Плащ и кинжал - Арвер

во время своего всего такого смелого и активного отступления, я умудрился задеть ногой старый пыльный лист бумаги, лежащий здесь на полу наверное с самого рождества Христова, и, с самым громким в моей жизни звуком «фрррть», этот самый листок полетел куда-то глубоко в кучу садовых инструментов, весело пошебуршав на прощание.

Я резко перевёл взгляд на Андрюшку и мои самые худшие опасения оправдались — он явно меня услышал. Существо перестало пытаться пройти вперёд сквозь перилла и начало активно свою голову избавлять от их подлого плена, дёргаясь уже в обратную сторону. Судя по всему, имея огромное желание узнать, кто это тут такой громкий.

«Я бы тоже хотел посмотреть на того идиота, что оказался в подобной ситуации» — Истерично подумал я, мгновенно нырнув за парапет. — «Сотни просмотренных фильмов ужасов и я всё равно попадаюсь на самый банальный штамп в истории кинематографа. Господи, ну почему я просто не смотрел себе под ноги? Почему?»

Мой несвязный поток мыслей перебил громкий «Чпок!», ознаменовавший триумфальное освобождение угнетаемых немертвых граждан от произвола злобных архитекторов…

* Душный — скучный, неинтересный.

«Этот звук явно не к добру» — Пронеслась рысью мысль в моей голове

Я замер, стараясь не дышать, молясь всем богам скрытности и садовых инструментов, лишь бы это чудовище отвернулось от меня и ушло дальше заниматься своими странными занятиями. До моих ушей донеслось тихое шарканье, с каждой секундой становящееся всё громче. Яркий запах крови ударил в мой нос. Затем, на недолгий промежуток времени всё затихло.

«Господи, неужели оно уйдёт?» — со слабой надеждой подумал я.

Стоило этим мыслям сформироваться в моей голове, как я услышал громкое лязганье прямо над своей головой, а так же хриплое дыхание. Я судорожно поднял взгляд и увидел, как над краем парапета возникли две грязные руки. Они резко схватились за бетонный край, словно когтистая птица вцепилась в добычу.

Пальцы существа были странно длинными, их кожа бледная, как будто вымытая под дождём и застывшая на холоде. На концах пальцев я заметил ногти, длинные, кривые и чуть заострённые. Они казались неприродно крепкими, будто наточенными, хотя никаких следов сколов или грязи, свидетельствующие о заточке, на них не было.

Я застыл, не смея пошевелиться, наблюдая, как пальцы цеплялись за бетон с какой-то механической точностью, словно обладали собственной волей. Под ними оставались едва заметные следы лёгких царапин на бетоне, свидетельствующие о аномальной силе создания, а так же остроте его когтей.

Дыхание существа было рваным, неровным, но пугающе громким. Это было не просто выдох или случайный звук — оно дышало. Лёгкие всё ещё работали. Это понимание пронзило меня ледяной иглой. Передо мной была не классическая мёртвая оболочка, не оживший труп, а что-то другое, что-то живое, и это было ещё страшнее.

Шарканье прекратилось, сменившись мерным стуком — существо, по-видимому, поднимало ногу, чтобы подтянуться на балкон. Треск ткани раздался в тот момент, когда оно перетаскивало своё тело через парапет балкона моего соседа. Судя по всему, его одежда снова зацепилась за острые края, что-то оторвалось, но оно продолжило движение, словно не замечая ничего.

Я видел лишь руки, но этого уже было достаточно, чтобы моё воображение дорисовало картину остального. Эта тварь точно не знала, что я здесь. Пока. Моё сердце билось так громко, что, казалось, его грохот мог выдать меня. С трудом подавив рвущиеся в голову панические мысли, я лихорадочно пытался придумать, что делать дальше.

В моем разуме живо рисовалась картинка, как эта тварь окончательно переваливается через мой парапет, видит меня и, довольно заурчав, бросается в атаку, явно преследуя свои извращённые гастрономические интересы, а я, при этом, банально не способен ни пошевелится от ужаса.

— Рена! Ты чего там застрял? — Громким шепотом спрашивает Руслан, аккуратно выйдя на балкон, заставляя моё и так по ощущениям бешено стучащееся сердце остановить свой ход на полные две секунды. — Чего уселся? — Вопрошает он удивлённо, явно не замечая кривые пальцы схватившиеся за края балкона всего в паре десятков сантиметров правее моей головы.

— Хр-хрр… — Стало ему ответом, и явно не от того, кому изначально был адресован вопрос.

Этот звук не походил ни на кашель, ни на рык животного. В тишине балкона этот хрип казался куда громче, чем он мог бы быть. Лёгкое «клац» внутри горла, как будто мышцы непроизвольно сокращались, добавило тревожной нотки этому и так неестественно пугающему звуку.

Я в ужасе прижался к стенке под незастеклённым окном, одной рукой судорожно махая другу чтобы он как можно скорее свалил отсюда, пока ещё не поздно, пока оно ещё не заметило нас.

— Какого… — Непонимающе проговорил мой друг.

Наконец, произошло неизбежное. Мертвецки бледные руки бывшего Андрея совершили ещё одно усилие, подтягивая его покрытую штукатуркой голову выше уровня парапета моего балкона. Его взгляд был прикован к Руслану, как к последнему источнику шума, и, стоило твари осознать наличие живого человека в пределах его доступа, как оно рвануло себя с невиданной ранее силой, одним движением переваливаясь буквально в метре от меня на мой же балкон.

Я застыл, прижавшись к стене, будто это могло сделать меня невидимым, обнимая тяжёлую тяпку, как будто это мой последний оберег, что спасёт меня от любой беды и беззвучно наблюдал за открывшейся картиной изменённого Андрея.

Метнув испуганный взгляд в сторону своего друга, я узрел неутешительную картину. Его лицо исказилось от удивления и зарождающегося ужаса. На мгновение, которое показалось мне вечностью, он не мог понять, что перед ним. Его взгляд метался между застывшим в неестественной позе телом Андрея и моим слившимся цветом с бетоном лицом.

— Андрюха… это ты? — прошептал он, голос дрожал, слова звучали натянуто, словно он пытался заставить себя поверить в невозможное. Его шаг назад был едва заметен, но, казалось, этого хватило, чтобы тварь, бывшая когда-то Андреем, ощутила движение.

Она шагнула вперёд, медленно, словно тестируя свои конечности. Ноги двигались неловко, как будто существо ещё не до конца привыкло к собственному телу. Но каждое движение было наполнено жуткой, неестественной силой. Оно не спешило, словно знало, что жертва не успеет убежать. Лёгкий хрип вырвался из его груди, прерываемый резкими вдохами.

— Хррр… хрр…

Я старался дышать как можно тише, ощущая, как пот струится по моему лбу. Рука судорожно сжимала рукоять тяпки, но я не мог заставить себя встать. Мой друг стоял неподвижно, его лицо теперь уже искривилось в