мне уже более сорока шести таннов, я ровесник хорошо знакомых тебе, так называемых, Предтечей, а, следовательно, за это время прекрасно научился разбираться метаморфах, буквально видя их насквозь.
— Даже так? — Чуть изогнул бровь я. — Ну, и что же в таком случае ты можешь сказать обо мне? Удиви.
— Ты весьма циничен, крайне прагматичен, и в глубине души не признаёшь авторитетов. Вообще. Однако это не мешает тебе для достижения своих целей периодически демонстративно склонять перед этими авторитетами голову. Ты имеешь в своём распоряжении целую коллекцию масок от скромного практически боящегося собственной тени интеллигента и вплоть до клинического отморозка, вот только ни одна из этих масок даже близко не похожа на твое истинное лицо. Ты искренне веришь, что у тебя нет никаких принципов, ибо для достижения заветной цели допустимы вообще любые средства, и таким образом обманываешь сам себя, ибо те самые принципы, у тебя вполне себе имеются. Правда данных принципов немного. Всего три. В частности: ты категорически не приемлешь сексуальное насилие, особенно в отношении самок. Просто физическое насилие для тебя более чем допустимо, а вот сексуальное насилие уже нет. Еще ты категорически не приемлешь наркотические вещества во всех их проявлениях за исключением алкоголя. Ну, а самое главное, это... Детёныши, которых ты никогда не посмеешь тронуть даже пальцем, но которым при этом по возможности всегда постараешься помочь. И это только первая часть того, что я в тебе вижу. Мне продолжать? Или хватит?
— Продолжать. — Сухо буркнул я.
— Хорошо. — Заклеивая оставшуюся после удаления той самой зазубренной спицы рану какой-то подозрительно напоминающей своими цветом и консистенцией мёд жижей, снисходительно кивнул Лептарь. — Ещё я вижу, что тебе просто по определению не нужна здешняя власть, а деньги, любые деньги, являются для тебя не более, чем инструментом, позволяющим добиться желаемого. — Он выдержал паузу. — Теперь скажи, мастер Булгур хотя бы в одном из этих пунктов ошибся? Только честно?
Я в ответ промолчал.
— Вот то-то и оно. — Вздохнул Лептарь. — Вот поэтому-то я и сказал, что нам, мне с моими братьями, сейчас будет достаточно всего лишь твоего честного слова. Ну, так... Что скажешь?
— Согласен. — После очередных довольно долгих и напряжённых раздумий, касательно того, что мои самые мрачные подозрения а-ля «проблемы не у здешней королевы, а у самого Биома» походу таки только что подтвердились, вздохнул я. — Но с одним дополнением. А именно, что вы, все четверо Лептарей, дополнительно же обязуетесь в самые кратчайшие сроки обеспечивать меня всей, я подчеркиваю, что ВСЕЙ ВОЗМОЖНОЙ актуальной информацией касательно происходящих в данном сегментуме событий, а также обязуетесь при необходимости аккуратно и ненавязчиво распространять среди своих пациентов любую, я подчеркиваю, что ЛЮБУЮ информацию, которую я потребую. И еще, к слову, это не угроза, а просто предупреждение, Булгур, но если вдруг выяснится, что предоставляемая вами мне информация окажется заведомо недостоверной, а также, что вы не распространяете среди своих пациентов нужные мне слухи, то… поверь, я найду способ вас наказать. Обещаю.
— Верю, что накажешь. — Со всей серьезностью кивнул тот. — И тоже обещаю, что мы не подведем тебя, Лейкоцит, как до этого еще ни разу не подвели ни одного из прежних Лейкоцитов. Что, к слову, всегда вносили в данный договор, данное же дополнение.
— Тоже верю. — С не меньшей серьёзностью кивнул в ответ я, и, как бы невзначай поинтересовался сколько на данный момент всего со времён зарождения Биома было гордых обладателей статуса «Лейкоцит».
— Всего десять. — Отозвался Булгур. — Ты одиннадцатый.
— Красивая цифра. — Чуть подернул уголком рта я. — И что же позволь за любопытство с ними всеми по итогу стало?
— Двое остались тут, в питальне, а восемь остальных отправились дальше, если точнее, то отправились выше.
— При этом те двое прежних Лейкоцитов которые изволили тут остаться уже давно сдохли, да?
— Ну, почему же? Они, до сих пор, вполне себе живы. В частности одна из них в дальнейшем зародила тот самый, будь он неладен, Улей Нангаан, которым с тех пор под именем Великой матери и правит, а другой назвал себя квартетом Лептарей, который...
— Стоп! — Слегка выставив перед собой правую ладонь насторожился я. — Что значит назвал себя «квартетом»?
— А то и значит. — Развел в стороны пачкой своих щупалец разом собеседник. — Хочешь страшную тайну? Я, Булгур, есть един... Коллективный разум. Слышал про такое понятие?
— Ну допустим. — Не стал отрицать я.
— Ну, и вот. Просто...
— Ты лишний раз не хочешь пугать пациентов поэтому делаешь вид, что четыре твоих тела — это независимые личности, да? — Попытался угадать я.
— Это как одна из причин. А, ещё... — Собеседник перешёл к манипуляциям с моей рукой. — Можно пока попросить тебя вообще не поднимать разговор с тем, как я, такой... — Он позволил себе небольшой басовитый смешок. — Сборно-композитный в своё время тут в принципе... Рождался?
— Можно. — Милостиво разрешил я. — А...
— Нет, я не трансмут, и это мое, если так можно выразиться родное тело.
— А...
— Да, все четыре моих суб-тела выглядят очень абсолютно одинаково. При этом официальная легенда гласит, что мы настолько между собой духовно сплотились, что даже внешне пожелали выглядеть, как близнецы.
— А...
— Не нужно, ибо информация о том, как выглядел мой родной мир тебе ровным счётом ничего не даст.
— А...
— Да, когда я сказал, что все встреченные мной Лейкоциты, и прочее бла-бла-бла... Я, само с собой, имел в виду всех Лейкоцитов, кроме самого себя, и той старой суки.
— А...
— Да, теперь ты понимаешь, почему я позволяю себе столь пренебрежительно к той относиться, ибо у меня с ней не менее старые личные счёты. И эту тему тоже настоятельно не рекомендую развивать. По крайней мере в ближайшее время. Как говорится, прошу понять и простить.
— Хорошо. — Согласился я. — Но, ты же понимаешь, что...
— Ты считаешь, что в будущем данная информации касательно наших с ней… межличностных взаимоотношений может быть тебе полезна, поэтому ты же категорически настаиваешь на том, чтобы, спустя некоторое время, я в обязательном порядке с тобой этой самой информацией поделился, ибо предупреждён значит вооружён. И ещё... — Он выдержал паузу. — Ты...
— Особь публичное
