class="p1">— Добрый вечер, прелестные девы. Присаживайтесь. Быть может, вам удастся скрасить уныние этого вечера своим присутствием.
Девчонки заулыбались и сели:
— Я Лена.
— Я Рита.
Точ-ч-чно! «Ленуся и Риточка».
— А вы чего не дома? — со всей возможной любезностью поинтересовался Дэн.
— У Лены родители уехали, а я сегодня в ночную по графику, — Рита пожала плечиком и миленько улыбнулась, — Думали вообще никого не будет, а тут — вы!
Какая удача, — кисло подумал Петька.
— Как жалко, что мы вас поздно нашли, — продолжала щебетать Рита, — могли бы на танцы сходить, в парке так приятно, оркестр играет, — кого-то всё это сильно напоминало…
— Так пойдёмте сейчас? — предложил Дэн, — Время детское ещё.
— Вот именно — детское! — Рита смешно сморщила носик, — мне через десять минут в локацию, поезд ушёл.
— А в какую локацию? — подозревая худшее, спросил Петька.
— Ноль — шесть! Я там с детишками работаю, у нас так здорово! Приходи посмотреть, я всё-всё тебе покажу!
— Она там волшебной розовой пони, — подтверждающе кивнула Лена. Видимо, у Петьки что-то такое отразилось в лице, потому что Дэн сдавленно хрюкнул. Но Рита ничего не заметила, продолжая разливаться соловьём.
— Мы… можем втроём пойти? — осторожно предложила Лена, — А, мальчики?
Петька решительно встал:
— Благодарю за столь лестное предложение, но я вспомнил об очень важных и совершенно неотложных делах, — он слегка поклонился, — Желаю приятного вечера, а вам, — персонально Рите, — приятной смены.
— О-о-ой, как ми-и-ило, — Рита прижала к подбородку кулачки и засияла, как рождественский фонарик.
Дэн кивнул, а Лена пискнула:
— Пока!
Петька пошёл на выход. Девчонки что-то спрашивали у Дэна, но тихо, слов не разобрать. И уже на самом выходе он услышал, как Дэн с железобетонной уверенностью ответил:
— Конечно! Как минимум — граф!
Ну, динозавр, юморист… Аукнутся ещё эти шуточки, афедроном чую, как говорили в театралке.
Волшебная розовая пони, мама дорогая… В голове в полный рост встала картинка из ужасной локации. Пони в сиянии искристых розовых звёздочек пела какую-то слащавую… гхм… назовём это песенкой.
Это срочно требовало психотерапии. Как там? Замещение образа образом?
Кстати, книги он выгрузил, а не рассортировал. Надо заняться. Заодно и почитать что-нибудь. Для успокоения души. Розовые пони, о, Господи…
15. ВОТ ТАК И ВВЯЗЫВАЮТЯ ЛЮДИ В НОВЫЕ СЮЖЕТЫ…
31 мая, воскресенье, день шестой из восьмидесяти четырёх.
В ДРЕВНЮЮ СКАНДИНАВИЮ
Воскресенье началось рано. Дрозд разбудил его в пять, велел принять и распаковать в хранилище посылку, что-то по-быстрому зажевать и быть готовым через сорок минут.
Не вопрос.
Воскресный вестибюль в это время был совершенно пустым. Шторки административного «аквариума» — задёрнуты, а на дверь рядом с кнопкой звонка вывешена табличка «ЭКСТРЕННЫЙ ВЫЗОВ».
— Нам куда?
— Условное средневековье. Север Европы.
— В Англию?
— К викингам. Край суровый, настраивающий на определённый лад. Если повезёт, встретим твоего приятеля, как его?
— Оддгейр.
— Вот. Но это не обязательно, — они вошли в лифтовую кабинку, — Слушай сюда. От Евгении Васильевны тебе подгон. Вещь редкая, практически уникальная. Набор артефактов, добавляет силы, ловкости, выносливости, — и главное — удваивает скорость прокачки всех этих характеристик, но об этом Дрозд по-читерски умолчал, — А поскольку викингские земли славятся склонностью к разбою и внезапным переменам удачи, сделаны они так, чтоб отобрать их у тебя было невозможно. Открывай хранилище, первый сундучок.
— Татуировки? — удивился Петька.
— Да. Даже если шкуру с тебя снимут, они проявятся заново. Так себе утешение в этом случае, конечно, но украсть, отобрать или даже выпросить их у тебя невозможно.
— Прикольно.
— Спасибо не забудь сказать, когда с отчётом придём.
— Ага.
— Применяй. Рубаху сними сразу, посмотрим, что получилось.
Обе руки чуть выше локтей обожгло, и проявились широкие рунные «браслеты», внутри которых можно было угадать силуэты воронов, выполненные скандинавской плетёнкой. На спине, выше лопаток — две волчьих головы. А на груди — две странных встречных галочки, как знаки «меньше» — «больше», входящие друг в друга, левый повыше, правый пониже.
— Руна йера, — прокомментировал Дрозд, — Хороший знак. Теперь лицо. Заходи, у тебя должна активироваться страница «внешние данные». Есть?
— Есть.
— Волосы хотя бы по плечи. И борода нужна, иначе никак.
Ну, нужна так нужна. Хотя ощущения с непривычки странные. Так. Глаза у него и так голубые, волосы русые, нормально.
— Росту не хочешь себе прибавить? — коварно поинтересовался Дрозд.
— Нет. Длина рук, длина шага — всё изменится. Привыкать надо. Не хочу.
— Правильно мыслишь! Теперь «личные данные». Имя выбирай. Остальное можешь пока пропустить.
— Харальд пойдёт?
— Вполне. Всё, переодеваемся.
Петька активировал из храна свой средневековый прикид: штаны, добротную длинную рубаху тёмно-кирпичного цвета, непромокаемые кожаные сапоги, широкий кожаный же ремень (с ножом в ножнах и кошелём, в котором чисто ради антуража болталось несколько медяков), простую войлочную шапку из четырёх клиньев, плащ. Плащ Дрозд забраковал. Сказал:
— Легковат. Там, говорят, ночи холодные — а вдруг задержимся опять? Женя Васильевна велела тебе из спецхрана выдать, во втором вложении он был.
Петька вынул плащ, и Дрозд несколько озадаченно присвистнул:
— Чёт по-моему она перестаралась…
Плащ был… богатый. Именно так. Из хорошего бордового сукна, покрытый серебряной вышивкой и подбитый светло-серым песцом. С тяжёлой серебряной фибулой. Вызывающе.
— Мда… Может, пронесёмся до спецхрана, на что-нибудь другое поменяем?
Но Петьке плащ неожиданно понравился. Уютный он был. Приятно-тяжёлый. И красивый, чего уж.
— А может, оставим?
Дрозд посмотрел на его отражение в зеркале и махнул рукой:
— А, хрен с ним! Давай оставим. Меч сразу доставай. А то в таком плаще без приключений и километра не пройдём.
Петька с воодушевлением прицепил к поясу меч и приготовился к выходу.
Сам Дрозд переоделся в тёмно-серые, не особо приметные одежды. Сверху — длинный синий плащ. В руках — старый, отполированный временем посох. Борода его вдруг отросла втрое и поседела, как и волосы, куратор подмигнул Петьке и накинул глубокий капюшон.
— Пошли. Зови меня Вигге.
ФЕЕРИЧЕСКИЙ ВЫХОД
Предположение о том, что они сумеют пройти спокойно целый километр, оказалось излишне оптимистическим.
Деревня, на отшибе которой, в одном из сараев, находился выход в локацию, подвергалась разграблению. Прямо сейчас.
Точнее, основное действие уже закончилось. Поэтому ни зверских криков, ни звона мечей или прочих звуков схватки, могущих предупредить об опасности, двое случайных путников не услышали. И спокойно вышли на улицу. На которой крупными мазками была нарисована картина произошедшего: валялись порубленные тела менее удачливых норманнов, а более удачливые вытаскивали из домов самое ценное. Далее, судя по подготовленным факелам и уже горящим отдельным сараям, планировалось масштабное файер-шоу. За рядом сараев блестела серая гладь воды. У причала виднелось два драккара с полосатыми красно-белыми парусами, под палубу которых загоняли взятых в плен жителей деревни.
Теперь, на воздухе, стали слышны и плач, и вой, и приглушённые крики.
— О! А как я этих не заметил-то⁈ — радостно заорал чей-то голос, и из соседних ворот выбежало двое рослых хирдманов в уляпанной кровищей одежде.
Нет, понятно, что это игра, но Петьку слегка замутило. Да и рожи у них были совершенно натуральные. Наверное, поэтому он замешкался и не сразу вспомнил о мече. А когда схватился за рукоять, сзади неслышно ударили по голове, и наступила темнота.
ТЕМНО
Пахло солью, рыбой и смолой. И по́том. Но ещё сильнее пахло… отчаянием?
Петька почувствовал, как кто-то приподнимает его голову, и словно сквозь вату услышал голос Дрозда:
— Пей, сынок. Других лекарств здесь нет.
Об зубы стукнул стеклянный пузырёк. Лекарство было травно-горьким, с привкусом мёда.
Сознание резко прояснилось. Вокруг было темно, поскрипывало дерево. И качало.
— Это драккар?
— Да. Ярл Йоран, удачливый в делах и в бою, купил нас вместе с бедолагами из этой деревушки оптом на рабском торге — у тех данов, с полосатыми парусами, — чтобы заселить свои новые земли. Теперь мы официально трэллы.
Петька автоматически проверил шевелюру. Дрозд-Вигге заметил его жест:
— Обкорнать нас ещё не успели.
Петька приподнялся на руках, сел. На рубаху со штанами не позарились. Торопились, что ли? Но пояс со всем прилагающимся сняли. И, естественно, плащ. Осторожно пощупал затылок. Шишка ещё ощущалась — он осторожно покрутил головой — но не болела совершенно!
