я в ответ. — Разве может ли кто-то на белом свете подумать хоть что-то нелестное в адрес великой и несравненной Кардеи? Богине из богинь, идеальной и абсолютной? И, если так подумать, коли сама великая Кардея допускает подобную вероятность, не она ли первая ставит под сомнение собственные гордость и величие?
Судя по обалдевшему выражению на мордашке мелкой богини, моя мысль оказалась слишком сложна для её крохотного мозга. Пока возле меня сдержанно давились смехом Легри и Эри, Кардея смотрела на меня стремительно пустеющим взглядом.
— Кошмар! — резко завопила она спустя десяток секунд, схватившись за голову от отчаяния. — Как я могла допустить в свой великий разум столь возмутительную крамолу?! Как я посмела сама усомниться в себе? Разве могла бы великая Кардея породить хоть единственный повод думать о ней плохо? Невероятно! Какой позор! Ааааааах!
Упав на траву в исступлении, она вскоре успокоилась и снова взлетела, взглянув на меня.
— Ты! Смертный! Великая Кардея желает узнать твоё имя!
Кажется, она уже не желала от меня сатисфакции, ибо вновь лучилась важностью и жизнерадостностью.
— Нотан. Меня зовут Нотан и я апосто…
— Великолепно! — коротышка не дала мне даже шанса закончить. — Ты нравишься великой Кардее, Нотан! Уже второй раз за столь короткий срок ты приходишь мне на выручку! Как и ожидалось от моего лучшего подчинённого!
— Погоди, я…
— Ни слова более! Отныне великая Кардея назначает тебя, Нотан, своей правой рукой! — радостно выдала фея. — Или левой? Хм. А какая из них важнее?
Она задумчиво уставилась на свои ладошки, озадачившись невероятно философским вопросом.
Стоило признать, Кардея была круглой идиоткой. Клинической. Без шансов на излечение. Но в этой непосредственной самоуверенности и незамутнённой наивности было что-то, из-за чего её поведение меня скорее забавляло, нежели раздражало. Она напоминала мне зверушку, которая всеми силами пыталась привлечь к себе хоть немного внимания, чтобы её погладили и почесали за ушком. А большего ей и не требовалось.
И, как уже показал мой небольшой эксперимент, достаточно было правильно пощекотать её эго, чтобы повернуть нехитрое мышление коротышки в любую требуемую сторону.
Вот только Легри не собиралась идти путём дипломатии и воспользовалась правом силы, чтобы завязать дружескую беседу. Пока Кардея плутала в глубине своих чертогов разума, она подошла к ней, без особого пиетета схватила фею пальцами за травянистые завязки её цветочного лифа и хорошенько встряхнула.
— Эй, коротышка, ответь нам на несколько вопросов, — вежливо попросила она.
— Что за хамство! — забрыкалась фея, грозя порвать травинки. — Как ты смеешь так обращаться с ве…
— Цыц, — ещё раз встряхнула Кардею Аллегри и лиф угрожающе затрещал. — Не будешь отвечать, кину на тебя «Насмешку Судьбы». Хочешь?
— Ты не посмеешь! Я — великая Кардея, владычи!..
— Сила Случайности: Насмеш…
— Поняла! Поняла я! Отвечу я на твои вопросы, только отпусти!
Удовлетворённо хмыкнув, Аллегри разжала пальцы, освободив мелкую богиню, и та едва успела взлететь, избежав повторения своего позорного шлепка о землю. Выглядела фея предельно возмущённой и едва ли не пыхтела от раздражения, обильно бросая в сторону Легри испепеляющие взгляды.
— Давай, задавай! — надуто бросила она, скрестив руки на груди, и, чуть подумав, добавила. — Варварша! Знай, что великая Кардея ни за что не простит подобную грубость и запишет тебя в Тетрадь Недругов Кардеи на самое видное место!
— Тетрадь для недругов? — не удержался я от вопроса. — У тебя есть такая? Ещё и чёрного цвета, небось?
— Как и ожидалось от моего лучшего подчинённого! — радостно захлопала в ладоши фея. — Ты даже сразу догадался, какой цвет я могла для неё выбрать. Какой выдающийся ум!
Выдающийся? Разве не очевидно, что тетрадь для врагов будет именно чёрного цвета? Ну да ладно, это же Кардея.
— Знаешь, обычно я её никому не показываю, но сегодня сделаю исключение, — напыщенно сообщила фея. — Конечно, размеры её довольно скромны, ибо у великой Кардеи почти нет недругов, но как моя праволевая рука, ты должен изучить этот список и запомнить всех моих немногих злопыхателей!
Фея замысловато махнула рукой в сторону и на траве появилась тетрадь.
Тетрадень.
Тетрадище.
Тетратитан.
Титанотрадь.
Я не смог подобрать к увиденному правильный эпитет, ибо с обычной тетрадкой список врагов Кардеи в принципе имел очень мало общего. Ведь он был… монументальным. Огромная башня из бумажных листов, скрепленных чёрной обложкой, возвышалась надо мной на добрых пять или шесть метров.
«Скромны».
«Немногих».
«Почти нет».
Я молча взирал на эту покачивающуюся на ветерке башню и пытался прикинуть, сколько миллионов или миллиардов имён там может быть записано, если делалось это аккуратным и мелким почерком. А у феи явно очень мелкий почерк. Она нажила во враги половину Вселенной? Или просто настолько мелочна, что записывала сюда даже тех, кто просто косо на неё посмотрел? Если так, это был никакой не список недругов. Это был памятник. Памятник мелочизму и надуманным обидам. Который, устав раскачиваться на ветру, выбрал окончательный вектор движения и начал медленно заваливаться в сторону хозяйки.
— Я оставлю тебе этот список на пару дней, чтобы ты смог не спеша прочесть его и запо…
— Берегись! — заметив падение бумажной башни, я вскочил на ноги, однако со спасательной операцией запоздал.
Потеряв стабильность, многостраничный список вильнул аки змея и, набирая всё большую скорость, рухнул прямо на голову висящей в воздухе Кардее. Мелкая богиня, получив предательский удар от собственного имущества, даже не ойкнула и просто улетела вниз, скрывшись в зарослях травы, после чего её накрыло сверху бумажной массой.
— Твою мать, — только и смог сказать я, глядя на сцену произошедшей катастрофы. — Она там жива?
— Конечно жива, — фыркнула Аллегри. — Она ведь богиня, хоть и тщедушная. Сейчас оклемается.
Завалившаяся тетрадь обнажила содержимое своих страниц и я убедился, что был не просто прав — я сильно недооценил, насколько мелким окажется почерк богини и насколько плотно будут располагаться строчки. Местами я даже не видел за чернилами бумаги. Кардея была очень педантична и щепетильна в вопросе ведения учёта злопыхателей. Но если так подумать, разве произошедшее сейчас — это не проявление ниспосланной мирозданием кармы?
— Ай-яй-яй-йааа, — раздалось из под страниц. — Опять она на меня упала.
Опять? То есть, это уже не первый подобный случай, но она всё равно дала этой фиговине рухнуть ей на голову? Жизнь её вообще ничему
