Бартоломео о моём решении относительно Наиры Джоде. Поездка в Турб займёт четыре-пять дней. Пусть будет неделя. Вот через неделю мы свадьбу и сыграем. У меня останется две недели, чтобы закрыть все разломы.
— Ты успеешь? Их сорок два штуки, проходы в сами разломы открываются только ночами. Много рисков. Вряд ли разломы находятся друг возле друга.
— Успею, если ты мне поможешь. Нужно составить график закрытия разломов и отдать его тёмным. Скрон с ними, в Цитадель тоже. Нужно, чтобы возле каждого разлома дежурили обращённые. С помощью порталов я буду перемещаться между разломами и за одну ночь успею закрыть пять-шесть штук. Высокоуровневых там мало.
— Да, это может сработать, — согласилась Элеонора. — Каждую ночь будем начинать с мелких, которые можно быстро закрыть, а уже ближе к рассвету, когда разлом закроется, займёшься большими. Когда ты их уничтожишь, проход автоматически откроется. Вопрос, конечно, когда ты будешь спать, но это уже вопрос к тебе. Если ты уверен, что справишься, я создам график и согласую его с Храмом Скрона и Цитаделью. Пока ты будешь в Турбе, этот вопрос я решу. Как и с Алией.
Приготовлений много не потребовалось. Я сходил, попрощался с Алией, поселив в ней надежду на скорое выздоровление и спустя полчаса из центральных ворот Кострища выехала процессия из двух карет. Элеонора подготовила всё, включая магические камни и модели их установки. Управляющая работала без отдыха и, как мне казалось, сна, защищая город и превращая его в важный торговый центр светлых земель. Под её управлением Кострищ превращался в силу, с которой неожиданно начали считаться сильнейшие люди Заракской империи. Причём настолько начали считаться, что у них появилось желание нас уничтожить. Чего мы им, естественно, не позволим. Оставалось понять сущую мелочь. Кто, на самом деле, является истинным владельцем Кострища? Я или Элеонора? Что-то мне подсказывает, если я начну думать в эту сторону, ответ мне не понравится.
Турб подавлял своей хмуростью. Никогда бы так не подумал, если бы не прожил последнее время в Кострище, спроектированном так, как и должен выглядеть любой ориентированный на человека город. Даже несмотря на бесконечную стройку, которая, как я понимаю, может теперь уже никогда и не закончиться, моё детище выглядело на порядок приятней, чем столица Заракской империи. Здесь в ходу были узкие грязные улочки, отсутствие нормальной ливневой системы, непродуманная система перекрёстков, нагромождение домов и, что меня больше всего всегда бесило — соседство жилого дома и какой-нибудь мастерской. Понимаю, что так проще — живёшь и тут же работаешь, но хорошо только тебе, а твоим соседям, особенно если ты условный кузнец или алхимик, не очень. Элеонора спроектировала Кострищ гораздо эффективнее.
Но что ещё сразу бросилось в глаза — хмурые лица. Поразительно, каким взглядом провожали мои кареты. Злоба, раздражение, местами даже ненависть — если бы не служитель Света, которого Крепость выделила мне в качестве сопровождения, могли бы и грязью закидать. Благо повсюду её было предостаточно. Люди по какой-то причине были озлоблены и видели в Кострище воплощение всех своих бед. Поразительно, как быстро графу Вяземскому удалось создать из нас врагов! Ощущение, что людям давно требовался некий негативный символ и они вцепились в него всеми зубами.
Вокруг моего поместья дежурили несколько отрядов стражников. Здесь, как раз, грязи местные жители не пожалели — ворота и забор были заляпаны знатно. Стражники отгоняли особо ретивых молодцев, но делали это без особого фанатизма. Так, не подпуская к черте, когда можно было подумать о прямом нападении на жилище. На всё остальное смотрели сквозь пальцы.
— Ваша светлость, добро пожаловать домой, — несмотря на проблемы, встретили меня хорошо. Слуги, оставленные в поместье, работали не покладая рук. На улицу выйти они не могли, так что старались привести в порядок дом и участок. Благо работа была всегда — горожане её подкидывали постоянно.
— Что с провизией? Водой? — прежде всего меня волновали насущные проблемы поместья. Как ни крути, мои люди оказались заперты посреди злого города и могли оказаться в затруднительном положении.
— На пару месяцев хватит гарантировано, — ответ управляющего меня порадовал. — Ещё две недели назад проблем с провизией не было, но потом люди словно с цепи сорвались. Такой открытой агрессии в наш адрес не было ни разу.
— Сколько всего здесь людей?
— Двадцать два человека, ваша светлость!
— Отдавай команду на сборы, мы выезжаем в Кострищ. Оставлять вас без охраны здесь нельзя. Чем дальше, тем хуже. Густав, организуешь ещё две кареты?
— Будет сделано, ваша светлость! — ответил мой первый наставник. После убийства Вальдемара Валевского мне пришлось поговорить с Густавом, чтобы уточнить, каким образом он попал ко мне в наставники. История вышла интересной — Густаву прочили место командира гарнизона, возможно даже секции Стены, но внезапная и неожиданная болезнь скосила воина и ему пришлось оставить Стену. Болезнь прошла довольно быстро, но место командира гарнизона оказалось уже занято. О Густаве словно все забыли, несмотря на все его прежние успехи, даже на пенсию за выслугой лет отправили, но тут неожиданно подвернулось предложение от моего отца. Делать было нечего — у Густава семьи не было, так что он с радостью взялся за это дело. Не имея опыта подготовки малышей, он подошёл ко мне с теми же требованиями, которые предъявлял новобранцам Стены. Поэтому я получился таким, каким получился.
Я не сомневался, что Густав справится с поставленной задачей. Вряд ли среди той толпы, что собралась вокруг моего поместья, находились маги. Аристократам делать здесь нечего. Со всеми остальными наставник справится. Что касается поместья… Сегодня он перейдёт в дар Крепости. Установленные мной символы пока ещё работали, так что с Элеонорой связь не прекращалась ни на мгновение. За два дня, пока мы двигались в Турб, мы успели обсудить многое, в том числе и то, что делать с поместьем. Оставлять его себе не вариант — рано или поздно толпа обозлённых горожан его уничтожит. Продавать тоже не дело — это признать себя проигравшим. Рассматривались два равноценных варианта — сжечь дотла или кому-то подарить. Сошлись на том, чтобы подарить поместье верховному епископу. Судя по тому, как отреагировал на мой вопрос сопровождающий нас церковник, предложение показалось ему крайне интересным. Настолько, что служитель Света, как только мы приехали в столицу, побежал отчитываться своему руководству и информировать его о моём решении. Отцу Ургу нужно обсудить мой подарок со своим окружением. Имеет ли право Крепость принять такой дар от тёмного, официально ставшим светлым, но при этом работающего с тёмными?
