рану, бурля и клокоча, втекала Изнанка. Истечение казалось уничтожило не только камни и песок Синкола, но и воздух, но и ветер. Дымка из тьмы величественно заворачивалась в гигантское инферно и медленно растворялась в небесах…
А прямо напротив меня, зависнув в пяти метрах над землей, мерно покачивалась фигура Гелала. Чертов маг висел, раскинув руки в позе Иисус Христа на кресте, вот только на человека он уже не походил. Ободранная кожа обнажила запеченное мясо, но это было полбеды. То здесь, то там, на теле мага виднелись прорехи из тьмы, от которых поднимался отравленный дымок миазмов Безымянного.
Гелал повернул ко мне голову, и я чуть не отдал концы от одного этого зрелища. На его лице не было ни глаз, ни рта, ни носа — лишь месиво сгоревшего мяса. Но он был жив, и эти чудовищные раны, кажется, его совсем не беспокоили.
На глазах поверх жженого мяса начала нарастать новая кожа. Маг быстро залечивал повреждения и уже, было, двинулся ко мне, но у него на пути встала сгорбленная фигурка.
Выброс силы Безымянного задел и Рельяра. Левой руки у него не было. Окровавленная культя заканчивалась на уровне плеча. А вся левая часть тела была жутко обожжена — практически до костей. Они белели маленькими островками в море пережженного в пепел мяса. Я не видел его лица, но часть головы тоже была обожжена. Не думаю, что маг сохранил зрение.
— Беги… — хрипло просипел он.
И я побежал, спиной чувствуя, как загудел воздух в поединке одних из сильнейших магов всего Дар-Огара.
Я стоял на вершине башни Тормадуса и глядел на бушующий океан Изнанки. После того, как я выпустил на волю томящуюся в артефакте Силу Безымянного, и она аннигилировала часть Синкола, Изнанка сошла с ума. Огромные волны вздымались на сотни метров и обрушивались вниз клокочущим водопадом. Бурлящая мгла соприкасалась с небесами, а искрящиеся росчерки ярко-синих расколов кое-где сливались в настоящие озера яростного света.
А там внизу, близ башни, бесновался Гелал. Отсюда его тощая фигурка совсем не казалась опасной. Похоже, он расправился-таки с Рельяром, залечил раны и теперь горел желанием расправиться и со мной. Архимаг что-то кричал, но мне на него было плевать. Я знал, что Страж Башни надежно бережет мой покой. По крайней мере, будет беречь некоторое время.
В последний раз взглянув на архимага, я выбросил его из головы. Я здесь не затем, чтобы тратить разум на мысли о нем.
Хотя кое-что из его слов можно было и вспомнить:
«Ты можешь призвать иного…» — сказал он мне. И я в это верил.
Теперь осталось понять, как это сделать?
И едва я сам себе задал этот вопрос, как услышал спокойный голос призрака Гая Тормадуса.
— Увы, это запись. Наверное, я уже мертв, или нахожусь так далеко, что вряд ли когда-нибудь ты сможешь меня отыскать. Но сейчас у тебя есть возможность задать несколько вопросов, прежде чем отправиться дальше.
— Всего несколько? Да у меня их миллионы!
— Не трать время попусту, мой друг. У нас его слишком мало.
— О черт! Хорошо, хорошо!.. Как Яйцо попало в Ясли?
— Никак.
— В смысле? Я думал, его здесь оставил Аредуи?
— Нет.
— Но тогда как?
— Говорю же — никак. Никто его не приносил в Ясли и еще за мгновение до того, как ты опустил руки в оставшийся от Голума пепел, его там не было.
— Звучит мегобредово.
— И, тем не менее, это так.
— А Эльетьен? Как до него добраться?
— И тоже никак. Увы, но он недоступен.
— Что за чушь⁈
— Видишь ли, ни кольцо, ни Яйцо, ни даже Эльетьен не имеют никакого значения. Имей ты хоть десяток моих колец, а я их, помнится, примерно столько же и наделал — ты ни на йоту не приблизишься к цели.
— Бл*дь, что-то я полностью перестал что-либо понимать. В чем же тогда фишка⁈
— Фишка? Какое интересное слово… Гм… На этот вопрос я не знаю ответа. Помни, что я все-таки не полноценная личность, а всего лишь конструкт. Спрашивай дальше.
— Почему я?
— А почему нет?
— Я знаю, что таких как я было много… Очень много… Но, если, допустим, мне суждено Призвать Иного Безымянного… То почему именно мне⁈
— Потому что ты, в отличие от многих, действительно можешь Его Призвать. На тебе сошлись звезды, ты не сошел с Путей, а сами Пути не завели тебя в Бездну.
— А всех остальных?
— Разве ты их видишь сейчас рядом с собой?..
Я еще раз оглядел продуваемую ветром вершину башни.
Нет, Гай Тормадус, не вижу. И да, теперь я понимаю, почему я.
Мертвый Бог, вернее та слепая и тупая сила, что теперь заменяет его в мирозданье и которая страстно желает заполучить своего аватара, пускай и из другой вселенной — он может дать все, что нужно для Призыва. Услужливо проложит Пути, следуя по которым ты найдешь то, что тебе требуется, укроет до поры до времени мой Фрагмент руками своих последователей, подбросит Яйцо Ойоха, дабы ты получил возможность начать изучение несвязанной магии… Те самые Пути, раздумывая о которых я сломал себе мозг, ложатся под ноги тому, кто…
Тому, кто «что»?
Тому, кто сможет Призвать нового Безымянного, чтобы Мертвый Бог все-таки воплотился. Я не самый умный из тех, кто пробовал это сделать, и уж точно не самый сильный, но звезды сошлись так, что именно я это сделать могу.
Да, наверное, это чистая статистика. Таких как Арев, Аредуи и я были тысячи и тысячи, но всем что-то мешало. Кто-то позарился на бесхозную мощь, подобно Рельяру, кто-то пошел не по тому пути, подобно Ареву, кто-то… побоялся идти дальше, как Аредуи, а кому-то просто не везло. Может быть, он ломал ногу в самое неподходящее время.
Статистика… приведшая к тому, что звезды сошлись именно на мне.
А раз так, то мне не нужен Эльетьен. Зачем мне ЧАСТЬ, когда к моим услугам ВСЯ мощь Мертвого Бога⁈
Тем более что Эльетьен-то у меня все-таки есть. Я стою сейчас прямо на нем.
Я раскинул руки, познавая свои силы. А потом медленно потащил энергию Мертвого Бога к себе.
Башня зашаталась под моими ногами. Синкол вздрогнул, а ветер вдруг взвился неистовым ураганом, поднимая в воздух не только песок, но и кирпичи, камни и даже целые валуны… и даже изломанную фигурку Гелала. Вначале медленно, но затем все быстрее и быстрее, все это закружились вокруг башни, собираясь в один чудовищный ураган, протянувшийся в самые небеса.
Я почувствовал, как стекается ко мне Сила. Безбрежные килотонны и мегатонны спешили прийти на мой зов. Обычно тягучая и неприятная на ощупь, сейчас Сила Мертвого Бога так и льнула к моим пальцам, стремясь отдаться в мою волю.
Пора!
«Каскад Арева»!
Истрепанный листок возник передо мной и почти в ту же секунду унесся прочь… Но мне хватило одного взгляда, чтобы активировать творение падшего мага. Я извлек из Инвентаря Накопители, и они зависли передо мной, почти мгновенно наполнившись гудящей энергией и раскалившись добела. Я чувствовал, что надолго их не хватит, но надолго они мне и не были нужны.
Активированный Каскад, тем временем, разворачивал свои Чары. Несколько десятков Заклинаний формировали русло, в которое хлынул безбрежный океан Силы Мертвого Бога, после чего на выходе я получил несколько структурированных потоков энергии. По-прежнему безгранично мощных, но уже не похожих на хаотично изливающийся водопад, а более походящих на укрощенный поток раскаленного металла.
«Буря Аякса»!
И оседланная энергия вдруг уносится ввысь! В небеса, в космос и дальше куда-то в иные измерения.
Обычно темная, а иногда и состоящая почти из очищенной тьмы, сила Безымянного вздыбилась широким столбом, основанием которого стал весь Синкол и приобрела кипенно белый цвет!
«Ураган Аякса»!
И небеса дрогнули.
— Здравствуй, — сказал Иной.
Он висел в нескольких метрах от меня. Сухой и выщербленный, как мумия Тутанхамона. Иссушенные мышцы были похоже на веревки, а потресковавшаяся кожа, под которой разбегалось дерево черных вен, походила на пергамент. Бог был абсолютно лыс, а в темных провалах глаз плескалась вековечная тьма.
— Отличная работа, — сказал он, растянув заиндевелые выцветшие губы в подобие улыбки, и из трещин в коже вокруг рта посыпался черный пепел.
У него оказался хриплый свистящий голос. Казалось, бог не пил тысячи лет.
Иной поднес руку ко рту, рассеяно посмотрел на испачканную в пепле ладонь и добавил:
— Извини. Кстати, позволь представиться. Меня зовут Зог…
