— Ты… Обито? — робко спросила Чиё у человека в маске с единственным отверстием для глаза.
Шиноби, поколебавшись, снял свою маску, и Чиё ахнула. Взрослый… но это на самом деле был Обито. Её друг и товарищ, с которым она проводила много времени, и он… любит её? И он жив! На самом деле жив! И всё это время не мог отпустить её!
— Привет, Рин, — выдохнул Обито, и в свете луны она увидела серебристые дорожки слёз, прочертившие его щёки.
Она бросилась ему на шею.
Глава 21. Иероглиф «любовь»
ИМБА: Итачи Мягкая Булочка Ан-пан
После того, как произошло воссоединение Рин-Чиё и Обито, Шисуи предложил следующий план: Обито, Чиё и Итачи отправляются в Рю, чтобы оставить воскрешённую девушку у Бабушки Кошки, той надо будет заплатить за временную постоялицу. Шисуи отправит два письма матери, в одном опишет ситуацию, а в другом сообщит про «родственницу» со способностью к ирьёдзюцу, которую надо бы обучить, чтобы Кэйко-сан на его основании могла заказать официальную миссию у Конохи или клана по сопровождению девушки в деревню.
— Я могу перенести всех к Конохе прямо сейчас, — выслушав план, сказал Обито. — Переночуем где-нибудь в гостинице в Отакуку, а оттуда сможем выдвинуться к Рю.
— Думаю, мне стоит задержаться в Суне, — выдвинул встречное предложение Итачи. — Ты говорил, что тебе нужен биджуу, у них тут есть один.
— Но… личность джинчуурики держится в секрете, — удивился Обито. — Их даже сенсорными техниками не так просто обнаружить. И даже человек из Суны, который присоединился к… нам, не знает о том, кто стал джинчуурики. Он был в курсе только о старике, заключённом в Пустыне Демонов, но там уже никого не было. Но вообще, думаю, стоит начать с однохвостого, который достался песчанникам.
— Старейшина Чиё была тем, кто занимался запечатыванием джинчуурики Суны, — ответил Итачи. — Мне удалось получить от неё пару подсказок.
— О, вот это удача! — обрадовался Обито. — И что же это были за подсказки?
— Она сказала, что у джинчуурики есть иероглиф на лбу. Кандзи «любовь», — усмехнулся Итачи.
— А если он закрыт повязкой? — спросила Чиё.
— Будем надеяться, что мне повезёт, — пожал плечами Итачи. — Несколько дней, пока вы устраиваете Чиё в клан Учиха, у меня есть. Потом сможете за мной вернуться.
— Не хотелось бы оставлять тебя одного, Ичи-кун, — недовольно нахмурился Шисуи.
— Я не буду рисковать зря или подожду вас, если миссия мне покажется слишком рисковой, — пожал плечами Итачи.
— Тогда мы вернёмся в Фукуро… — Обито чуть замялся, подсчитывая время, и посмотрел на Шисуи. — Пойдём по караванному пути?
— До Рю от Конохи примерно три дня пути для шиноби, а если по караванной дороге с удобствами, то все пять-шесть, — ответил тот. — Если ты никуда не спешишь, мы можем проследить и за командой сопровождения, которая будет сопровождать Рин, то есть Чиё в деревню.
— С учётом того, что нии-сан оставит мне маячок для перемещения, мы встретимся в первый день следующего месяца. Это через две шестидневки, — постановил Итачи.
— Хорошо, договорились, — согласился Обито. Итачи полагал, что тот хотел чуть подольше побыть со своей подругой, которую вновь обрёл, поэтому был согласен потянуть время, особенно если в результате получится добыть хотя бы какую-то информацию по джинчуурики однохвостого.
Впрочем, тот план с Великим Гендзюцу должен быть для Обито уже не таким и актуальным. Но его «кукловоду» не стоит этого знать. К тому же на биджуу у Итачи были и свои планы.
— До встречи, — махнул старший брат, Обито тоже кивнул, прежде чем «засосать» Чиё и Шисуи в свою технику и перенести поближе к Конохе.
* * *
Оставшись один, Итачи огляделся и задрал голову. В осенней пустыне небо было другим, как будто ближе, а звёзды крупнее и ярче. Одна упала, и он мимолётно улыбнулся. В пору звездопадов такое не редкость, но хорошая примета ещё никому не вредила.
Вдохнув холодный воздух, Итачи снял капюшон и срезал свой хвостик, пустив волосы по налетевшему ветру, а затем с помощью техники ирьёдзюцу смены внешности выкрасил свои волосы в красный. Он вернулся в дом старейшины и сел рядом с трупом Чиё, спрятав лицо в коленях.
Ждать пришлось недолго, минут через сорок хлопнула дверь.
«Я вернулся, сестра», — сказал старейшина Эбизо, как узнал по его статусу Итачи. Тот был младшим братом Чиё. Впрочем, разница в возрасте у них была совсем небольшая.
Старый шиноби всё же почувствовал присутствие в доме чужого, так что осторожные шаги замерли на входе в комнату.
— Мертва… — растерянно констатировал смерть сестры Эбизо.
Итачи всхлипнул и поднял лицо от колен, чтобы посмотреть на невысокого старика с длинными кустистыми бровями, которые свисали почти до скул, закрывая его глаза глубокой тенью.
— Ты кто такой? — Эбизо прищурился на его макушку. — Эти волосы…
— Моё имя Ичиго, — тихо и печально сказал Итачи.
— Что произошло? — издалека, благоразумно не приближаясь, спросил Эбизо.
— Я не знаю, господин. Я помню только, как… мы с тем человеком… тренировались, потом у меня онемела рука. А потом я очутился здесь. Он сказал, что меня оживила эта женщина и она — моя прабабушка, и что мне лучше остаться здесь, потому что я бесполезен. Что, может быть, я на что-то пригожусь Суне. И что это была её воля за моё спасение, — кивнул на мёртвую старуху Итачи.
— «С тем человеком»? — переспросил Эбизо. — Как его звали?
— С-Сасори-сама, — пробормотал Итачи. — Он был… горбатым и со странной причёской. Он забрал меня из деревни, когда умерла моя мама.
— Значит, ты всё-таки использовала ту технику, сестра, — вздохнул Эбизо, заглядывая в улыбающееся лицо Чиё. — Давно я не видел тебя такой счастливой.
— Почему… почему Сасори-сама назвал её моей прабабушкой? — спросил Итачи. — И что за техника?
— Помолчи, мелкий, дай подумать, — поморщился Эбизо. — Впрочем… — посмотрев на Чиё, старейшина покачал головой. — Ты уже всё продумала, верно? Тебя похоронят с почестями, и среди родни появится
