здесь, — ответил граф, нахмурившись. — Ее видели входящей в ворота этой заставы вчера.
— Вот как… — пробормотал гоблин-рыцарь и переговорил по телефону. — Тогда, как она выглядит? Как ее зовут? Сколько ей лет?
— У нее ярко-красные волосы, зовут ее Лилия, и ей тринадцать лет, — без запинки проговорил аристократ.
— Так, красные волосы, имя — Лилия… — диктовал гоблин в телефон. — Возраст — тринадцать лет. Подожди… Эй граф, ты не ошибся? Точно тринадцать, а не тридцать?
— Точно тринадцать! — дворянин так долго гневался, что уже начал чувствовать апатию.
Он заметил, что пока они стояли, на стене возле заставы появилось больше гоблинов, а также магические куклы. И ему не повезло встретить не только члена главного племени, а еще и внука Матриарха. Если тот заартачится, дело не будет простым. Начать с того, что он не был уверен, хватил ли у него сил для прорыва через заставу. Но даже если он это сделает, что дальше? По большей части, ранее он бравировал своей силой и властью. Он хотел напугать гоблинов. Максимум, срубить пару голов, чтобы ему вернули его невесту. Но теперь это племя было под магами. И скорее всего, магами-ренегатами, которые вполне вероятно были в контрах с человеческими странами. А разгуливать по территории магов, чьи марионетки достаточно точно стреляли из мощных мушкетов, было в высшей мере неразумно.
— Тебе лет шестьдесят, судя по всему, — проговорил гоблин. — Ты уверен, что осилишь такую молодую жену?
Проблема в том, что в какой-то момент гоблин-рыцарь достал рупор и теперь общался только через него. И последнюю фразу слышали не только все гоблины заставы, но и купцы, и крестьяне, и его собственные всадники.
— Мне сорок девять, придурок! — прокричал граф. — Пошевеливайся давай, и приведи ко мне Лилию! Или сегодня же вечером я объявлю вам войну!
— Ладно, ладно! — махнул на него рукой гоблин. — Ща разберемся.
Внук Матриарха снова прильнул к телефону ухом и начал слушать другую сторону. По мере прослушивания различные эмоции были заметны на его лице, и через некоторое время гоблин посмотрел на графа. А потом внезапно улыбнулся, аки чеширский кот.
— Извините, дорогой граф! — проговорил он в рупор счастливым голосом. — Позвольте мне прояснить текущую ситуацию. У нас в племени недавно приняты новые законы. Кстати, у нашей страны теперь есть официальное название — Лялябия. Так вот, согласно законам Лялябии, любой человек младше десяти лет или гоблин младше двух, приходя на нашу территорию без сопровождения опекуна старше шестнадцати лет и прося убежище, сразу же получает специальный металлический жетон, который позволяет ему пользоваться всеми правами гражданина Лялябии. После этого проводится проверка по ускоренной процедуре, и ребенок получает регистрационные документы.
Человек младше четырнадцати лет или гоблин младше трех лет в аналогичной ситуации жетон прав гражданина сразу не получает, но проходит ускоренную процедуру регистрации. По регламенту первая часть этой процедуры, включающая в себя собеседование с беженцем и опрос группы, в составе которой беженец прибыл, должна занимать не более трех часов. А полная проверка должна занимать не более суток, после чего беженец получает регистрационные документы. Отдельные процедуры также есть для людей старше четырнадцати, но младше шестнадцати, и от шестнадцати до восемнадцати. Так вот. Мисс Лилия успешно прошла все процедуры и сегодня утром получила статус гражданина Лялябии. Даже похоже очень звучит. Не иначе — судьба!
— И что это меняет? — прокричал аристократ. — Давайте, ведите ее уже побыстрее. Меня не интересует ее гражданство!
— Ооо, многоуважаемый граф, — еще шире улыбнулся гоблин. — Это меняет очень многое! Вместе с правами у граждан Лялябии есть еще и обязанности. В частности — обязанность соблюдать законы Лялябии. А по нашим новым законам, несовершеннолетний гражданин не имеет право покидать территорию страны без сопровождения опекуна.
— Меня это все уже начинает доставать! — возмущался граф. Он уже начинал медленно осознавать, что проблема не будет решена быстро. — В чем проблема? Пусть с опекуном выходит, мне все равно!
— Мисс Лилия сейчас живет в нашем центральном детском доме, — быстро начал отвечать гоблин. — Хотя директор детского дома и воспитательницы должны заботиться о ней, но никто из них не назначен официальным опекуном. Согласно нашим законам мисс Лилия не может покинуть страну.
— Вы не хотите ее отдавать? — злобно процедил дворянин. — Вы хотите начать войну?
— Нет-нет, конечно! — помотал головой гоблин. — Никакой войны! Я просто следую процедуре. Законы издаются только для того, чтобы их соблюдать. Мы — гоблины, приходя на территорию вашего человеческого Королевства, ведь соблюдаем ваши законы. Давайте сделаем шаг назад и сделаем все, согласно законам Лялябии. Я не против конкретно Вас, дорогой граф, просто есть определенные правила, которые ни я, ни любой другой гоблин на этой заставе не может нарушить. Поймите, у меня просто связаны руки!
Аристократ задумался. Он, конечно, чувствовал, что что-то здесь не так, но другая сторона была крайне аргументированной. Если бы он начал войну с такими обоснованиями другой стороны, то находился бы в невыгодной позиции с моральной точки зрения. Вроде бы, этот странный гоблин сейчас шел на контакт, и в развязывании конфликта его нельзя было бы обвинить. По обе стороны от заставы были сотни людей, которые изначально входили и выходили с территории племени гоблинов, а сейчас просто стояли и грели уши. Это еще граф не знал, что на этой заставе, так как она была центральной и самой крупной в этом направлении, была установлена магическая камера наблюдения. Сейчас она передавала изображение на центральный пункт, и за представлением наблюдали сотни сотрудников различных ведомств. Тут также были стенографисты, которые записывали речь сразу на местном общем, сиречь, человеческом языке, гоблинском, гномьем, эльфийском и русском языкам.
Местный язык показался членам гильдии слишком сложным, ну, не нашлось здесь своего Пушкина, а если и нашелся, то был убиен, скорее всего, за поклеп на государя. Исследования показали, что обучать ему детей было сложно, особенно в свете того, что диалект и письменность могли отличаться на территории разных рас или даже разных человеческих государств. Поэтому гильдийцы не стали париться, и сразу учили местных крестьян и гоблинов русскому, чтобы взаимодействие между ними, а также со специалистами гильдии, было более эффективным. Тут даже были два механических записывающих устройства разного типа, которые могли записывать
