действовали на меня. Я чувствовал, как сомнения отступают, уступая место любопытству и жажде неизвестного.
— Если вам будет удобно, мы готовы принять вместе с вами и вашего друга, Антона. Он достаточно сильно влияет на ваши мысли и желания. Ведь так?
Не понял! Они что, знают все наши разговоры с Антохой? Вот это я попал. И что теперь делать? Я в ловушке.
— Хорошо, — выдохнул я, протягивая руку к пластине. — Я подпишу.
Мои пальцы коснулись холодной поверхности пластины. На мгновение я почувствовал легкое покалывание, словно электрический разряд прошел по моему телу. На пластине высветилась моя электронная подпись.
— Прекрасно, Сергей, — Камилла сияла удовлетворенной улыбкой. — Я знала, что вы примете верное решение. А теперь, когда все формальности улажены, я могу рассказать вам подробности нашего проекта.
Я ощущал смутное беспокойство, словно вступил на зыбкую почву, но путь назад был уже отрезан. Я стал частью «Инквизиции». И что теперь меня ждет?
— Видите ли, Сергей, «бугатиум» — это не просто новый металл. — она вздохнула, — Нужно погрузиться немного в историю. Два века назад на нашу планету упал не просто метеорит…
Она сделала паузу, наблюдая за моей реакцией. Я слушал ее, затаив дыхание.
Камилла Воронова была из тех женщин, которые незаметно заполняли собой все пространство, притягивали взгляды и заставляли забыть обо всем, кроме нее. Высокая, стройная, с плавными, грациозными движениями, она напоминала хищницу.
Ее лицо с точеными скулами и высокими бровями было прекрасным и холодным, словно высеченным из мрамора. Глаза, цвета темного янтаря, смотрели проницательно и внимательно, словно сканируя собеседника насквозь. Губы, ярко-красные на бледном лице, складывались то в загадочную улыбку, то в холодную и властную гримасу.
В ее внешности было что-то отталкивающее и притягательное одновременно. Она выглядела так, будто точно знала, чего хочет и как этого добиться. И была готова идти к своей цели напролом, не оглядываясь на последствия.
Камилла Воронова была женщиной-загадкой, и эта загадка манила и пугала одновременно. И я, поддавшись ее чарам, оказался втянут в ее игру. Игру, правила которой мне еще только предстояло узнать.
— Два века назад на Землю упало какое-то сооружение. «Бугатиум» — это металл-обшивка. Нам не понятно, что это. Может быть это корабль, а может быть просто «искусственный спутник» далеких планет. Внутрь зайти мы не можем.
Я сидел словно пришибленный. Наверное, моя челюсть пробила пол и дошла до минус трехсотого этажа.
— Вы хотите сказать, что на Землю упал космический корабль? — я с трудом подбирал слова. — И мы до сих пор не знаем, что это?
— Да, можно и так сказать. Мы не можем точно сказать что это, — Камилла сделала глоток вина, ее глаза блеснули. — За два века мы не продвинулись ни на шаг в изучении этого объекта. Он не поддается никаким известным нам инструментам. Мы не можем ни разрезать его, ни распилить, ни даже поцарапать. Он непроницаем для сканеров и любых видов излучения.
Камилла сделала паузу, словно давая мне время осознать масштаб проблемы.
— Но это еще не все, — продолжила она, — Видите ли, Сергей, — она вздохнула, отложив вилку, и отпила глоток вина. — Этот объект… он живой.
Вот те раз! Я чуть не подавился напитком. Живой? Это как? Может, у нее галлюцинации от вина?
Камилла, видимо, привыкшая к неадекватной реакции собеседника, лишь снисходительно улыбнулась.
— Не в прямом смысле, конечно. Но этот объект… он меняется. Иногда на его поверхности появляются странные рисунки, словно… чертежи какого-то механизма.
На стене, словно по волшебству, материализовалось голографическое изображение огромной металлической сферы. Ее поверхность была покрыта замысловатыми узорами. Узоры пульсировали и переливались, словно живые. Выглядело и правда жутковато.
— Наши ученые бьются над расшифровкой этих рисунков уже два века, — продолжила Камилла. — Но безрезультатно. Даже современный искусственный интеллект не в состоянии разобраться в них. У серьезных дядечек со степенями нет единого мнения о том, что эти рисунки означают.
— Может, это просто кляксы? — не удержался я.
Камилла проигнорировала мою реплику.
— Мы решили попробовать другой подход. Найти специалиста, который мыслит нестандартно, нешаблонно, — она многообещающе посмотрела на меня. — Специалиста, способного увидеть логику там, где ее не видят умные машины.
Она загадочно улыбнулась.
— Сергей, мы наслышаны о вашем таланте. О том, как вы смогли восстановить ЗИС. Вы способны видеть связи между деталями, чувствовать механизмы. Это редкий дар.
Хм, дар… лесть пошла в бой.
Камилла продолжила, не обращая внимания на мою реакцию.
— Мы хотим предложить вам поработать с этими чертежами. Попробовать разобраться, что они означают. Создать механизм, который, возможно, поможет нам наладить контакт с этим… объектом.
То есть вы предлагаете мне слепить какой-то механизм, который транслирует этот космический гость? — уточнил я. — Я все правильно понял?
— Не совсем, — Камилла снова снисходительно улыбнулась. — Вам нужно изучить чертежи, понять принцип работы механизма. А затем создать его прототип. Из чего угодно. Из подручных средств. Главное — сохранить логику, принцип работы.
Ее глаза горели фанатичным блеском. Вот это дамочка! С ней точно скучно не будет.
— Если вам это удастся, Сергей, вы прыгните в высь в своем социальном статусе, — торжественно закончила она.
Я задумчиво почесал затылок. Предложение интригующее, спору нет. С другой стороны — меня терзали смутные сомнения. А что, если у этих «чертежей» есть какое-то скрытое предназначение? А что, если я, сам того не ведая, запущу какой-то опасный процесс? А вдруг это механизм самоуничтожения?
— Мне и так неплохо живется, — заявил я, внимательно глядя на Камиллу.
Камилла улыбнулась еще шире, ее глаза блеснули.
— Боюсь, у вас нет выбора, Сергей.
— Что вы хотите этим сказать? — я почувствовал, как холодок пробежал по спине.
Камилла откинулась на спинку стула, ее улыбка исчезла, взгляд стал жестким.
— Пятый отдел давно за вами наблюдает, Сергей. Мы знаем о ваших способностях, о ваших талантах. Мы знаем о вашем криосне. Более того, именно из-за того, что ваши мозги не зашорены знаниями устройств современных механизмов, мы надеемся на успех нашей миссии. И мы так просто вас не отпустим.
— Вы хотите сказать, что я под колпаком? — голос невольно дрогнул.
— Называйте это как хотите. — Камилла равнодушно пожала плечами. — Выбор невелик,
