равнинам они с Энасом, наконец-то встретились, Лис убедил лучника в том, что собирается выпытать у Магистра всю информацию о культе, поэтому оставил её в живых. И предупредил, что возможно в казематах под замком находятся невольники.
В ходе поисков, выжившие обнаружили почти три сотни детей от шести до восьми лет, которых собирались перевоспитать в безумных фанатиков. Самым сложным было вывести такое количество беззащитных малышей из Чумного Леса и не спровоцировать нападение тварей. На их же беду, ни армии, ни Гарольда больше не было, поэтому Эспен шёл впереди, провоцируя чудовищ на атаку и разделываясь с ними при помощи техники «Союза Огня и Молнии». На пятом уровне, ему казалось, что его запасы энергии просто бездонные и он десятки раз применял самые мощные из заклинаний, пока не их группа не достигла моста.
После прощания с Энасом, дело оставалось за малым — вернуть детей домой или пристроить их в новые семьи, если те осиротели.
— Ой, якие гарненькие хлопчики! — воскликнула полнотелая женщина лет тридцати пяти из деревни Глубоководье, осматривая двух рыжих ребят семи лет отроду.
— Лето выдалось особлыво засушным, боюсь, в нас не найдеться еды на двух. Но мы можимо взяты жодного в семью, — сурово произнёс глава дома.
— Ты что, стары дуринь, не бачишь, что воны братя?! Як ты сибе дудумкаешь их разлучать?! — взъелась хозяйка и зыркнула в сторону дубовой скалки.
— Тоды ни жодного не визьмемо! — насупился муж
— Ах ты, мухомор стары! — воскликнула жена. — Тоды берёзовий сок смоктать будешь заместо самогону Зимой! — выдвинула она ультиматум.
— Ой, всё! Беремо двух! В тясноте да не в образе! — взмахнул руками старик и скрылся в горнице.
— Ой, як я вам вдячна, молоденьки, что вы нам дитятей привели ентих! — засветилась от счастья хозяйка, прижимая к себе близнецов. — Наши старшой сынку вырос, да но войну пишол, середний в монахи остригся, а два молодших здеся осталися с жёнами. Я вже стара для того, чтоб дитятко вынашивать, а без ребятни в доме так тихо, так нудно стае! Дякую вид всей души своеи!
— Тебе спасибо, мать, что сирот приняла. Надеюсь, вы друг друга полюбите, — улыбнулся Эспен.
— Ой, така гарненька параз з вас двух! Чого сами дитятей не заводите, али уже есть? — спросила женщина, глядя на пару.
Эспен держал Рене за правую руку. Это не только располагало людей к себе, ведь те думали, что они пара, но и позволяло прятать под рукавами кандалы и не звенеть об этом.
— Да как-то не думали ещё… — ответил Эспен через минуту гляделок с хозяйкой. — Ну, пойдём мы. Итак десятерых в вашу «дерёвню» пристроили, хе-хе!
В таком темпе они и шли следующие несколько недель от границы двух Империй на запад, где Эспен никогда не был. Сирот раздали, потерянных детей вернули в семьи. Осталась только одна малышка: тёмненькая с изумрудными глазами и бледным личиком. Она вечно тянулась к Рене, чем затрудняла Эспену управление Глорией, но мечник, хоть и злился, ничего не говорил, позволяя левой руке болтаться у себя за спиной.
В конце-концов, многократно расспрашивая торговцев на стоянках и у проносящихся мимо авантюристов, пара выяснила местоположение деревни малышки, которую звали Мина.
— Мамочка-а!
— Мина-а! — рухнула на колени мать, что уже месяц не находила себе покоя. Запустив шершавые, натруженные руки в волосы дочери, она разрыдалась, прижимая комочек счастья к груди.
— Представляешь, злые дяди похитили меня в лесу, когда я ходила за лесникой, а тётя Рене пообещала, что я скоро вернусь домой! И я вернулась!
— Хвала Храдхиру ты цела, Мина! — произнесла бедная женщина. — Как мне вас отблагодарить, люди добрые?!
— Нам ничего не надо. Разве что, воды в колодце набрать, коли пустите, — ответил Эспен и повернулся к Рене. Бывший Магистр культа Темнобога, гроза всех адептов и похитительница мужским сердец и рассудка слёзно умоляла его дать ей немного свободы, чтобы сказать Мине пару важных слов. Эспен, несколько подумав, отстегнул Рене от себя.
— Мина, — произнесла девушка, завёрнутая в такой же чёрный плащ, как и её супруг, и присела на корточки. Малышка обернулась и вложила свою маленькую ручку в ладонь адепта. — В этом мире тебе ещё не раз встретятся люди, которые будут желать тебе зла. Никогда не теряй бдительности и запомни: никто и никогда не смеет отнять твою свободу. Даже со связанными руками и ногами — продолжай бороться до победного конца. Только так можно выжить в этом мире. Поняла, солнце?
— Поняла, тётенька! — и малышка Мина набросилась на бывшего Магистра, крепко обняв и чмокнув напоследок в щёчку. — Прощайте, дяденька Эспен! Прощай, тётя жаба! — девчушка помахала спрятавшейся между деревьев Глории, которую Лис оставил там, чтобы не пугать сельский люд.
* * *
Как настал второй год Осени, Эспен воздвиг двухэтажный сруб вблизи одного из крупнейших трактов. Лис Пустыни планировал основать здесь небольшую деревеньку, где всякий желающий мог найти тёплый плед и тарелку горячего супа. Благо, опыт у мечника имелся.
Глория с утра до вечера пропадала в лесу, совершенствуя навыки и укрепляя энергетическое тело. Туши медведя или крупного лося всегда хватало на неделю Эспену и Рене.
Внутри избы Лис Пустыни проложил дорожки из цепей, чтобы девушка могла свободно перемещаться между кухней и комнатами, занимаясь шитьём, готовкой и уборкой. Он ещё не придумал, каким образом та может искупить хотя бы сотую долю того, что натворила.
Сам Эспен занимался изгородью и рубил деревья, чтобы выстроить баню в которой можно будет греться зимой. Так и жили изо дня в день. Под вечер, когда Кустос садился, мечник шёл в дом, где Рене уже успевала накрыть на стол. Молча ели. Всё равно, даже если бы желание поговорить и было, вокруг их небольшого «шалаша» ничего нового не происходило. Кареты купцов лишь изредка останавливались у дома, спросить дорогу или попросить воды.
Эспен никогда не отказывал в помощи.
— Ау! — услышал он через открытое окно и, воткнув колун в пень, вошёл в дом.
Рене держалась за правую стопу, на которую уронила нож и тот прошёл ногу насквозь. Шипя от боли, девушка пыталась вытащить лезвие, но это приводило лишь к большим мукам и потере крови.
Тяжело вздохнув, Эспен достал из сундука бинт и мазь и присел около ног Рене. Девушка покраснела и отвернулась, всё также не произнеся ни слова. Она вообще почти перестала говорить с той самой битвы.
Используя собственную силу, Лис уменьшил боль и вытащил нож, бросив тот в миску с грязной посудой. Покрыв рану мазью, Эспен перебинтовал ногу Рене и застыл,