Зал был круглый и совершенно пустой, если не считать постаментов вдоль стен. Именно на этих постаментах первые археологи и обнаружили драгоценные сферы познания. В центре зала зияла круглая дыра – это был проход на нижние уровни. Тот учёный, который обнаружил первый проход, разве что чудом не провалился и ноги себе не переломал. Я привязал верёвку к одному из постаментов и сбросил её вниз. Расстояние было давно высчитано: двадцать метров. Пять почти одинаковых уровней – с той лишь разницей, что механизм открытия каждого люка сильно отличался.
Спустившись вниз, я сразу осмотрелся. На минус пятом уровне дверь находилась там же, где и на первом. От неё шёл в темноту короткий коридор, а дальше виднелся тот самый зал с шаром-артефактом, который и был мне нужен. Ничего примечательного внутри больше не было, если не считать самих постаментов.
Шар был велик… Метра два с половиной в диаметре. Почти два пасса по местным меркам. На стенах хоть и с трудом, но можно было разглядеть картинки с инструкциями, которые я уже видел в каталоге. Собственно, ничего нового я обнаружить не смог. Я принялся обходить шар, всё пытаясь понять, куда же вставлять ТВЭЖ. Пальцами я вёл по черной, почти не отражающей свет поверхности – и только благодаря этому, наконец, нащупал узор. Посох послушно скользнул мне в руку, острым концом я попытался воткнуть его в узор… И ничего не произошло.
Я достал мелок и прошёлся им по узору на шаре, а потом сравнил с узором на рисунке – и понял, что у того по центру была чёрная точка, а у оригинала на этом месте находилась полусфера. Я попытался её вытащить или хотя бы раскрыть. Не получилось. Пришлось включать мозги и думать…
Что такое шар? Это явно ведь какое-то устройство. ТВЭЖ позволял получить доступ к его управлению, но не позволял его запустить. Значит, перед тем как вставлять ТВЭЖ, надо было ещё что-то сделать. В отчётах экспедиций, которые исследовали артефакт, указывалось, что шар зачем-то начинал мигать огнями, если встать на определённые точки на полу… Значит, прямо напротив узора как раз должно быть такое место. Я прошёлся зигзагом от шара к стене и, наконец, в метре от артефакта обнаружил два круга, примерно по пятьдесят сантиметров в диаметре.
Стоило мне лишь встать ногами на круги, как шар немедленно ожил. По его окружности и в самом деле замигали красные и белые огоньки. И красных были значительно больше. Как я подозревал, красные огоньки, видимо, обозначали какие-то неисправности, из-за которых шар и отказывался работать. Но что если всё не совсем так? Я снова посмотрел на узор – и в этот раз обнаружил небольшое углубление. Взяв ТВЭЖ за навершие, я осторожно ткнул в углубление остриём.
Вспыхнул свет. Яркий, отчаянно бьющий по привыкшим к темноте глазам. Рельефы инструкций на стене засветились, будто бы заполняясь синеватой жидкостью, а узоры на шаре засветились красным. Семечко дёрнулось, теряя сразу полсотни единиц пневмы, а потом в моей голове зазвучал приятный мужской голос:
– Узел Управления Центра Транспортной системы между мирами приветствует вас! К сожалению, в настоящий момент работоспособность узла обеспечивается всего лишь на пять процентов. До проведения сервисного обслуживания его использование абсолютно невозможно.
Вот это было обидно! Очень обидно!..
Глава 86
В которой я оказываюсь в каменном шаре, и мне делают выгодное предложение.
Нет, я совсем не для того тащился в Башню Изначальных, чтобы сдаваться без усилий. Если из этого автоответчика можно ещё хоть что-то вытянуть, я обязательно это сделаю.
– А мне очень надо! – сказал я, стараясь найти тот триггер, что поможет мне получить информацию.
Однако ответ был вовсе не таким, как я ожидал.
– Это твои проблемы! – сообщил голос совершенно безэмоционально. – А я еле работаю, между прочим… Какой сейчас год?
– Понятия не имею, если по твоему летоисчислению… – признался я, начиная слегка офигевать от очень необычного и наглого автоответчика.
– Принято.
– Что обеспечивает работоспособность узла? – спросил я после некоторой паузы.
– Вопрос не распознан, – отозвался мой собеседник. – Повторите вопрос.
– Ты сказал, что работоспособность узла обеспечена на пять процентов, – терпеливо повторил я. – Какие ресурсы обеспечивают работоспособность Узла Управления Центра Транспортной системы между мирами?
По шару сразу же забегали огоньки, весело перемигиваясь красным и жёлтым. А потом последовали ответы, которые меня просто-напросто обескуражили:
– База ресурсов Транспортной сети недоступна…
– База внутренней памяти Узла Управления Центра Транспортной системы между мирами доступна на 31 %…
– Внешние модули информации недоступны…
– Внутренний модуль информации доступен на 89 %…
– Внешние источники энергии жизни отключены…
– Внутренний источник энергии жизни заполнен менее чем на одну 1/90166 часть…
– Связь с Транспортными узлами: установлена с 1из 15… С 2 из 15… С 3 из 15… 12 из 15 узлов недоступны. 3 из 12 узлов доступны, но неактивны.
– Связь с Центрами управления не установлена…
– Диагностика систем завершена. Работоспособность узла обеспечивает внутренний накопитель энергии жизни и внутренний модуль информации, доступный на 84 %.
– О как!.. – только и смог ответить на это я, погрузившись в размышления.
А подумать было о чём, если честно… Характер ответов управляющего узла явно показывал, что эта штуковина, в отличие от автоответчика в диагностическом центре, не только умеет развёрнуто отвечать, но и способна принимать самостоятельные решения. То есть – тьфу три раза через плечо! – эта штука была вполне себе разумной. А с разумной штукой уже можно пытаться хоть как-то договориться. Потому следующим же вопросом я постарался «зацепить» странный голос и перевести его электронные мозги на деловой настрой:
– Что требуется для сохранения работоспособности в текущем состоянии? – нет, ну я, в принципе, уже догадался, что… Но уточнить ведь никогда не мешает.
– Заполнение внутреннего накопителя на 1/3, - покладисто отозвался голос, а я мысленно присвистнул.
Для одного только запуска эта штука выжрала сразу две сотни единиц пневмы. Даже если половину уже съела, то для наполнения накопителя ей потребуется девять миллионов единиц. А на треть – соответственно, три миллиона. И это если она действительно потратила сто единиц. А если нет? У меня с собой столько не было… Разочарование скрыть не удалось.
– У меня нет такого количества энергии жизни, – признался я.
– Заполнение внутреннего накопителя не требует сторонних вливаний энергии жизни, – ответил голос.
– Выходит, ты прямо сейчас накапливаешь энергию? – уточнил я.
– Нет, – ответил мне узел управления, но в подробности вдаваться не стал.
В отличие от меня:
– А почему?
– Автоматическое накопление энергии требует активации узла сбора пневмы.
– Он работает? – уточнил я.
– Узел сбора пневмы не работает, – как-то даже немного расстроенно ответил голос.
И я снова погрузился в размышления. Что-то явно было не то – и в моих вопросах, и во взаимопонимании между мной и узлом управления. То ли я неверно формулировал запросы, то ли он почему-то не спешил посвящать меня в детали. Немного поразмыслив над своим собственным вопросом и ответом собеседника, я постарался сформулировать свой запрос иначе.
– Узел сбора пневмы не работает вообще? Или не работает в данный момент?
– Вопрос не распознан.
– Что нужно, чтобы включить узел сбора пневмы? – уточнил я.
– Для включения узла сбора пневмы требуется активация логического ядра на узле личности.
– Что нужно для включения логического ядра на узле личности? – не сдавался я.
– Активировать узел личности.
– Что требуется для активации узла личности? – это уже начинало откровенно бесить.
– Начало проведения сервисного обслуживания и начальный импульс мощностью в 3131 единицу.
