— Да, господин, — Райнек кивнул, поднял ее с земли и, откинув крышку, продемонстрировал лорду содержимое. С десяток ударов сердца над лесом стояла тишина, нарушаемая лишь хлопаньем крыльев кружащих над их головами птиц.
— Ключ от могилы Аркама… — тихо произнес Тиаран, и в его голосе послышалась неприкрытая ирония. — Как раз в самый нужный для этого момент! Мирт и его шавки обрадуются, когда город, который он считает своим, уничтожит армия, скрытая в могиле его старого друга….
— Утром в замке и на кладбище все будет кончено, — добавив в голос металла, продолжил тем временем лорд. — Вернешься и передашь это лично мне! И да, этой ночью ты два раза порадовал меня, неофит. Этим же утром ты станешь мастером!
Слова спутника темного бога все еще звучали в его ушах, но самого Тиарана уже не было. Его проекция просто растворилась в висящей над кладбищем ночи. Исчезли гаэрды и лишь мириады червей, шевелящимся, протянувшимся до кромки леса ковром, свидетельствовали о том, что умом Райнек все-таки еще не тронулся.
Мастер смерти! Это же сила и возможность отомстить! Гробница старого короля стала его счастливым жребием! Великий Лорд Тьмы откроет ворота и, скрытый от взглядов враждебных Великих сущностей, призовет туда всю свою армию. Людские легионы разбиты, тяжелая конница идет на соединение с армией Великого Леса и выступившими на помощь союзникам гномами. Город Семи Ветров беззащитен, и вырвавшаяся из катакомб армия нежити никакого сопротивления там не встретит. «Да пусть они все сдохнут там!» — посмотрев на северо-запад, с ненавистью сквозь зубы, прошипел некромант. Проклятый город, который забрал у него все! Отца, семью, подругу и Боло! Твари! Эти благородные лжесвидетели! Сотник городской стражи со своей сукой-женой! Тот ублюдок, что убил полюбившуюся ему девчонку… Сдохните все!…
Вдруг что-то кольнуло в груди молодого отрекшегося. Он зажмурился, пару раз глубоко вздохнул и, до боли сжав кулаки, подставил лицо легким порывам дующего со стороны Эрантии ветра. Простояв так минут пять, он наконец открыл глаза, ласково провел ладонью по морде ткнувшейся ему в бок костяной гончей и горько усмехнулся.
— Свое обещание данное учителю я уже выполнил, но у меня в Ан Клауде осталось одно незавершенное дело, — тихо произнес он и быстро построив к замковым воротам портал, приглашающе махнул собаке рукой. — Пойдем, Мирна, нам нужно успеть до утра…
— Чего так быстро? — поинтересовался у него стоящий на воротах Орнок. — Ты уже… — взгляд старшекурсника остановился на следовавшей за Райнеком гончей, и его брови удивленно поползли вверх. — Ого! Какая красавица! Но как ты смог такую призвать?!
— Потом расскажу, — улыбнулся ему в ответ Райнек — Высплюсь только и расскажу.
Миновав ворота, он обогнул хозяйственные пристройки и остановился напротив южного входа в учебное здание.
— Прощай Мирна! — отрекшийся опустился на колени и, обняв собаку за шею, прижался к ее костлявой морде щекой. — Прости меня, девочка… — тихо прошептал он, поднялся на ноги и, приказав собаке ждать, едва сдерживая слезы, направился к входу в университет.
— Костяная гончая — это призванное из Серых Пределов существо, в котором есть лишь малая частичка души призвавшего ее некроманта. Она не может испытывать сострадание и боль! Ей чужды привязанность и любовь… — как молитву шептали губы идущего по пустым коридорам некроманта.
Зайдя в библиотеку, он кивнул сонному дежурному и сразу проследовал в малый зал. В левом дальнем углу, за стеллажом, опустился на корточки, вытащил из стены два кирпича, сунул туда шкатулку из истинного серебра и сразу же вставил кирпичи обратно.
— Полежи пока тут, кто знает, как отреагируют на тебя духи-стражники.
Внимательно осмотрев стену и оставшись довольным этим осмотром, он отряхнул ладони и отправился к выходу из библиотеки.
Этот тайник он нашел полтора месяца назад, по воровской привычке и от скуки простукивая все попадающиеся ему стены. Внутри было пусто — видимо, кто-то из когда-то учившихся здесь адептов хранил в нем какие-то свои секреты. И вот же… пригодилось.
Осторожно ступая по расстеленной на полу ковровой дорожке, Райнек дошел до южной лестницы и спустился по ней на два пролета вниз. Знакомый коридор и такой же знакомый замок. Вот только заряда на выданном учителем амулете, осталось не больше чем на минуту.
В хранилище за это время тоже не изменилось ничего. Шесть пустующих тумб и четыре хранящихся тут артефакта. «Диск уже не интересен» — подумал про себя он, остановившись напротив лежащего на бархатной подушке, тонкого серебристого кинжала.
Карающая длань Ракота. Темного бога, хозяина Лимба — самого страшного в Серых Пределах места. Души убитых этим кинжалом разумных отправляются во владения этого чудовища и пропускают двадцать оборотов Великого Колеса Перерождений. И никто, даже сам Ракот, не сможет опросить попавшую в его владения душу. Это закон. Две тысячи лет на полное очищение? То, что нужно…
Райнек обвел взглядом хранилище и тяжело вздохнул. Ему вдруг вспомнился вкус парного молока, которым по утрам поила его мать, добрая улыбка отца, их детские ссоры с сестрой, радостный визг племянниц…
— Ты мне не сын…
Вырвавшаяся из катакомб нежить не пощадит никого. Они ведь тоже умрут… те, кто умирать не должен — последние близкие ему люди. И если мать отреклась от него, то он от нее не отрекался! Ключ скрыт за стенками из истинного серебра, а до него… До него теперь никто уже дотянуться не сможет.
Пол под его ногами заметно качнулся. Началось!
— Прощай Мирна! — прошептал он, схватил с подушки кинжал и резким ударом вонзил его себе в грудь.
Тело некроманта прахом осыпалось на пол… зазвенел по плитам серебристый тонкий клинок… разочарованно взвыли промахнувшиеся духи-охранники… Великая Война на мгновение остановилась и потекла совершенно по другому руслу…. А в замковом дворе, вскинув морду к нарождающейся луне, тоскливо и протяжно завыла потерявшая своего хозяина уродливая костяная собака.
— Он приш-ш-шёл в себя… — шипящий голос изменившего форму Рииса доносится до меня сквозь темноту.
— Дар! Дар! Ты в порядке?! Великая тьма! Да проснись ты уже!
Во всем теле ужасная сковывающая движения слабость. Голова раскалывается так, словно я не просыхал как минимум в течение последних нескольких лет. А в ушах… В ушах все ещё стоят предсмертные слова принёсшего великую жертву отрекшегося.
Я открыл глаза, отпихнул в сторону пузырёк с отвратительно пахнувшей жидкостью и не без труда принял наконец сидячее положение.
Вам доступно задание: «Защита Великого города».
Тип задания: скрытое; цепочка заданий.
Предотвратите вторжение нежити в Вайдарру.
Вам доступно задание: «Защита Великого города I» «Ключ от могилы забытого бога».
Тип задания: скрытое; цепочка заданий
Отыщите в разрушенном нежитью замке Ан Клауде ключ от могилы бога Аркама.
Награда: опыт.
— Криан! Ты пролежал тут больше двенадцати часов!…
— Погоди, Ваесса! — я жестом остановил магистра, прислонился спиной к постаменту, на котором стоял саркофаг, и, прикрыв глаза, пару раз глубоко вздохнул. — Я сейчас. Пять минут. Приду в себя и кое-что обдумаю…
— Так ты жив?! — удивление в голосе жены мешалось с нешуточным облегчением.
— Хороший вопрос, — усмехнувшись, я перевёл взгляд на фляжку, которую все ещё сжимал в руке, пожал плечами и убрал её в сумку. — Но, судя по голосу тебя этот факт не очень-то и расстраивает.
— Ну раз ты начал нести привычную для своего так называемого чувства юмора, чушь, значит все-таки это ты, — совершенно серьёзным тоном констатировала Джаэлит.
— Это было всего лишь видение, — устало ответил ей я.
— Всего лишь?! Да я задыхалась от ненависти и безысходности вместе с тобой! Скрипела зубами от боли и отчаянья! А потом ты умер… и… Если бы не моя защита…
— Извини, но я никак не могу на это повлиять. Я бы и сам хотел, но…
— Да уж, достался мне супруг, — констатировала жена. — И ведь ничего уже не изменишь. — Она на пару мгновений замолчала и затем продолжила: — Я не знаю, что там впереди, но чувствую, что ничего хорошего вас на этом кладбище не ждёт. И помочь я вам ничем не смогу. Все что накопила, потратила на эти твои развлечения. Великий Хаос! Как же я ненавижу эту свою беспомощность!
— Развлечения, ага…, — вздохнул я, но объяснять больше ничего не стал. Да и Джаэлит уже отключилась. Последнее-то слово осталось за ней. Как всегда. Ну и пусть. Спорить со своей женщиной по совсем не принципиальному для тебя вопросу, по меньшей мере, глупо, а по большей — первый признак прогрессирующего мужского идиотизма. Я сжал зубы, пережидая очередную волну головной боли, вытащил трубку, но тут же убрал её обратно в сумку. Тут хоть и есть какой-то приток воздуха, но лучше потерпеть до улицы. Ладно, что там у нас? Я, окинул взглядом стоящих полукругом ребят, и, снова прикрыв глаза, прислонился затылком к прохладному камню королевского саркофага.
