ли этого не знать?
Я прищурился и поймал бегающий взгляд мэра, после чего тот уже не мог отвернуться. Мой навык «Взгляд вампира» не мог подчинять врагов, но способен был ввести их в ступор или же повлиять на эмоции. В перспективе, в полной прокачке, может и получится научиться гипнозу и подчинению, но пока что это был способ увидеть суть человека. Однако какого же было моё удивление, когда этот мэр оказался волевым словно королевский капитан. Он действительно пытался мне сопротивляться и делал это достойно, хоть и не имел особых шансов.
— Вы хотите власти, — опустив взгляд по разрешению произнёс мэр, сняв с себя маску. — Вы устроили всё это, воспользовались ослаблением власти короны и самоуправством дворян, проблемами народа.
— А от кровавого мятежа всё отделяет лишь одна искра… одна жертва, которую как вы понимаете создать проще простого. Мы уже захватили снаряжение стражи, я заплатил наёмникам, которые в их броне готовы ворваться в трущобы и начать резню. После этого начнётся бунт, жестокий и беспощадный.
— Почему вы этого не сделали?
— Людского во мне дохрена, — ухмыльнулся я, сказав на самом деле частичку правды, но скрыв это тем, что ляпнул подобное в лоб и с саркастическими нотками, тем самым отведя поток мыслей мэра от правильного ответа. — А вообще после кровавого мятежа так долго придётся возвращаться на прежний уровень… многое будет уничтожено, преступность возрастёт, да и… как вы понимаете, я же не просто решил сесть на ваше место. У меня есть покровитель.
— Империя Бахарут. Хотя… нет, скорее Теократия…
— Не угадали.
И в этот момент нас накрыла жуткая тень с лицом волка. Прямо позади меня, в проходе, появилась Люпус Регина принявшая своё истинное обличие зверя. Кажется мифриловый отряд смог её удивить. Или же она своим обликом решила запугать врагов и за считанные секунды заставить их капитулировать. В конечном итоге свою задачу она выполнила, а теперь её присутствие изрядно напрягло мэра.
— Вы знаете историю, господин Панасолей?
— Довольно хорошо.
— А в богов верите?
— Конечно, их артефакты до сих пор находятся в нашем мире. Их существование будет отрицать только глупец.
— Тогда скажу прямо, Новый Бог уже явился и скоро мир познает великие изменения.
— Новый Бог? Вы должно быть…
— Шучу? Я похож на шутника, господин Панасолей? В любом случае я прибыл к вам не для того, чтобы убеждать в чём-то. Я прибыл выставлять ультиматум. Стража должна вернуться в казармы, авантюристы — разойтись по домам или затихнуть в своей гильдии, гвардия — сложить оружие и сдаться. Вы сложите полномочия и сдадите дворец без боя, сдавшись в плен. К вам и вашим слугам отнесутся с уважением согласно дворянским обычаям вашего королевства. Будет сформировано временное правительство во главе со мной и частью мятежников. После в город явится сам Бог или его посланник.
— И будет образовано новое государство. Рабство или смерть.
— Рабство? Вы считаете нас глупцами, злодеями или дилетантами? Возможно верны сразу все три предположения? Рабство худшая из форм управления скотного двора, господин Панасолей. И Бог не станет использовать такой примитив в перестройке старого мира. Хотя и врать не буду, он… он не человек. Он тот кто одним заклинанием может уничтожить ваше королевство и при этом не испытает ни одной эмоции, сколь бы не были жгучи слёзы детей умирающих на руках матерей. И если вы хотите избежать такой участи… — я встал со стула, ведь уже сказал всё что хотел. — У вас время до рассвета. Хорошо подумайте, господин Панасолей. Ведь мне бы не хотелось видеть вас на эшафоте. Из вас может получится отличный советник. Впрочем, можете упереться и уже завтра будете казнены, как враг народа и предатель Э-Рантэля.
— Всё прошло… удивительно удачно, — произнесла Люпус Регина, глядя как во внутреннем дворе захваченного дворца люди радуются и восхваляют Аинза.
— Пусть даже сам дьявол принесёт еду голодным, они с радостью будут целовать его руки и ноги. А если он ещё и дарует спасение их детям… — протянул я, пока нежить выдавала зелья из повозок всем желающим, но не более штуки на руку. — Они отдадут ему даже свои души.
Не прошло и недели, как в город вошли войска короля-заклинателя, собственного Момонги. О своём королевстве он пока что открыто не провозгласил, но все правители после этого случая уже сделают правильные выводы. Правда мне лично не нравилось то, что он не хочет назваться императором-заклинателем или как-то так. Название должно быть громким и чтобы каждый понимал, что его государство имеет претензии на соседние земли.
Впрочем, его право. Благо хоть удалось отговорить от дешёвой игры в «плохой» и «хороший» полицейский. Момонга почему-то очень хотел как-то использовать свою личину Момона. Но зачем? Да, люди боятся нежити, это факт. Но когда нежить везёт еду и лекарства, то нежить уже не боятся, а ждут. Когда они хранит их покой и не берёт взяток, то это тоже как бы плюс. К тому же выбора как такового у них нет.
— О, это же дипломатическая процессия, — вдруг произнесла Люпус и указала в сторону ворот, через в которые в город въехали кареты запряжённые магическими лошадями, из ноздрей которых изрыгалось чёрное пламя.
В этот же момент нанятые мной люди вышли вперёд толпы и начали осыпать процессию цветами, а также радостно восхваляя посланников бога. Им заплатили, в них не было искренности, однако такой пример рождал искренность уже в других. Они смотрели на этих купленных людей с корзинами цветов, все как один были отобраны мной и являлись весьма привлекательными, этакий цвет нации. Всё как по учебнику.
И вот уже создаётся впечатление, что быть причастным к восхвалению прибывшей делегации равно быть рядом с лучшими. Такие методы использовали все государства во все времена нашей истории. Как и велись на это тоже всегда, потому что в школе не обучают критическому мышлению. У школы и системы образования вообще такой цели нет.
— Пойдём, надо встретить Демиурга, — произнёс я и отправился в главным воротам ныне народного дворца.
Да, Момонга сам не явился. У него теперь появились некоторые важные дела. Такие как демонстративное уничтожение армии выдвинувшейся из столицы, а также попутное устрашение Империи Бахарут. На то и другое у него уйдёт прилично времени, так что общались мы по
