в меня, грудина с рёбрами затрещала, весь воздух выбило, давно переваренный завтрак комом кислоты ударил в горло, зрение потускнело, оставив тонкую полоску в центре. Задняя часть шеи почувствовала неестественное давление, в воздухе, на расстоянии ладони от кожи.
Внимание, заблокирован удар
Количество зарядов «Второй брони»: ⅞
Время до заполнения заряда: 1 час
В оставшемся глазу наёмника отразилось смятение, но он продолжал вдавливать меня щитом на меч. Я превозмог боль в груди и, ухмыльнувшись, напряг мышцы правой руки. Позади шее давление увеличилось, счётчик «Второй брони» опустился до пяти зарядов.
Активирован «Удар»
Кулак впечатался в разодранную до мяса глазницу. Наёмник вскрикнул и отшатнулся, меня же оттолкнуло назад.
Внимание, заблокирован удар
Количество зарядов «Второй брони»: 4/8
Я сделал лишь шаг, упёрся в землю и напряг ноги. Взмах. «Пинок». Удар пришёлся ровно центр щита. «Вторая броня» уменьшилась до двух зарядов, когда рядом с посохом проскользнула рука с мечом. Наёмника опрокинуло, но, пользуясь инерцией падения, тот поспешил кувыркнуться через спину. Я потянулся к поясной сумке.
Когда наёмник закончил кувырок и, смотря чётко на моё лицо оставшимся глазом, уже готовился воспользоваться «Рывком» — со свитка сорвался белёсый шарик.
Заклинание «Паутина» подействовало
Время действия: 10 секунд
Мне повезло. «Щит магии» наёмника источился за два прошедших заклинания, а сейчас магия и вовсе оказалась быстрей. Нутон не успел среагировать, его ноги белыми нитями пришило к земле. Он дёрнулся, пытаясь вырваться. Я опустил руку в сумку со свитками.
— Ублюдочная тварь, давай! — как раненый пёс зарычал наёмник, по его лицу струйками стекала кровь.
Активирована «Ледяное копьё»
Копьё летело в оставшийся глаз. Наёмник успел заслониться щитом. Звонко хрустнув, магия впечаталась в крайнюю часть щита и пробила небольшую дырочку, но пролетела лишь считаные сантиметры. Окончательно застряв, копьё распалась кусками магического льда, чтобы исчезнуть бесследно.
Активирован «Рывок»
Я оказался рядом с наёмником, подобно тарану держа посох сбоку тела. Острое основание чиркнуло по металлу щита около пробоины, вскользнуло внутрь и устремилось дальше. Что-то лопнуло, потом треснуло, энергия удара чуть уменьшилась, застревая в чём-то вязком — но её хватило, чтобы следом затрещали кости затылка. Тело наёмника дёрнуло, обмякшие руки выпустили оружие. Я вырвал посох. «Паутина» развеялась, труп рухнул на землю. Я упал рядом на колени.
В ушах появился звон, с каждым мгновением нарастающий до нетерпения, узкая полоска зрения истончалась, сердце колотило. Я выпустил посох и стал бить кулаками в грудь. Спазм от удара щитом сковал мышцы, воздуха не было. Я бил в рёбра, в грудину, около шеи, каждый удар походил на удар кувалдой — но воздуха не было. Меня начало шатать, руки похолодели, пальцы тряслись — ускользающим сознанием я кое-как сложил руки в замок, и с размаху ударил в живот, выше пупка, ровно под грудину.
С протяжным свистом воздух проник в лёгкие, спазм отпустил, я смог вздохнуть — меня тут же сложило пополам, силой выплёскивая содержимое желудка. Боковое зрение улавливало медленные, заторможённые движения правее меня, уж очень близко, кожей коленей сквозь одежду чувствовалась вибрация.
Не было времени думать. Я подобрал посох, готовясь к схватке — но меня что-то подхватило под руки и как пушинку подняло над землёй, унося в сторону.
Клаус с четырьмя матонами подоспел ровно в тот момент, когда нежити до моей бесценной тушки оставалось ковылять меньше двух метров. Боевые маги как можно быстрее оттащили меня вверх по склону, будто не чувствуя моего веса. Когда они прошли метров двести — я замахал руками, прося остановиться. Меня медленно поставили на землю, я покачнулся и чуть не упал, но успел упереться на посох.
Твари шли за нами неуклонно, но меня больше беспокоил лагерь. Я кинул вверх холма быстрый взгляд и с вопросом посмотрел на Клауса.
— Опасность только спереди.
— Тогда… — я глубоко вздохнул, чувствуя, как моральную тяжесть одной из проблем только что разорвала нежить, а оставшееся мечами закололи матоны. — До вечера у нас всех будет достаточно работы.
Я не соврал — с нежитью мы действительно провозились достаточно долго, последняя тварь умерла ровно перед закатом солнца. Когда мой план свершился — то на обычную землю хлынуло больше трёх сотен тварей. Они всей гурьбой таскались за мной, а матоны по одному аккуратно выманивали нежить и убивали. Она даже на обычной земле вела себя странно. Если на простых разумных она реагирует за пятьдесят метров, то я настолько нравился нежити, что матонам приходилось приближаться практически вплотную к чуть разбухшим уродца, прежде чем их замечали.
Второй причиной медленных действий стало то, что тварей убивали лишь четверо матонов. Клаус после моего спасения вернулся на холм, чтобы охранять Касуя и Хубара. Или сторожить, чтобы первый чего-нибудь эдакого не отчебучил. Матоны же попеременно сменяли друг друга, потихоньку разбирая лагерь наёмников и стаскивая их пожитки в их же телеги — теперь всё это принадлежало дому Миастус. Церковник был рядом с благородным практически всё время, лишь раз он выглядывал, задумчиво оглядывая вереницу тварей за моей спиной.
Когда всё закончилось и я, усталый и такой довольный собой поднялся на холм, где от лагеря наёмников осталось лишь пустое кострище и четыре трупа, которые Касуй вроде как отказывался даже забирать или хоронить — меня встретил церковник.
— Интересная ситуация произошла, не так ли, Ликус?
— Вполне примечательная, Хубар, — я бросил короткий взгляд через плечо на очищенную зону в скверне. Там лежали тринадцать трупов, пропитываясь скверной. Они либо поглотятся, либо станут новой нежитью.
— И вполне неожиданная, хоть и приемлемая, — церковник протянул мне небольшую верёвочку, длиною в две ладони. — Возьми. Через минуту она тебе пригодится.
— Тонкая. На ней не повесится, да и дерева поблизости нет.
— Она не для этого, Ликус. — белобрысый нутон говорил спокойным, и несколько могильным голосом. Мне это не понравилось, но бечёвку я всё же взял.
В центре бывшего лагеря меня встретил Касуй. В окружении матонов, он сжимал свой полуплащ небесного цвета в левой руке. Когда я приблизился — благородный молча протянул его мне.
— Это вызов на дуэль по правилам академии, — пояснил Клаус действия ученика.
— Я могу отказаться?
— От обычной дуэли — да. От дуэли по правилам академии — нет. Отказ от дуэли — признание себя проигравшим. Это равнозначно смерти. Левой рукой передай свою паранаю вызывающему ученику, правой возьми его. Обмен должен произойти одновременно.
Я угрюмо пожал плечами. Про правила дуэлей я знал лишь то, что магия и заклинания в них решают не меньше, чем меч и умение махать кулаками. С последними у меня всё в порядке,
