class="p1">— Все, приставили руку к дыхательным путям! Дышим только через ткань! — скомандовал я.
В воздухе клубился розоватый туман. Я присмотрелся и увидел, как от нагрева грибы распространяют бордовую взвесь. Галлюциногены… Всё понятно. Всё понятно: галлюциногены. Это очевидно… Именно из-за них я видел рожицу и паука. А еще там были ленты. Или щупальца? Или всё-таки ленты? Галлюциногены…
Тигрица подошла к Осипу и что-то ему сказала. Слов я уже не разобрал. Да и Влада теперь преобразилась в дикую кошку, а человек почему-то стал напоминать одновременно многослойный бутерброд и мудрого старца-волшебника. Посмотрел на Лёню. У Прапора появились погоны, а на них — две звездочки. На пальцах почему-то возникли наколки, а тело разрисовали церквушки с массивными куполами. Тигрица задрала рукав (и зачем животному одежда?), что-то повелительно произнесла и показала лапкой в мою сторону. Человек тут же достал мешочек и вдохнул нечто непонятно. Его ладони засияли. А ведь это действительно волшебник! Не могут руки светиться у обычных людей!
В следующую секунду я ощутил, как мое тело сковывает лед. Откуда-то подуло арктическим ветром. Я попытался сделать вдох, но легкие не слушались. В висках запульсировало, уши заложило, глаза заволокло густой пеленой.
На вас применен эффект: дыхательное очищение.
Через миг всё было кончено. Я вспомнил, где нахожусь и что произошло в последние десять минут. Под ногами валялось несколько тел, из комнаты тянуло жаром, а люди снова стали собой.
— Что это было? — спросил я.
— Дымчатка, — удивленно проговорил Прапор. — Ты первый раз что ли?
— Что именно?
— Ну… Попал под воздействие?
— Похоже на то, — я сплюнул и натянул воротник на нос.
— Я же говорила! — засмеялась Влада, гордо смотря на двух человек. — В том месте, откуда он пришел, нет дымчатки.
— Это наркотик? — я напрягся. Вот не люблю вещества, которые изменяют восприятие. Пару стопарей водки пропустить ещё можно, но дышать разной дрянью — нет. Да и неизвестно, насколько пагубно этот розовый туман влияет на организм. И ведь нельзя отрицать, что привыкание может возникнуть после первого принятия. — Закройте дыхательные пути! Нельзя, чтобы дым попал в ваши легкие, иначе…
— Всё хорошо, — перебила тигрица. — Эти грибы только один раз действуют.
Люди в подтверждении закивали. Я только сейчас понял, что несколько минут находился в бессознательном состоянии. Если бы кто-то из ревизоров был жив, то он бы легко мог взять меня голыми руками. Никакого сопротивления я бы не оказал. Сейчас нам повезло: чудом спаслись. Но дальше уповать на фортуну не стоит. Интересно, а в этом мире есть такая богиня? Тиамат и Морфей же присутствуют. Если есть, то она точно меня любит.
— Идемте!
Пока мы шли в сторону призрака, Прапор рассказывал, что дым безвреден для организма. В катакомбах детей с ранних лет окуривают им, чтобы потом (в более взрослом возрасте) не было желания повторить, но уже с более сильными препаратами. Лёня заверил меня, что это одноразовый наркотик, который не вызывает привыкания. А если человека, который вдохнул его, вывести на холод, то действие исчезнет. Он назвал ещё несколько веществ, обладающих сходными эффектами, и рекомендовал испробовать их, когда вернемся в основную обитель. По полунамекам понял, что он думает о том же, о чем и я: попади под влияние дымчатки парой минутой ранее и всё — пиши «пропало». Я обещал подумать над его словами — они не лишены смысла.
— Куда Басик делся? — спросил я, когда впереди показался знакомый провал и призрак.
— Да убежал куда-то, — пожал плечами Лёня. — Жарко ведь там.
— Ревизоров точно всех достали? Никто не ушел?
— Точно.
Два изодранных визитера валялись на мокром полу. По их обезображенным телам уже ползали личинки, а неподалеку пищали крысы. Грызуны столпились неподалеку и как будто боялись пересечь незримую черту.
— Нас-с-следник, я выполнил твою прос-с-сьбу. Они ещё живы.
— Спасибо, — поблагодарил я с полупоклоном. — Они вообще могут говорить?
Лица ревизоров превратились в кашу, глаза отсутствовали, в щеках зияли просветы. Тьфу, шельма! И зачем мне такие пленные? От них никакого толку не будет.
— Осип, получится исцелить их? — я указал на двух мразей, что не так давно стояли в очереди на изнасилование.
— Я не знаю, как там всё устроено.
— Где «там»?
— Ну в голове, — мужик неопределенно показал на свой рот. — Зубы ещё могу восстановить, а язык я не знаю, куда крепится.
Я повернулся к Прапору и Владе. Они только развели руками. Страж катакомб тоже ничем не мог помочь. Я сделал себе в памяти зарубку: «Разобрать анатомию человека. Желательно на чьем-то примере. Чтобы было все наглядно, просто и понятно».
Смысла от ревизоров больше никакого не было. Я собирался добить их, но призрак напомнил, что мне запрещено убивать на территории его владений. Пришлось просить Лёню, но в последний момент я остановил его. Появилась идея получше.
— У тебя болты ещё с собой? — спросил я у Осипа. Мужик тут же продемонстрировал снаряды. — Покажи Прапору, как можно использовать энергию для умерщвления. А ты, Прапор, запомни: не пытайся наносить прямой вред. Просто представляй, что предмет должен оказаться в полу под этим человеком. На первый раз лучше закрой глаза. Проще будет.
Я видел, как болт с чавканьем продавливает череп, как брызжет мозговая жидкость и как незадавшийся насильник навсегда затихает. Лёня же использовал кинжал. Узкое парящее лезвие вошло в район сердца.
— И что получается, можно использовать энергию для убийства другого корма? — ошарашено спросил Прапор.
— Не только корма, но и благородных. Но действовать надо не прямо, а опосредованно. Иначе сразу лишишься всего своего времени, — я ненароком глянул на тигрицу.
Призрак растворился. К трупам сразу же ломанулось полчища существ, напоминающих крыс.
— Травить их не пробовали?
— Нет, конечно! — удивился Лёня. — Без них этих катакомб и не было бы.
— Почему?
— Так они поедают мертвечину, потом срут, из их говна получается прикормка для светопыли и грибов. Мы обрабатываем их, а после отправляем благородным. Дворяне нам платят за это. Я же рассказывал.
— Ваших покойников вы тоже скармливаете? — я поморщился. Одна из крыс наполовину залезла в раскрытый рот ревизора.
— Нет. Умерших людей мы относим в склеп, а там Морфей забирает их. Несколько часов проходит, и тела не остается.
— Ясно. Теперь слушаем сюда, — обратился я к стоящим людям. — Сейчас ты, Влада, и ты, Осип, возвращаетесь на основной уровень. И не спорь! — я грозно посмотрел на тигрицу. — Спать не ложитесь и ни с кем не разговаривайте. Молча идете туда, где лежат наши вещи. Заприте дверь изнутри и никому не открывайте. Я подам такой же сигнал, как в
