Кракен махнул рогатой головой и скрылся под поверхностью воды. Спустя пару минут плот заскрипел и тронулся с места, все ускоряясь, двинулся к бурлящему водовороту.
Мы с замиранием сердца следили за его движением, а затем я развернул Драккар и последовал вслед за ним. Шум водоворота все усиливался и вот, в свете роя светлячков, мы увидели, как плот захватило бурлящее течение и поволокло его к водовороту, жестко ударяя о прибрежные скалы. Во все стороны брызнули осколки льда, но это не беда, диаметр плота был на много больше трещины в земле, куда уходила вода. Плот еще пару раз ударился о скалы и стал погружаться в пучину, утягиваемый туда страшным течением, а еще через пару мгновений произошло то, что и должно было произойти — водоворот начал затихать. С борта Драккара полетели огромные камни, еще больше прижимая ко дну плот, затем туда же ударили струи льда, примораживая его к прибрежным камням, а еще через пару минут мы поняли, что наш план сработал, вода начала выходить из берегов, затапливая ближайшие окрестности.
Мы с облегчением вытерли трудовой пот, выставили стражу из эльфов и отправились на боковую. Я примостился к тихо сопящей около походного очага принцессе и моментально отрубился. Слава богам игра решила, что сегодня мне надо выспаться и никаких снов про юных орков-бунтарей мне не показывала. К несчастью, разбудила меня не Яринка, а один из стоящих на страже эльфов. Было еще темно, свет встающего солнца едва-едва окрасил на востоке черноту ночного неба в ультрамариновые цвета, пригасив яростный блеск звезд. В это время любят просыпаться только психи-рыбаки, типа Майора, поэтому я пробурчал пару матерных фраз и перевернувшись на другой бочок вновь окунулся в царство Морфея. К сожалению, засланец не разобрал направления куда я его послал, хотя адрес был предельно конкретный, и продолжал трясти меня, вытряхивая из моей головы остатки сна. Пришлось ткнуть острием глефы в сосредоточение его гордости. Сорвавшись с лезвия, в воздухе заплясал злой сноп искр, в их свете я, наконец-то, рассмотрел того кто меня будил, поэтому смягчился и спросил предельно вежливо:
— Какого хрена? Ты чего ко мне сзади подкрадываешься, извращенец ушастый?
— Виверны!
— Хандырбы-хандурбай!
— Что, хандырбы-хандурбай?
— А что виверны?
— Долину залило, из рощи взлетело двадцать три виверны, в основном расселись по ближайшим скалам, но две полетели в нашу сторону, нам удалось их уничтожить, но это не прошло незамеченным, там началось какое-то движение, — он махнул рукой в сторону, где располагалась свита единорога.
— М-да, а я-то тут причем? Хотя ты прав, ушастый, — признавать чью либо правоту в такой ранний час у меня не было никакого желания, но сейчас он был прав, пора вставать, — пора вставать. Пофига разбудили?
— Да, он сейчас делает раз-мин-ку.
Я удивленно приподнял бровь, и эльф пояснил:
— Это он так назвал, крутится на месте и приседает, хрустя суставами. Мерзкий звук, — поделился он со мной, и я вынужден был согласно кивнуть. Надеюсь, этот кивок засчитается мне за разминку, ибо если я начну крутиться на месте и приседать, то после сна на жесткой подстилке, сплетенной из стеблей каменного бамбука, хрустом своих суставов перебужу весь лагерь. — Где он?
Эльф опять махнул рукой в том же направлении, — там, обсуждают что-то с Зёмой.
— Обсуждают? С Зёмой? Что с ним можно обсуждать? Сколько зоита потребуется этому проглоту за сегодняшние задание?
Эльф только пожал плечами, и мне, ежась от холода и бесконечно зевая, пришлось идти и выяснять все самому.
— …пойми, в магии земли не все так просто, тебе кажется, что камень очень статичен, но стоит познать его суть, познать мельчайшие его составляющие, стремящиеся вырваться на свободу из сдерживающих их оков, и сила твоих заклинаний вырастет многократно…
— Это что за?.. Зёма, ты разговариваешь? Нормально разговариваешь?
— Мая твоя не понимай, моя хотеть зоито! Жадный Пахана обещал!
Я потряс головой. Видимо я еще не до конца проснулся, чудится всякое… Я насыпал в протянутую мне ручищу горсть золота, которым элементаль с удовольствием тут же захрустел.
— Все, хорош разговоры разговаривать, пора выдвигаться, светать начинает.
Мы загрузились на Драккар, с которого вчера сняли громоздкий аквариум. Сегодня, с помощью той же лебедки на Драккар сверху опустили деревянную клетку. Вчера мне это предложение понравилось, и, хотя она не защищает от ментальных атак, но вот физические вполне способна остановить. Решётку не стали делать слишком частую, чтобы не перегружать конструкцию, но самым массивным и крупным зверям она не даст так легко добраться до наших нежных тел.
— Держи, — Пофиг протянул мне пять свитков, — используй только в крайнем случае, их совсем немного.
— Это что?
— Это то, что ты принес от архимага. Хрустальный шар позволяет считывать с игрока заклинания, которые ему доступны, а самопишущее перо переносит его на пергамент. Но чернил в пере не много и тратить такой ресурс на те заклинания что мне сейчас доступны, слишком расточительно. Я тебе сделал три Метеоритных Дождя и две Великие Заморозки. Первое заклинание только слишком близко от нас не кастуй, а то накроет краем, мало не покажется.
Я кивнул головой и еще раз проверил оба стреломета. Те не выработали и десятой части своего ресурса, так что я слегка успокоился: у меня будет чем встретить незваных гостей. А они появились очень скоро. Не понятно, для чего один из варгов поплыл к середине долины, где была максимальная глубина, но он дал мне немного потренироваться перед большой бучей. Я тщательно прицелился и варг с расколотым черепом пошёл на дно. Рана хоть и была очень серьезной, но сняла зверюге лишь четверть хитпоинтов, но, если он в ближайшие пару минут не вспомнит, как нужно плавать, вода доделает остальное. Это сильно, может я действительно придумал гениальный план, который нам позволит спокойно перещелкать всех врагов, включая единорога? Опыт игрока мне подсказывал, что нет, но надежда все же зародилась и следующие пять встреч разжигали огонь надежды все сильнее. Они не отличались от первой, и все закончились погружением противников на дно рукотворного озера. Одно омрачило все эти победы — опыт за убийство тварей опять перестал падать на наш счет, это непонятное ограничение при использовании летающей платформы начало меня бесить, но клетка и невозможность, и нежелание воспользоваться выдвижными платформами не давали нам шанса обойти это ограничение. Пришлось смириться с данным фактом, ведь сейчас главным был сам факт победы и возможность продвинуться дальше. Как показали дальнейшие события, смирение иногда очень хорошая штука и я возблагодарил небеса, за то, что мы не поленились сделать эту клеть. Все произошло стоило только нам влететь на тропу, петляющую меж затопленных деревьев. Не проплыли мы и двадцати метров, как предрассветную тишину нарушил мощный рык и Драккар сотрясся от удара. Здоровенная зверюга, похожая на фиолетового ягуара, спрыгнула на нас сверху и, не на секунду не задумавшись, полоснула самого высокого по черепу своими страшными когтями. Слава богам, самым высоким из нас был Зёма: лишившись пригоршни гравия и обзаведясь внушительными шрамами через всю голову, тот пришёл в сумрачное расположение духа, схватил кошака за хвост и сдернул его вниз. Сквозь узкую решётку пролезла только нижняя часть зверюги и именно ей пришлось отвечать перед земляным элементалем, за появившийся у него на голове тройной пробор. Через минуту вой бедолаги превратился в нескончаемый визг, но прикончить бедолагу у нас времени не было: на Драккар, с деревьев, будто перезревшие орехи на нас начали сыпаться одержимые из свиты единорога — покалеченные девушки, самые ярые защитники рогатого, не восприимчивые ни к боли, ни к увечьям. Первую партию маг успел встретить Воздушным Кулаком, расшвырявшим тех во все стороны. Одержимые, разминувшись с Драккаром, продолжили свой полет вниз, закончившийся купанием, однако это их это не остановило, шустро загребая единственной рукой, они вновь устремлялись к деревьям, чтобы повторить свой круговорот одержимых в природе. Однако нам было не до них, вторая, а за ней и третья партия бесноватых тварей благополучно приземлилась на решетку, при этом большая их часть неведомым образом умудрилась избежать торчащих из крыши шипов и со змеиной ловкостью соскальзывали сквозь ячейки решётки вниз. Я разрядил в них оба стреломета и взялся за кинжалы, в тесном пространстве Драккара с глефой было не развернуться. Забившийся в уголок маг зачитывал какое-то длинное заклинание, осатаневший элементаль добивал кошака, пришлось с интервентами мне сражаться в одиночку. Ситуация была критическая, пришлось врубить сразу ловкача и невидимость, заметавшись по платформе как невидимый Флэш. Кровь из ран одержимых не шла, но отсеченные головы и конечности взлетали верх будто в замедленной съемке, превращая Драккар в декорацию к дешевому ужастику. Промчалось пять секунд и наверху завыло, волосы на голове у меня зашевелились. Порубленные тела, как и я сам начали подниматься в воздух, я еле успел схватиться за решётку, чтобы не улететь вслед за ними. Затем все стихло, и я повалился на спину и увидел, что ничего не закончилось: прямо на меня смотрел глаз бури, а его стенки, кружась, подхватывали падающих с деревьев одержимых, колотя их друг о друга, и о стволы лесных гигантов, лишившихся листвы. Минуту длилось это безумство, а затем ураган будто по щелчку исчез. Зависшая в воздухе груда изломанных, разорванных тел рухнула вниз тошнотворным дождем.
