ублюдка на лезвие. Какая-то часть меня даже не удивилась, когда мастер, мерзко ухмыльнувшись, перехватил моё запястье и вывернул его до хруста, вынудив меня упасть на землю. Помутнённый разум и захлестнувшая меня с головой ярость, что тут скажешь? Вот так бросаться на человека, который очевидно сильнее, быстрее и опытнее…
Но почему в его глазах я вижу злорадное одобрение?
— Стойка.
И я, до скрежета сжимая зубы, встал. Кинжал не выпал из моей восстановившейся в миг руки или просто появился в ней снова, так что я смог полноценно, — надеюсь, что так, — повторить требуемую стойку. Потому что в этот раз меня не бросили оземь сходу…
— Выпады. — Нарочито медленные, выверенные и сильные движения я старался повторять как мог, но уже на второй итерации я получил знатный пинок в пузо, пропахав спиной борозду в песке.
Что ж, эта ночь будет длинной. Но гнев позволит мне продержаться, а ярость — извлечь все необходимые уроки. Пусть учитель из этой немногословной скотины и паршивый, выбирать не приходится. Нужно работать с тем, что есть…
А потом отомстить, сделав так, чтобы он занял своё место в этих песках.
Проснулся я морально разбитым, а физически, на удивление, полным сил и энергии. Будто и не спал в кривой позе на кривых ступеньках перед статуей. Чудеса…
На полном автомате ополоснулся в ключевой воде, взбодрился, пополнил запасы в ведре и собирался, ещё раз окинув взглядом статую, собрался отправляться в путь, чтобы побыстрее оказаться как можно дальше от места, где меня отправило в очень болезненный, прямо-таки мучительный сон.
Вот только взгляд мой совершенно неожиданно зацепился за отсутствующий ранее и не замеченный во время утренней рутины предмет: свёрнутый в трубочку пергамент, лежащий у подножья статуи.
— Это для меня, да? — Спросил я, обращаясь к статуе и прислушиваясь к своим ощущениям. Потому что не хотелось бы стащить что-то, что мне не предназначалось, и лишиться покровительства того, кто «присматривает» за этим святилищем.
И так выбора нет, а, может, без покровителя дальше никуда.
Но статуя молчала, я ничего не чувствовал, и пергамент перекочевал в мои шаловливые руки. Печатей не было: только «пробки», надетые с обеих сторон трубочки и не позволяющие пергаменту размотаться. Избавившись от них, я аккуратно развернул носитель информации из глубокой древности — и взгляд впился в меняющийся прямо на глазах текст.
Изначально он представлял собой вереницу непонятных мне рун, которые, вспыхнув потусторонним алым светом, начали перестраиваться в родную кириллицу.
'Выжги эти строки в памяти своей, смертный!
От сих и до Конца Времён ты — слуга Ультора. Удел твой — разрушение и низвержение, орудие твоё — Ненависть, а Спокойствие — бич и конец пути твоего, Песками Времени занесённого. Обязан ты следовать пути обретения могущества, состязаясь с последователями, будь то слуги Ультора или рабы Иных. Нет среди них никого, кто был бы тебе другом и союзником, ибо в конце останется только один. Дары твои — это проклятие твоё, но пролитая кровь смоет любые грехи.
Смерть — не избавление.
Смерть — не крах надежд.
Смерть — милость Ультора'.
Свиток рассыпался алыми искрами, растворившимися в воздухе, а я присел там же, где и стоял. Ибо стоило мне только прочесть первую строку в этом, прости Ультор, послании, как я отчётливо ощутил цепи, сковавшие сердце и душу. Цепи, которые держала сущность, приютившая меня и избравшая своим слугой и последователем. Цепи, которые были на мне всегда, но которые я не мог ощутить, не посетив это место. Сразу стало понятно, отчего меня местные сущности в лучшем случае терпят, а в худшем — готовы убить. Потому что покровитель мой — это «волк-одиночка», взращивающий каких-то маньяков, сражающихся против всех.
И это дерьмово, ведь я хоть и считал себя интровертом, но не был психопатом, готовым резать всем глотки, следуя «пути обретения могущества»!
И выбора-то мне тоже никакого не предоставили, просто поставив перед фактом. Судьба такая, что ли? Да на шест такую судьбу и прокрутить три раза! Чёрта с два я смиренно подчинюсь Ультору, кем бы он ни был!
Но пока — вдох-выдох, спокойствие и только спокойствие, как говаривал один обладатель стильного пропеллера и мужественного пуза. Поддаться гневу и ненависти — значит отдаться во власть сущности, которая этого от меня, наверное, и хочет. Даром, что ли, «орудие твоё — Ненависть»? Правда, идти наперекор кому-то столь могущественному не имея даже базовых представлений об окружающем мире чревато. А это значит, что мне нужна информация. Где её найти? Впереди, дальше по коридору и трижды налево, блин! Вариантов-то и нет.
Вперёд и только вперёд, как говорится…
Святилищу я напоследок всё-таки поклонился, ибо оно хоть и одарило меня сомнительным подарком, но убежищем послужило хорошим. Тут была вода, и за счёт одного только этого я смог привести себя в подобающий вид. Да и выспался, несмотря на «сон», я вполне неплохо, лёжа при этом на голых камнях. Была даже мысль задержаться тут ещё на день-другой, да только Тьма, столь для меня опасная, не переставала следовать по пятам. Я чувствовал, что в запасе у меня всего несколько часов, так что следовало поторопиться и разорвать дистанцию, покуда не стало слишком поздно. Ненулевой была вероятность того, что после очередной стычки я просто не смогу идти дальше какое-то время, а умирать в бессилии, глядя на то, как надвигается Тьма…
Сомнительная перспектива. Да и в «мире снов» у меня ещё были дела, включая становление сильным настолько, чтобы невольного наставничка там и прикопать. Почему невольного? Да потому, что не вязались его взгляды и эмоции с его же действиями! Он словно из-под палки выполнял возложенные на него обязанности, и при этом делал всё так, чтобы подопечный в моём лице как можно быстрее свалил к чёртовой матери и не появлялся там больше. Но вот хрен ему, а не бегство. Из природной вредности и приобретённой злобности напополам порвусь, но не сдохну!
Тем более, что я изначально намеревался жить так долго, как только смогу. Жить-то хорошо, даже если бродишь в душном подземелье в компании монстров и святилищ существ, часть которых намерена тебя прикопать при первой возможности.
А ещё я понятия не имел, как отказаться от этих снов. Думали, я об этом не задумывался? Ага-ага, а ещё у меня характер титановый, у обычного обывателя-то…
Спустя четверть часа, проведённых в дороге, я смог с уверенностью