class="p1">— Автоматическое редактирование. — произнёс я вслух.
"Мир Арона" игра использующая мозг самих игроков для своего быстродействия и берущая большую часть контента оттуда-же. Каждый второй персонаж уникален, каждая третья способность неподражаема. Задача Арона не позволять всему этому выйти из-под контроля и усреднить всё, при этом, не теряя уникальности. Как бы я не старался я по любому не придумаю лучше, чем специализирующийся на этом ИИ.
Подтвердив системе, что я уверен, я на секунду замер, и не выдержав, кинул взгляд на персонажа. Тот покрылся тёмно-фиолетовым плотным туманом, означающим, что Арон лично, как и в любом случае выбора подобной опции, начал работу над персонажем, подстраивая его под меня. Коря себя за то что не удержался, я закрыл глаза, правда успел отметить, что форма у персонажа все еще человеческая. И тут-же начал скороговоркой проговаривать давно уже заученные команды, благо системки спокойно было видно и с закрытыми глазами. Большая их часть состояла из подтверждения пользовательского соглашения или отказа от той или иной ответственности. Но кое-что отличалось, а именно вход в игру немедленно, а не попытка сначала испытать персонажа и привыкнуть к нему. Некоторые выбирали в персонажей арахнидов, гарпий или големов, так что привыкание к персонажу было важным. И тем ни менее я уже давно решил иначе.
— Отключить тестировку персонажа. — сказал я Арону, и добавил, поскольку не хотел лишних вопросов — Мне не нравиться это место. Я бы предпочел убраться отсюда как можно быстрей.
Я осторожно открыл глаза, хоть среди сказанных мною команд и было отключение отображения персонажа, я все равно опасался увидеть его заранее, ведь тогда я бы по любому не удержался и влез в редактор с головой. Но я опасался напрасно, ведь перед глазами уже была темнота, означавшая, что пошла загрузка, и я выбрался из этого пугающего меня домика.
Как я и хотел, о персонаже я знал только его имя. Меня как, и в жизни, звали Леон. Это раньше уникальные имена были обязательным атрибутом любой онлайн игры, и использовались для идентификации персонажа, а потом просто прижилась традиция. "Мир Арона" не особо традиционен, и здесь таких ограничений не было.
Не удержавшись, я решил подчеркнуть эпичность момента и произнёс:
— Игра началась!
Глава первая
Знакомство
Заметки Туны.
…Временами Леона бывает так сложно понять, что меня это откровенно пугает. Иногда его мысли настолько хаотичны, что он сам не уверен о чём будет говорить в следующий момент. А порой через несколько минут, а иногда и часов, может продолжить разговор, будто не было никакой паузы. И ведь не только я, он и сам не всегда понимает свои действия, слова, или, что самое страшное, мысли…
— Игра началась!
— Не факт, что от пафоса игра станет интересней.
— Станет, почти наверняка станет. Ну, красивей она станет точно.
Так пора заканчивать, а то разговоры с самим собой точно до добра не доведут. Я оглянулся, благо глаза уже успели привыкнуть. Окружающая обстановка была интересной. И, как это не странно, обнадёживающей. Я лежал (по крайней мере, тогда я думал что лежал) в, довольно просторном, каменном гробу. Я, практически, во всех играх, всегда тяготел к нежити, так что наличие гроба меня обрадовало. Несмотря на сильное желание, я решил потянуть ещё немного, и не заглядывать пока в меню персонажа. Во первых, как-раз из-за желания, так сказать, вопреки оному. А во вторых, этого персонажа создал я, точнее мое подсознание, поэтому, теоретически, я уже инстинктивно должен знать, что он из себя представляет. К тому-же, насколько я знал игру, если действовать самому, не отвлекаясь на циферки статов, то отдача персонажа будет в разы лучше.
Однако, как оказалось, теория может сильно расходиться с практикой. Когда я попытался поднять крышку своего гроба, (забавное словосочетание) меня ждал сюрприз — мои руки попросту пошли свозь неё. Ощущения при этом были весьма своеобразные, как будто просунул руку сквозь поток воздуха. Точнее не совсем поток, а просто плотный слой воздуха, как бы странно это не звучало. Попробуйте подуть на свою руку и поводить ею из стороны в сторону. Именно так и ощущается поток воздуха. А теперь представьте, как вы окунайте руку в стоящую воду. Так вот я чувствовал нечто среднее — вроде бы и плотный поток воздуха, но при этом не ощущается ни малейшего движения, и если не двигать рукой самому, то не чувствуешь вообще ничего, как если бы рука находилась в стоячей воде.
Следующий сюрприз меня ждал, когда я попытался встать, благо закрытая крышка вряд ли могла бы мне помешать. Я решил встать поэпичнее и вовсе не для того чтобы впечатлить случайного зрителя, а для себя самого, как говориться «пафос наше всё». Но, к сожалению, я решил не стоить из себя древнего вампира и «восставать» сложа руки крестом на груди. Факты того, что я лежал в гробу и мог проходить сквозь камень, говорили сами за себя — я играл за призрака. И мне показалось, что для призрака будет эпичней усесться на гробу, свесив ноги как на кровати, и с громким зевком, озадачить окружающее пространство фразой вроде: «на мой вечный сон напала вечная бессонница» ну или чем-то подобным.
Для того, что бы со стороны всё это ещё больше было похоже на пробуждение утром, я с показной ленцой опёрся о дно гроба. Точнее попытался. Руки, что вполне очевидно, прошли сквозь него, я потерял равновесие, и вместо того чтобы красиво подняться, весьма некрасиво вывалился из своего не последнего пристанища, сообщив об этом на всю округу громким «блять». А через пару мгновений выдал фразу, которая оказалась полнейшей неожиданностью для меня самого:
— Ну здравствуй жизнь. Ты всё так-же жестока.
Я сам не замечал, как во мне копилось напряжение, с той самой поры как я начал установку капсулы, да и редактор меня сильно покорёжил. Так что образ призрака вываливающегося из гроба с подобной фразой меня доконал. Я начал смеяться, точнее, если называть вещи своим языком, ржать как умалишённый. Мне давно была нужна подобная ситуация.
Успокоился я, пусть и не сразу, но довольно быстро. Как всё-таки мало человеку нужно для счастья. Всего-то дурацкая ситуация, а как поднялось настроение. И с огромной улыбкой я начал осматривать округу. Округой оказался типичный такой склеп. Не больше десятка метров помещение, в стенах которого, в двухъярусных нишах, лежали гробы, в которых, в свою очередь, должны лежать тела. Из одного такого я и вывалился.
