— Да вот ездят тут всякие городские смелые. Дай им то, дай им это, мы крутые, императоры мля, жизни мля. А когда им говорят куда они могут засунуть свои хотелки, начинают огненными шарами кидаться — он мотнул головой в сторону нескольких выгоревших дотла домов — приходится успокаивать.
Он махнул рукой на стоящий на обочине, уткнувшийся мордой в столб, крузак. Я по внимательней присмотрелся к машине. От увиденного у меня чуть глаза на лоб не полезли. Из метала торчало оперение стрелы, причем только оперение основное древко полностью погрузилось в солон. Похоже она пробила двери на сквозь и достигла своей цели в салоне автомобиля. Еще несколько характерных иксообразных отверстий говорили сами за себя. Я перевел взгляд на Бобрика и начал иначе воспринимать его архаичное оружие.
— Бобрик дай лук глянуть? — спросил, не надеясь на положительный ответ.
Он достал оружие и протянул его мне.
— На смотри — нотки гордости в голосе ему скрыть не удалось.
Да, вот такой он и есть: добрый и бесконечно наивный. Лук был очень интересный. Рукоятка вырезана из толстой круглой кости скорее всего берцовой. Плечи из ребер, с учетом их длинны мне сложно представить тварь хозяйку подобных ребер. Тетивой служила жила неизвестного животного. Искусная резьба покрывала всю поверхность оружия. Вызвал справку:
Лук костяного война (обычный).
Урон физический 64 — 92
Прочность 102/150.
Да убойная вещица, вполне способна грохнуть меня с одного выстрела если крит пройдет.
— Ты где добыл такую классную вещь?
— Так вчера ночью, когда после волков скелеты поперли со старого кладбища, я одного жердиной шандарахнул он и рассыпался, а лук остался. Я попробовал с него стрельнуть и с первого выстрела здорового умруна завалил, мне и понравилось. Да и система навык подкинула, «Убойный выстрел» называется. Могу раз в пять минут так запулить, стрела на вылет две плахи прошивает — его прям распирало от гордости и желания похвастать.
Если судить по кислой морде Бубы, то сея история рассказана не первый и даже не десятый раз. Да, дорвался наш Бобер до мужских игрушек и его ЧСВ похоже взлетело в небеса.
— А Бубы топорик оттуда же? — спросил, протягивая лук хозяину.
Нужно Палычу такой же раздобыть. Чует мое сердце, придется ночью до старого кладбища прогуляться.
— Не, это ему Петрович выдал для несения службы. Че ж ему в караул с ружьем идти, а если волк или не дай бог медведь, что он тогда с этой пукалкой делать будет?
— Понятно.
Похоже в поселке ночью было весело. С Бобрика рассказчик, конечно, так себе, но и перечисленного хватит с головой. Но поселок все же устоял и судя по блокпосту, люди смогли самоорганизоваться. Хотя это не удивительно. Это в городах человек человеку волк, а в деревне люди еще помнят старый уклад и при опасности стоят за друг друга горой. Это радует.
— Много народу обратилось? — спросил, а внутри все сжалось от плохих предчувствий.
В поселке проживало чуть больше тысячи человек — это сотня, полторы обращенных. Да они первого уровня, слабенькие, но паника и страх не способствуют эффективной самообороне. Могли много народу угробить. Сложно обороняеться, когда ночью в кровати жена в Мару обернется или Умруном станет.
Из машины вылез Лом, подошел к нам и поздоровался с парнями. Он тоже был местным, родители в начале двухтысячных разменяли свой деревенский дом на квартиру в городе и переехали. Так-что росли мы вместе.
— Да немного. Человек десять, в основном умрунами стали. Вот бабка Таська в такую образину обернулась: жуть — он потряс головой словно отгоняя жуткие воспоминания — Мамона — демон жадности. Петрович ей дуплетом с двенадцатого два раза подряд в голову выстрелил, а той хоть бы хны. Троих сожрала, пока смогли упокоить ее и голову отрубить. Пока башку не отчекрыжили никак не хотела подыхать собака.
Бобрик сплюнул себе под ноги, а Буба покивал головой подтверждая слова напарника. Ну это не удивительно, жадность бабки Таськи в поселке давно стала притчей во языцех. Старики смеялись, что ее жадность раньше нее родилась.
— Вот волки много народу порвали, да и скелеты эти гребаные — закончил он.
— Понятно. Дом мой цел?
— Да, а че ему будет.
— Мало ли — пожал я плечами — Хорошо. Ладно поедем, устали немного. Хочу сегодня еще баньку истопить.
— А вы из города едете? — спросил Буба.
— Да.
— И как там?
— Жопа!!! — емко ответил Лом и пошел к машине — Фер поехали, жрать охота, да и малых кормить пора.
— Ладно парни бдите, поедем мы.
— Хорошо — сказал Бобрик — тока ты это, к Петровичу зайти не забудь. А то нам без его разрешения пускать никого нельзя.
— А если кто-то приедет ты как ему сообщишь и разрешение спросишь — удивленно спросил я — раций у вас не видать, а мобильная связь сдохла еще вчера.
— Так в поселке чат работает.
— В смысле?
— Ну ты скажи «Чат» и он появиться — объяснил он мне прописные на его взгляд истины — метров триста от моста можешь общаться свободно, дальше отрубается. Тока всякую ерунду не пиши, Петрович шею намылит. Я про вас ему уже отстучал, он просил тебя зайти. В администрации на втором его ищи там где раньше Ильич сидел.
— Понятно. Спасибо — поблагодарил я, пожал ему руку и пошел к машине.
В слух я нечего говорить конечно не стал, система и мысли прекрасно читает. В левом углу обзора развернулось полупрозрачное окно с несколькими вкладками: чат поселка, чат группы, торговый чат. Пробежался по вкладкам. Групповой был естественно пуст, в поселковом Петрович сыпал матом на какого-то криворукого рукожопа, в торговом Гром менял «Меч воина скелета» на кирасу или наручи. Поход на старое кладбище из теоретических планов перешел, в моем сколерознике, на строчку первостепенных.
До дома добрались быстро, поселок у нас небольшой. Особых разрушений кроме еще парочки сгоревших домов на улицах я не заметил.
— Ключ в шкафчике на стене — сказал я другу, когда все выгрузились и перетаскали коробки на веранду — располагайтесь и баню затопи, а я пока до администрации метнусь. Петрович просил заехать.
— Хорошо.
Дом мне от родителей достался большой, всем места хватит. Как-никак шесть комнат и кухня, больше ста кв. метров жилой площади.
Через две минуты я входил в двухэтажный кирпичный барак нашей администрации. Петрович расположился на втором в кабинете бывшего главы. Ильич последний глава был не рыба не мясо, но пол жизни просидел на этой должности. После его ухода на пенсию кабинет пустовал, а управление перешло к районной администрации.
Войдя в открытую дверь, я поздоровался:
— Привет Петрович!
Он был лет на тридцать меня старше, но мы когда-то вместе работали, я мог позволить себе подобный стиль общения.
— Здорово Фебруус, тьфу ты, по проще не мог системное имя подобрать. Проходи садись — проворчал он, пригладив седые усы.
— Зови Фер или Феб. Сам еще не особо привык к новому имени — предложил, а сам тем временим вызвал справку по собеседнику.
Эмоции скрыть не удалось, Петрович нахмурился. У него вообще с юмором всегда туго было. Поговаривают, что после афгана никто не видел, чтоб он улыбался. Но как прикажите сдержаться если справка гласила:
Петрович — председатель. Уровень 12.
Не хватает фуфайки, кожаной кепки и обреза на столе, для полноты образа.
— Че лыбишься, профу мою посмотрел. Да эта гребаная система не лишена юмора и мать твою оригинальности, но поверь это лучшее из того, что она предложила.
— Ну выбор на сколько мне известно в основном стандартный, за редким исключением: воин или маг. Хотя при раздаче навыков есть нюансы.
— А я не про класс говорю, а про профессию или специализацию мать ее в качель.
Наш разговор начал напоминать беседу слепого с глухонемым.
— Фер не парь мне мозги! Ты же десятка и не воин или маг обычный, значит профу выбрал. Так какого хрена мне мозг выносишь — начал он повышать тон раздражаясь.
Перспектива намыленной шеи замаячила пред моими глазами. Петрович он может, за ним не заржавеет, а рука у него тяжелая. Но кажется до меня начало доходить и зарылся в логи. Перед глазами развернулась скинутая в пылу схватки простыня текста:
