душе, и тепло, разгоняющее тьму одиночества в её душе. Пусть у меня самого его мало, но уж на Фейт найдется.
И оно действительно нашлось.
Прижавшись, словно замерзающий котенок, девушка всю ночь провела со мной в обнимку. И… кажется для нее это было что-то новое. Она никогда не испытывала любви. И не знала, что такое душевное тепло. Не знала, каково это — дарить тепло любимому человеку и получать его взамен.
Ирония Судьбы, шутка Жизни, но именно перед смертью ей довелось испытать подлинные теплые чувства. Это были не просто эмоции, не обычная химия тела. Это было нечто большее. Обмен душевным теплом, дарящим щемящее чувство тепла в грудной клетке. И это тепло разгоралось нестерпимым жаром, растекалось по телам, покрывая кожу мурашками и… порождая совершенно новые чувства внутри.
Мне эти чувства были знакомы. Я это уже испытывал, да и не раз. А вот Фейт, судя по виду и тому, как внимательно она слушала огонь внутри своей груди, испытала это впервые. Я улыбнулся и легко погладил девушку по голове.
— Мы приходим тогда, когда это необходимо. И совершаем то, что должны сделать. Судьбу вряд ли можно изменить. Вероятно, мы сами её выбрали перед рождением. Почему именно так? Наверное, потому что другие варианты были ещё хуже… — вел я отстраненную беседу, слушая как девушка сопит у меня на плече, но пока ещё не спит.
— Одно я знаю наверняка — встречи в нашей жизни предрешены. Мы должны встретить тех или иных людей, чтобы они что-то оставили в нашей душе, либо поселили какие-то новые мысли, а может и чувства, — покосился на Фейт.
«Так все и должно быть…» — пронеслась грустная мысль. Грустно осознавать, что смерть — необходима. Что она должна быть. И что Фейт обречена. И что я никак не могу это изменить… Это осознание сродни осознанию гибели, когда падаешь из самолета, а твой парашют не раскрылся. У тебя есть несколько секунд, за которые ты понимаешь, что ты уже мертв. Просто пока ещё летишь.
Губы девушки осторожно коснулись моих. Я ответил на поцелуй. Уж не подарить поцелуй той, что скоро умрет, я не могу. Сам себя буду корить, что отказал тому, кто скоро умрет, в его посмертном желании. Конечно есть слишком… гм… забористые желания, одно из которых она озвучила на кухне. Но вот такое, вполне обычное, вроде поцелуя — почему нет?
Мои губы мягко пленили бледные губы девушки. Вначале верхнюю губу. Затем нижнюю. И снова верхнюю. Я прикусил нижнюю губу и чуть потянул. Отпустил и пленил игривый язычок.
Мало кто знает, но подлинный поцелуй, если умеешь целоваться, дарит ощущения сродни сексу — столь же невероятные и захватывающие. Особенно девушкам. Когда-то я в это не верил. Пока не научился. Всё-таки это вкусная штука.
* * *
Свиданье со смертью — это танец страсти на грани сна.
Свиданье со смертью — дальний берег ночи и день без дна.
И нет тех, кто смог бы, когда час пробьёт, не придти туда.
Свиданье со смертью — узнать бы только лишь, когда?
* * *
Свиданье со смертью — это пепел в лёгких и рёв огня.
Свиданье со смертью — просто тризна жизни в начале дня.
Твоя смерть — простой долг, тот, что платят все, и, увы, всегда.
Свиданье со смертью — узнать бы только лишь, когда?
* * *
Свиданье со смертью — на полу игла и потертый жгут.
Cвиданье со смертью — умирают все, но не все живут.
И если твоя жизнь не была твоей — смерть всегда твоя.
Свиданье со смертью…
* * *
Свиданье со смертью — тьма в конце туннеля и свет внутри.
Свиданье со смертью — это первый слог и последний крик.
И если твоя жизнь не была твоей — смерть всегда твоя.
Свиданье со смертью — она, бессмертие и я.
* * *
Привет, Шепот. Наверное, странно вот так читать это всё, да? Я не знаю, когда ты это читаешь, но вполне вероятно, что я уже лежу в медикаментозной коме. По сути, ты читаешь записку мертвеца. Я уже мертва, а сообщение от меня есть. Дикие чувства, наверное, да? Читать сообщение мертвеца всегда необычно…
Мы так нормально не пообщались, да… Я знала, что из себя представляет Лайла. Уж извини, за прямоту. Сам знаешь, я не люблю юлить. Как и ты, впрочем. Ладно, извини. Я хотела сказать, что… извини, что не предупредила. Не знаю, в этом нет моей вины, но… я хочу извиниться. Вот так вот. А ещё я хочу попрощаться. И поблагодарить. За всё. За ту ночь. Даже хорошо, что ты отказался от моего предложения. Я провела ночь лучше, чем себе представляла. И кое-что поняла. Что я поняла, я унесу с собой в могилу, но знай — я благодарна тебе. Поверь мне — ты
