Битва за рейтинг - Артем Каменистый

всё прекрасно только для Чака. Для него лучшие радости жизни. Абсолютно все радости везде, в любом месте. Всегда. А для меня ничего. Вообще ничего! И никогда! Ребята, да рядом со мной опасно находиться! Я токсичный неудачник! Это заразно! Вы же видите, что с Ашшотом такое же начинается! Прости, Ашшот! Прости меня пожалуйста!

— Помолчи, — спокойно, но одновременно настойчиво попросил я. — Просто ничего не говори. Ложись, повернись к стенке, и попробуй ни о чём не думать. Ашшот, тебя это тоже касается.

— Да, кончаем ржать, — кивнул Огрон.

Монолог Паксуса даже его пронял. На редкость искреннее выступление человека, который действительно потерял всё. Да, он сейчас не смог связно описать детали потери, но редких внятных слов при столь мощных эмоциях более чем достаточно.

Уже утром я, возможно, сам начну посмеиваться, вспоминая сумбурный поток слов от Паксуса, но сейчас у меня не то настроение и состояние.

Но прежде чем отключиться, я всё же нашёл в себе силы спросить то, о чём следовало сразу поинтересоваться.

Хотя бы из вежливости:

— Огрон, ты как? Твои волосы, смотрю, вернули на место?

— Угу, прикрыли мою черепушку, заштопали. Говорят, у меня половину черепа видно было. Сейчас уже всё нормально, но спать придётся на правом боку.

— А ты, Тсас, как?

— Я тоже нормально, Чак. Спасибо тебе. Лекари сказали, что ты вовремя меня починил. Хвалили тебя.

— Вот и прекрасно. А теперь и раненные в тело, и те, у кого лишь душа пострадала, пожелаем друг другу спокойной ночи и заснём.

— Но Чак, вот-вот солнце покажется, уже не ночь, — возразил Тсас.

— И что? Разве это мешает пожелать спокойной ночи? Спите давайте. И завтра никому ни слова о том, что тут было. Пусть болтают, что хотят, но мы живём вместе, мы друг о друге сплетни не разводим.

Лекари в школе хорошие, да и те, которых к месту происшествия прислали, тоже своё дело знают. А раз так, мои соседи уже через несколько часов будут готовы продолжить учёбу.

Если нам дадут эти несколько часов.

Школа — строгое место. Тут даже тяжёлая травма не всегда даёт право на поблажки.

Глава 2

Баллы

Удивительно, но нас никто не потревожил. Даже Паксуса и Ашшота пожалели. А ведь это уже ни в какие ворота не лезет, ведь пикантные душевные травмы предлогом для отлынивания от занятий здесь не считаются. Похоже, из-за случившегося в Лабиринте руководство устроило что-то вроде выходного.

Впрочем, выбравшись из корпуса около полудня, я в просвете декоративных насаждений высмотрел кучку тренирующихся на открытой площадке учеников. Сходив к ним, убедился, что занимаются они не сами по себе, а под присмотром младшего мастера. От него узнал, что если имеется желание, могу присоединиться к этой группе, либо к ещё нескольким, что собрались в других местах. Он дважды подчеркнул, что это необязательно, однако намекнул, что ленивых в школе не любят.

Ленью я не страдал, зато страдал от нехватки пищи. Как это нередко наблюдается после ранений, аппетит навалился зверский.

К счастью, кормёжка в школе со временем не стала хуже. Плюс обеды растянуты по времени, дабы ученики не толпились в одном месте. Быстро нашёл, чем подкрепиться.

Я как раз заканчивал с десертом, когда появился Паксус.

Усевшись передо мной, сосед донельзя мрачным голосом поведал ужасающую новость:

— Чак, ты это... ты учти, что теперь я всегда рядом с тобой. Куда ты, туда и я. Всегда.

Я сокрушённо вздохнул:

— Паксус, вот только не надо снова начинать...

— Надо, Чак. Надо. Только не так, как тогда, а по-настоящему надо. Я должен быть рядом с тобой. Должен.

— Насколько помню, ты задолжал борделю, оказывающему не самые обыкновенные услуги. Мне ты точно ничего не должен.

Паксус скривился:

— Прошу тебя, не напоминай об этом. Пожалуйста.

— А ты прекращай нести чушь.

— Это не чушь. Вспомни Ашшота. Он был рядом со мной, и ему также не повезло, как и мне. Ко мне всегда такие неприятности липли и липнут. Но ты это ты, ты совсем другое дело. К тебе от меня плохое не липнет. Получается, ты такой же, как я, но только наоборот. Тебя в нужник брось, так ты и оттуда чистеньким выберешься. Если рядом с тобой держаться, то и ко мне будет прилипать только самое лучшее. Так что если падать, то падать вместе. Где ты, там и я. Или смерть, или рядом с тобой. Иначе никак.

— Великие силы, да что за бред я слушаю... Паксус, даже не вздумай! Ничего ни к кому не липнет. Выбрось дурь из головы. Всё у тебя наладится, что ты себя хоронишь? Какие твои годы.

— Конечно, наладится, когда твоя удача ко мне прилипать начнёт.

Решил, что будет нелишним кое о чём напомнить:

— Разве не слышал мудрость, что скука с удачей не друзья?

— Чак, ты это к чему сказал?

— Как это к чему? Ты сам меня скучным называл. Забыл? Ну так откуда удаче взяться?

— Это было давно, и я ошибался. Ты не скучный, и удача тебя любит.

Краем глаза уловив движение, я чуть повернул голову и едва сдержался, чтобы не скривиться.

К столу приближался Дорс со свитой своих припевал. Жаль, что он сумел выбраться из Амфитеатра, потому как по физиономии заметно — ничего не осознал, и исправляться не намеревается.

Явно на гадости настроен.

И Дорс не обманул моих ожиданий, сходу поприветствовав провокационно:

— Привет, Паксус. Вижу, ты себе подружку и здесь нашёл.

— Дорс, это кто здесь подружка Паксуса? — спокойно уточнил я.

— А ты вообще помалкивай, не к тебе обращались, — надменно ответил здоровяк.

Да уж, хам он примитивный, но эффективный. Почему эффективный? Да потому что любого запросто на ответное глупое хамство провоцирует.

И меня в том числе.

— Извини, Дорс, но я человек благородный, а у благородных не принято отворачиваться, когда быдло наглеть начинает. Ещё раз спрашиваю: кто здесь подружка Паксуса?

— Да ты сам понимаешь. Все знают, что твой дружок по смазливым парням главный спец.

Дорс ухмыльнулся во всю ширину рта, а его свита дружно принялась посмеиваться, тыча в нас пальцами.

— Это что здесь такое?! — строго вопросили из-за спины. — Чак, отвечай немедленно!

Обернувшись, я увидел главу школы и быстро, но с достоинством поднялся,