— А что делает зелье Четырех стихий? — спросила она, по-новому посмотрев на любимого.
— На двадцать процентов повышает сопротивление к урону четырьмя основными стихиями: Землей, Воздухом, Огнем и Водой.
«Да, зелье стоит своих денег, — про себя решила Саймира. — Ведь эффект от него сохраняется навсегда. Поэтому их так и стремятся получить полководцы, а особенно владыки, покидающие Игру. Ведь атрибуты Хаоса после завершения Игры им будут больше не подвластны, и триумфаторы останутся лишь с тем, что сумели накопить, что не подвластно Игре, в том числе и с усилениями, полученными от выпитых эликсиров. Жаль вот только, что каждое из Великих зелий, кроме эликсира Таланта, можно выпить лишь раз в жизни».
— А с картами наг поможет? — чуть успокоившись, спросила она.
— С этим сложно, — чуть помрачнев, ответил Рэн. — Ты же знаешь, по правилам можно сражаться только своими картами. Плюс, нужно оставить место для возможных трофеев, да и сам Шепчущий собирается принять участие в турнире. Он хочет залог, нечто достаточно ценное, что сможет компенсировать его Дому потерянные карты в случае моей гибели. Насколько я понимаю, он хочет частично подстраховаться, не складывая все яйца в одну корзину.
— Справедливо, — кивнула девушка, понимая логику нага.
Ее мозг невольно уже начал анализировать все услышанное: соотношение ожидаемых рисков, оценка возможных потерь, уровень угрозы и получаемой выгоды. Она наверняка многого не знала, но уже услышанное позволяло ей сделать выводы, и из безумной смертельной авантюры поступок Рэна превратился в продуманный план с получением доступа к ресурсам, иными путями в ближайшем будущем недоступным.
Шепчущий вложился в подготовку очень серьезно, наверняка взвесив возможные риски и зная на порядок больше, чем она. В принципе, его выгода очевидна: получить лояльного к себе члена Совета Старших — это не мало. И создает большие возможности для политики и воздействия на принятие решений Советом, тем самым увеличивая влияние нага во всей Двойной Спирали. С другой стороны, титул чемпиона навсегда останется с Рэном, как и прочие награды. О проигрыше на турнире она даже думать не могла. Место в Совете Старших — это власть, она даже слегка опешила от возможных перспектив, и это только в торговле, а кроме того — слава. Привлекать рекрутов в клан, в котором состоит чемпион, будет намного проще. Тень славы Рэна ляжет на весь клан. В Игре Хаоса, где многое определяет сила, большинство просто не станут связываться с тем, кто сумел выжить и победить на Турнире тысячелетия.
Все это и откат от отпустившего нервного напряжения, да еще проклятый алкоголь — в итоге от мыслей невольно закружилась голова.
Рэн подхватил девушку и присел на скамейку, усадив анир к себе на колени.
— Не забывай о твоем подарке, — шепнул он. — Щит Древних теперь часть меня, а не внешняя сила. Он защитит от большинства ментальных атак типа оглушения, страха или контроля разума — это большое преимущество в бою, особенно, если о нем не знает враг. Кроме того, турнир можно покинуть добровольно, не сразу, а на определенных этапах, но можно. Об этом мне сказал наг. Так что, если все пойдет плохо, просто откажусь от дальнейшего участия и не буду строить из себя героя. А уж сито предварительных отборов, думаю, пройти смогу. Конечно, многое зависит от формата турнира, назначенного на этот раз, но справиться с этим я должен.
— Обещаешь? — Саймира заглянула в глаза Рэну.
И тот, посерьезнев, ответил:
— Да.
Некоторое время они просто сидели в тишине, обнявшись. Затем анир негромко спросила:
— В течение какого периода ты будешь обязан обеспечивать политическую поддержку нага?
— Двести лет.
На эти слова девушка попыталась возмутиться, одновременно поудобнее устраиваясь на коленях.
— Долго, — буркнула она. Но, чуть подумав, продолжила фразу: — Ну, ничего, мы подождем. Зато потом…
И вот теперь, спустя три дня после того памятного разговора, закрыв перед турниром еще одно из данных обещаний и позволив ассирэю вволю набегаться, Рэн вспоминал слова подруги.
Он невольно грустно улыбнулся, не слишком разделяя вспыхнувший оптимизм Саймиры. Турнир Хаоса — это опасно, но он сделает все, чтобы в нем выжить и победить.
(RPF)
Глава 8. Закулисье
Горячие источники. За два дня до объявления о проведении турнира…
Могучий ящер, практически полностью заняв одну из купален, лежал в полудреме, наслаждаясь тишиной и покоем. Дорогие соли, растворенные в воде, приятно щекотали кожу, тихо потрескивали ароматические свечи, расставленные вдоль стен пещеры, в воздухе витал пряный запах с легким оттенком цветущего жасмина. Ксираф Огнекоготь смаковал заслуженный отдых. Декада выдалась непростой: сразу два судебных поединка, в ходе которых он отстаивал честь Великого Дома Ящеров. Сложные бои, опасные соперники — достойное испытание, с честью пройденное им. Пребывание в этих апартаментах, целиком снятых для него одного, было частью его награды за одержанную победу.
Прислужница, зайдя в пещеру, незаметной тенью скользнула вдоль стены, убрав парочку погасших свечей и поставив новые, затем, наклонившись над купальней, быстро подхватила из шкатулки с ароматическими солями несколько горстей и бросила в воду. А после столь же тихо и незаметно покинула зал, ничем не потревожив покой отдыхающего клиента, пребывавшего в сладкой полудреме.
Трещали, сгорая, свечи, журчание воды погружало в сон, веки сами собой опустились на глаза… Незаметно для своего хозяина тело начало постепенно деревенеть. Но расслабленный ящер осознал это слишком поздно. Когда ему захотелось пошевелиться, время было упущено: руки не слушались, ноги не ощущались, вообще все тело почти не отзывались на команды мозга! Единственное чего удалось добиться — это слабое подергивание кончика хвоста…
Ящер попытался взреветь, но из могучей глотки вырвался лишь хрип, на который никто не отреагировал. Отчаянным мысленным посылом призвал Активатор, но тот, чиркнув по неспособной пошевелиться руке, бесполезно соскользнул на дно ванны. Тем временем цвет воды начал меняться, из голубого становясь темно-желтым, кожу перестало приятно пощипывать, а начало жечь, и боль с каждой секундой нарастала. Лечебная вода, измененная боевой алхимией, превратилась в сильнейшую кислоту, начавшую активно растворять погруженное в нее тело. Парализованный ящер лишь глухо хрипел, не в силах ни использовать карты, ни позвать на помощь. Его плоть медленно расползалась на куски, кожа лохмотьями плавала по всей купальне, а кислота продолжала оказывать свое разрушительное воздействие, добравшись до внутренних органов… Ксираф до последнего боролся за свою жизнь: стимуляторы, вшитые в его тело, пытались залечить раны, впрыскивали антидоты и зелья регенерации, но организм напрасно старался отрастить то, что разъедалось сейчас кислотой. Опытнейший воин совершал немыслимые усилия, чтобы хотя бы хрипеть, в надежде, что его кто-то услышит. Но все было тщетно…
Прислужницы осмелились заглянуть в пещеру часа через два. Они очень опасались вызвать гнев важного гостя, пожелавшего, чтобы во время отдыха его не беспокоили, но их дальнейшее бездействие могло быть воспринято еще хуже. Только вот пещера оказалась пуста, а на месте купальни дымилось испарениями маленькое кислотное озеро, и лишь где-то там, на самом его дне, с трудом просматривались металлизированные кости главного кланового поединщика Дома Ящеров. В свое время он серьезно вложился в это улучшение своего скелета, защищавшее конечности от отрубания и переломов. И дайны были потрачены не зря: кости смогли пережить даже воздействие кислоты, растворившей тело их хозяина.
*****************
Город Двойной Спирали. За день до объявления о проведении турнира…
Диния любила гулять по бесконечным рядам Торговой площади, заходить в крохотные лавочки и заглядывать под открытые навесы в надежде найти то незаметное, что ускользает от глаз большинства, и наполнять свой дом приятными мелочами и безделушками. Выйдя из небольшого магазинчика, где частенько делала покупки, она почти споткнулась об уличного торговца-коробейника с переносным лотком, заполненным всякой мелочевкой. Тот, едва увидев, кто перед ним, начал торопливо извиняться. Словно невзначай откинув крышку короба, он тут же пообещал пятидесятипроцентную скидку на любой товар, который ей понравится, в качестве извинения за свой проступок. Улыбнувшись этой нехитрой уловке, девушка тем не менее привычно скользнула взглядом по разложенным безделушкам. И среди гипсовых фигурок, стеклянных цветов, флаконов с дешевыми духами и губной помады она увидела настоящее сокровище, подобно жемчужине выделявшееся среди горки дешевого мусора. Черный бархатный шейный платок, по которому, для контраста, бежала вышивка серебристой нитью, создавая сложный растительный узор. В его уголках, неярко сверкая, переливались крохотные рубины, а саму серебряную вязь украшали искорки алмазов. Не удержавшись, девушка взяла платок в руки, невольно восхищаясь искусством создавших его мастеров.
