верхней губы, а в глазах читался неподдельный интерес.
— Что? Не понимаю.
— Как известность, говорю, получил? — палец впечатался мне в плечо. — Из инстанса? Хотя нет, ты же не Снежный Барс. Так как: справился с первозданной силой? Обманул торговца? В другом мире шороху навел? Хотя нет, ты территорию своей локации ещё не покидал — на тебе нет языковых печатей. Ну так, я жду! — Морти совсем по-человечески встал в позу «руки-в-боки».
— Э…
— Ну что ты мычишь всё время, как каменный исполин? Ладно уж, контракт так контракт. Всё равно гильдия требует сперва заключить его, а после говорить с клиентом, — он материализовал камень, напоминающий формой скидочный артефакт. — Так, проколи себе чем-нибудь палец и поставь кровавый оттиск. Тогда я исполню одно твоё желание, и твоя душа навечно будет принадлежать мне. Я же сам дьявол во плоти! Ну, чего ждёшь? — Морти рассмеялся. — Да шучу я. Вот ведь какой упертый человек попался! И смотрит на меня не мигая, будто рептилоид на самку перед случкой. Ты не на меня смотри, а на скрижаль.
Я перевел взгляд на предмет. Сразу же выскочило пояснение:
Контрактная скрижаль гильдии торговцев.
Административный артефакт.
Привязка: Мортиграг-гриут-Сахарын-гринт-Мортиуд.
Условия: любая информация, предоставленная адепту гильдии торговцев, отныне будет считаться абсолютным секретом Игры. При разглашении тайны третьим лицам особь будет обнулена, а распространенная информация стёрта из всех пластов реальности.
Принять условие: да / нет?
Я не успел подтвердить выбор, как рядом возникла фигура, подавляющая своей мощью. Трехметровое тело без лица напоминало восковую куклу. Морти испуганно прижал уши и затрясся, а я окутался стихиалием и воплотил сразу три сферы четвертого ранга, приготовившись напасть на визитёра.
— Игрок Фрол, — обратилось существо, пробиваясь через мою способность. Раньше, помнится, во время активации я ничего не слышал, — я дополнительный поток сознания одного из администраторов Игры, — он махнул конечностью. Стихиалий обрубился, а его суточный откат тут же восстановился. Магические сгустки испарились, а шкала маны заполнилась до предела. — Вы готовы принять контракт?
— Д-да, — выдавил я.
Внимание!
Условие принято!
— И помни! — он притронулся к моему лбу и исчез.
— Побери архидемоны эту администрацию, — вызверился Морти, пиная разбросанные на тумбе полоски кожи. — Повадились тут шастать! А всё из-за чего? Знаешь?
— Нет, — признался я.
И что это было за предупреждение? Что я должен помнить? Тьфу, черт! А вдруг это как раз тот момент, про который мне когда-то говорили: если выполню задание хаоса, то меня уничтожит система, если не выполню — убьет хаос. Твою мать! Мне, блин, что, осталось жить всего шесть дней? Не самая приятная перспектива. И всё же, думаю, с поручением надо справиться. Ещё ведь есть Лика, с которой я теперь связан и которая почти гарантированно будет представлять Землю в последней битве. Умру я — погибнет она. Девушка важнее, чем банда отморозков.
— Из-за Арены! Раньше оно как всё было: ты предлагаешь клиенту контракт, он соглашается, вы торгуетесь. А теперь что? — Эльф, недовольно дергая ушами, уставился на меня.
— Что? — я неосознанно улыбнулся. Существо по непонятным причинам было забавным и каким-то настоящим и открытым. В нём не чувствовалось фальши, что сразу же располагало к себе.
— А теперь приходит и пугает. За семьсот лет я только один раз видел администратора, а теперь за девяносто два дня уже шесть раз. Шесть! И чем ты сильнее, тем хуже эффект! — он воплотил две чаши и древний сосуд, заполненный огненной жидкостью. Ловко разлил напиток по двум ёмкостям и протянул одну из них мне. — Выпьем! Только небесплатно. С тебя единица опыта. Прости, но принципы не позволяют давать что-либо бесплатно.
— Не отрава? — я материализовал шкатулку, достал нить, а после принял чашу. Жадные цепкие пальцы мгновенно выдернули шнурок из моей руки.
— Ну что ты сразу оскорблять-то меня удумал? Я торговец, а не ремесленник! Или ты думаешь, что я не пекусь о своей репутации? Это для тебя она пока что ничего не значит, а для меня репутация — это всё. Понял?
— Не особо.
— Со временем поймешь. Или не поймешь. В общем, не думай пока про это, — он поводил чащей перед своим носом. — Если каким-то чудом мы переживем Арену, то тогда и стоит говорить об этом, а пока и смысла нет. Ну давай! — он, будто заправский алкоголик, чокнулся своей ёмкостью о мою и влил в себя огненную субстанцию. Глаза эльфа налились краснотой. — Гномы хоть и те ещё твари, но эти падлы знают толк в выпивке, — выдавил он. — И ведь не делятся рецептом. Мне, когда я был ещё ребенком, верховный князь моего дома рассказывал, что собирался выкупить рецепт, отдав в разработку алмазную планету из звёздной системы Бетельгейзе… — Морти взглянул на меня. — Эх, не забивай голову. Ну что ты на меня уставился, как человек на суккуба? Пей давай! И не проси меня потом продать ещё несколько капель. У тебя средств не хватит.
Да и черт с ним — я опрокинул жидкость в себя. Странный напиток прошел по пищеводу. Ощущения были такими, будто в меня влили магму, но при этом боль отсутствовала. Тело стало легким и полным энергии, а сознание чистым. Я тяжело задышал, пытаясь унять странное жжение.
— Выдыхай, дурень! — завопил эльф, выпучивая и без того немаленькие глаза.
Я сделал, что он сказал. Из моего рта вырвался поток пламени. Коротышка окутался аурой, поглотившей весь огонь. В интерфейсе всплыла надпись:
Вы приняли семнадцатую настойку гномов.
Регенерация маны увеличена на 17% сроком на семь дней.
Регенерация организма ускорена на четыре порядка.
Действие характеристик увеличено на 17% сроком на семь дней.
Затраты маны на все заклинания уменьшены на 17%.
В течение семи дней ваш организм будет пребывать в состоянии полного функционирования. Физиологические потребности в еде и отдыхе снижены на 17×17×17%.
Внимание! При смерти и последующем возрождении все эффекты спадут.
— Ну ты как, человек, жив? — Морти одобряюще похлопал меня по плечу.
— Ага, — прохрипел я, вытирая проступившие слёзы. Вот ведь адское пойло… А бонусы такие, что просто офигеть можно! Теперь понятно, почему он сказал, что не продаст мне эту субстанцию. Тут ведь намешано действие бальзама жизни, энергетика, авалонских батончиков и десяток других не менее полезных вещей. И всё в одном флаконе!
— Считай, что с момента заключения контракта я твой личный фейри. Можешь излить душу и поведать мне обо всем, — он захлопал ушами, изображая крылья. — Вообще обо всём! Ну так откуда у тебя известность?
— Сколько эта штука стоит? — проигнорировал я.
— Когда выйдешь за пределы магазина, узнаешь. У тебя на аукционе оно уже появилось. Но цена там такая, что… — эльф вскинул раскрасневшиеся глаза к небесам. — В общем, если вдруг попадешь на Арену, если сможешь уцелеть и если в качестве награды будет что-нибудь ценное, то сможешь обменять на настойку. А ты мне за неё отдал всего лишь одну нить! Не стыдно?
— Нет. И спасибо!
— О, придумал. Будем считать, что та нить — аванс, а информация об известности — основная плата. Согласен? Я ведь и догадаться могу. А если ты расскажешь, то это будет считаться секретом, который я никому не смогу выболтать, так что эти знания к третьим лицам не попадут. А если и попадут, то они обо всём забудут, а меня обнулят. Администрация бдит! — он многозначительно поднял средний палец. — А, у вас это считается неприличным жестом… И что в нём такого? — существо повернуло фак к себе. — Странные вы, земляне, очень странные.
— Отбился от адептов гильдии охотников, — признал я правоту эльфа. Вот ведь парадокс: чтобы сохранить всё в тайне, нужно рассказать об этом. И чем больше предоставлю информации, тем лучше. Существо древнее и мудрое. Оно умеет делать сложные выводы из простых деталей, так что в итоге сможет догадаться обо всём!
— Да ладно! — неподдельно удивился Морти. — Серьезно? Как?
— Повезло, — я скромно пожал плечами. И всё же, нарушая свои же выкладки, я не стал ничего говорить про тульскую аномалию, в которую меня перенаправил хаос. То, что я являюсь адептом этой силы — секрет, раскрытие которого грозит мне существованием.
— Они целенаправленно за тобой охотились? Был заказ?
— Ага.
— Человек, ты, видимо, меня не понял, да?
— Ты о чем?
— О, мать моя лесная фея! — эльф закатил глаза.
Небольшое тельце, смотрящее на меня снизу вверх, умудрилось нависнуть надо
