тем, что там пропадали адепты. Так что лагерь старались обходить стороной. По всей видимости, ей надо подходить тоньше к ответам.
— Не находишь вечер романтичным? — вдруг нарушил тишину хуман.
— Что?
— Прекрасная еда, лес, томный вечер, двое у костра: красивый парень, да и ты не уродина…
— Кхалс! — у дроу задергался глаз.
— Точно, надо по такому случаю куплет исполнить…
Хуман вдруг достал лютню из инвентаря и принялся бренчать. От кривого ритма у эльфийки чуть уши в трубочку не свернулись.
— Она хотела бы жить на Анк-Рустене
И с Эри-Летту делиться секретами.
Но стала питомцем она Призывателя,
Теперь кашеварит и ругает Создателя…
Клинок сам появился в ладони эльфийки, но все же ей удалось взять себя в руки. Ничтожный хуман завел речь о мытье посуды. Эль’Ра напомнила ему, что в уговоре о готовке/одежде про это ничего не говорилось. Летов, поцокав, смирился с таким раскладом. На ночь эльфийку он снова прятал в небытие. Время в таком режиме летело незаметно.
Летов вызывал дроу в полдень и вечером для готовки еды. Хотелось бы ей отравить его, но ядов в распоряжении дроу не предоставляли. Можно было бы помучить его отвратной готовкой, однако Эль’Ра питалась той же самой едой. Обычно она ела заготовленные наборы, хотя в горячей свежей пище имелась своя прелесть. Дроу хотела питаться вкусной едой, так что ей пришлось методом проб и ошибок постигать кулинарное искусство. Ассортимент блюд выходил небогатым, поскольку из ингредиентов имелся рис, овощи, приправы с травами, да разрешалось добавить кусок мяса из трофеев. Гоблинская вырезка раньше казалась отвратной на вкус, и дроу избегала данное блюдо, но теперь голод служил непревзойденной приправой.
Эль’Ра до сих пор не могла поверить, что попала в столь унизительное положение, из которого выход не просматривался. Ходили слухи об отвратительных заклинаниях оболванивания, но она не думала, что существует возможность стать питомцем Призывателя. Впрочем, такие выходки были вполне в духе Эри-Летту. Хозяйка Бездны порой совершала более жестокие вещи, нежели Паучья Богиня темных эльфов. Правда, дроу попала сюда не так давно и могла судить о пропавшем божестве лишь по рассказам старожилов.
Все, нажитое непосильным трудом, пропало. Ее шикарные доспехи, кольца и амулет, уровни развития адепта, навыки и ауры, с таким трудом заработанный второй ранг Палача. Ее свобода и честь втоптаны в грязь… Одна шпага глубинного ранга сохранилась случайным образом. Дроу оставалось лишь полагаться на добропорядочность Призывателя, что само по себе смешно, и искать малейшую лазейку, которая могла привести к собственной свободе или смерти мастера. Умрет она в таком случае или нет, ее не заботило.
Хуман снова призвал ее на следующий вечер. В инвентаре дроу обнаружила сразу два куска мяса.
— Охота идет хорошо? — удивилась она.
Даже наследница Дома Шипов старалась не сильно шиковать, поскольку на 11 уровне много трофеев не навоюешь. Плюс клановая миссия отвлекала. Лишь благодаря Иль’Ханжу, имевшему более высокий уровень, ей удавалось сводить концы с концами и разживаться дорогой экипировкой. Про заработанное непосильным трудом она не лукавила, ведь Иль’Ханж являлся ее слугой и трудился, не покладая рук.
— Прекрасно! — ухмыльнулся Летов.
— Чего и следовало ожидать от чемпионских титулов… — брезгливо проговорила Эль’Ра.
— Не только. Еще и дар бездны очень выручает.
— С двумя эмиссарами любой кретин может стать успешным в охоте на монстров.
— Да и плевать, — пожал хуман плечами. — Я для того и пошел в Призыватели, чтобы самому не работать и не получать повреждения лишний раз. Хотя… настрадаться мне пришлось изрядно…
— То ли еще будет… — обронила дроу.
— Ну а ты как докатилась до жизни душегубской?
— Клановое задание, — не стала скрывать Эль’Ра. — Мне надо убить сотню адептов.
— Сотню?! И у вас все проходят через такое задание?
— Конечно! — уверенно кивнула дроу.
— Странно. Откуда тогда на всех адептов хватает… Я понимаю, что ты темная, но… Кстати, твоя кожа не такая темная, как у других дроу. Светло-серая скорее…
— Я не светлая! — выкрикнула Эль’Ра, не сдержавшись.
Данный вопрос действительно был всю жизнь для нее крайне болезненным.
— Нашел твое слабое место, светлая? — ухмыльнулся мерзавец.
— Не смей меня так называть! Я не светлая! Да, я не наслаждаюсь пытками пленных, как другие дроу, не принимаю участия в кровавых оргиях и не приношу в жертву младенцев Паучьей Богине, но это не делает меня светлой!
— К-хем, наверное… Светлый эльф, темный эльф — какая в попу разница?
— Разница огромная! — возразила дроу, не до конца осознав суть вопроса.
— Были бы здесь светлые эльфийки, смог бы сравнить, а так... что те ушастые, что те.
— Хорошо, что светлых в Бездне нет. Не то мы бы их всех вырезали!
— Вот тля! Кровожадные вы какие-то. То есть, в убийстве слабых адептов ты ничего предосудительного не видишь?
— Я стараюсь охотиться на мужчин. Их не жалко. К тому же, Бездна — странный мир, не совсем настоящий. Не лучше ли переродиться в другом мире поскорее? Я делаю благородное дело, помогая адептам избавиться от проклятья Бездны!
— А ты уверена в том, что после смерти в Бездне наступит перерождение? — уточнил Летов.
— Нет, — пожала плечами девушка.
— Ясненько, благородная ты наша…
Дроу занялась готовкой. На третий раз у нее даже стало уже кое-что получаться, появился некоторый опыт. Хотелось бы ей специально испортить еду, но ведь она будет есть ту же самую стряпню. Ради себя можно и постараться.
— Уже лучше, — снял пробу хуман. — Сделаем из тебя настоящую домохозяйку, кхе!
— Уж лучше на рисовых полях горбатиться, — передернула плечами дроу.
Они принялись насыщаться нехитрым рагу с рисом. Дроу краем глаза наблюдала за тем, как хуман уплетает ужин. Летов выглядел молодым и, не сказать, чтобы совсем уродом. Конечно, темные волосы, светлая кожа и короткоухость его портили, но в остальном парень выглядел прилично. И не скажешь, что за маской смазливости скрывается ничтожная извращенная суть. Кстати, о Сути… Дроу применила навык.
Имя: Икари Летов
Здоровье: 20 из 20
Уровень: 8
Раса: Хуман
— Восьмой уровень взял?
— Ага, всего за полтора дня!
— С двумя эмиссарами любой кретин сможет, — повторила дроу.
Правда, в глубине души эльфийка испытывала зависть. Ей
