развитии ремесла увеличивается и радиус поиска.
Армейцы потребовали отдать кольцо, но я соврал, что оно теперь часть меня. Говорить про ячейку дополнительного оружия не стал.
Когда разговор почти завершился, Столыпин спросил:
— Когда ты первый раз умер, ты уже успел закрепить артефакт фиксации?
— Нет, — ответил я, вспоминая аварию. При этом сразу же понял, к чему этот вопрос.
— И куда тебя перенесло? Где твой дом?
— В заброшенном поселении. Как раз там, где моя точка возрождения. Дом напротив чердака. Но его разрушил моб. Морозный элементалист. Я про него рассказывал.
— Почему именно этот дом?
— Там была печь, — я кивнул на буржуйку. В очередной раз осмотрел помещение. И ведь у них сейчас даже тепловых пушек нет. Косяк, армейцы… Косяк…
— И где ты окажешься, если открепишь артефакт фиксации и умрешь? В Москве?
— Там у меня нет квартиры. Либо в том же поселении, либо в доме Михалыча. Это там, где Люся, — ответил я. В голове постепенно формировался план. Своим домом я считал землянку, но без нормального транспорта далеко уйти не смогу. Если вдруг попытаюсь сбежать, то за мной вышлют погоню. Улизнуть от бронетехники не получится. И тут снова без шансов. Надо подготовиться.
— Понятно всё с тобой, Андрей Владимирович, — протянул Столыпин. — Свободным охотником пойдешь?
— Э, это кто? — от меня не укрылись нотки разочарования. Похоже генерал понял, что зря так много потратил на меня своего драгоценного времени.
— Группы зачистки на дальних подступах. Семьдесят пять процентов опыта отдаётся лагерю. Двадцать пять — тебе.
— У меня есть выбор? — я постарался не показывать, что слегка охренел от количества налога. Всё-таки надо сваливать. Три четверти честно добытого опыта отдавать другим людям? Увольте. Я, пожалуй, пас.
— Я тебя мог бы и на лесозаготовку отправить. С твоим лезвием ты бы там пригодился. Но у меня сейчас пять тысяч бесхозных долб… людей. А если ты там будешь работать, то начнётся б***ство. Пусть хоть чем-нибудь полезным занимаются. Мог бы тебя и к службе поставить, но толку от тебя как от козла молока. Или на лопату. На лопату пойдешь?
— Свободным охотником, — сказал я. Так хоть смогу разведать пути отступления.
— И стоило строить из себя принцессу?
Я промолчал.
— Значит так: сейчас отправляешься к своему артефакту, открепляешь его и везешь сюда. Место хранения тебе покажут. Жить будешь в седьмом секторе. Дальше разберешься. Территорию местную хорошо знаешь?
— Да, — я не стал скрывать очевидное.
— Есть что-нибудь интересное?
— Рыбные озёра, леса с дичью. Хотя животных сейчас почти нет.
— А ещё? По системе есть что-нибудь?
— Тут охотничья вышка неподалеку. Там первый раз убили полковника Стоменова. Она как раз на пути к моему поселению. Около неё каждый день появляется какая-то огненная кошка. Дохнет сразу. С неё выпадает усилитель призыва для планетарных мобов, — отчитался я. Надо всё-таки валить отсюда. Но пока что пойду навстречу высокому начальству.
— Поясни.
— У Михалыча есть колотушка, которая сгоняет к нему всех мобов. Вот этот усилитель увеличивает радиус действия таких предметов, — сказал я. При этом обратил внимание, что их не удивила информация о выпадении трофеев из монстра вне данжа. Похоже, с такими уже сталкивались.
— Понятно. Покажешь тогда это место.
Сбоку раздался знакомый звук печати документа. Через пару минут я получил очередное разрешение. Теперь на нём отображались новые характеристики, но значения были на четыре единицы меньше. Да и в ранге меня понизили до послушника. Это чтобы я — такой красивый — ненужное внимание не привлекал? Вот и отлично.
— Есть что-нибудь? — Столыпин посмотрел на Альтаира.
— Перцепция и утаивание вызывает интерес. Это, видимо, вторая или третья ступень иерархии. Но это выше того, что было у нас. Для ваших разведчиков может быть полезным.
— Разберёмся.
— А это… Можно с Андреем сгонять? Хочу проверить, получится ли что-то ещё достать из кошки. Бьорна можно забрать?
Генерал переглянулся с офицерами. Те едва заметно кивнули.
— Да. Тогда покажи всё этому, — Столыпин указал на меня. — Всё равно без дела сидишь.
— Разрешите идти? — Альтаир поднялся.
— Да.
Синеволосый парень махнул мне рукой. Мы выбрались из палатки и отошли на двадцать метров. Он остановился, указал на свои уши и прокрутился вокруг своей оси, давая осмотреть себя. Прослушки на нём не заметил, о чем сразу же и сообщил.
— Дебилы, мля, — сплюнул Альтаир. — Нихера не понимают, что мир полностью поменялся. И при этом продолжают жить так, будто ничего не произошло. Ещё и тупые как пробки. А ты че тупишь? Мозгов не хватило выстроить нормальную легенду?
Я ничего не ответил. И что это, спрашивается, сейчас было? Пытается втереться в доверие? Ну пусть пытается.
На грани восприятия послышался монотонный звук работающего винта. Я посмотрел наверх и увидел вдалеке приближающуюся черную точку.
— У вас и вертолёты есть? — спросил я. Теперь понятно, как через мою проверку проскочили некоторые люди. Этого синеволосого я бы точно запомнил.
— Не у вас, а у нас. Всё, ты под колпаком. Смирись.
— Ага, — протянул я, продумывая детали побега. Здесь я задерживаться не собирался.
Несколько раз Альтаир нелицеприятно выражался о командовании Авалона. Называл их дегенератами, дебилами и тупыми неучами… Я следовал рядом и никак не реагировал на слова, хотя постоянно улавливал на себе вопросительные взгляды.
Параллельно он устроил мне экскурсию. Крепость Михалыча, около которого рыли котлован и в котором находилась берегиня-Люся, стал своего рода детским домом. Другие строение тоже отвели под проживание тех, кто не мог за себя постоять.
— Там и моя доча прячется. Жена тоже там. Присматривает за всеми. Ну чего так смотришь? Думал, что мне лет двадцать? — парень ухмыльнулся.
Я кивнул, пытаясь найти взглядом кого-нибудь из старых знакомых. Бывших старичков нигде не было.
— Мы почти ровесники. Только выгляжу молодо. И борода не растет. В магазинах до сих пор требуют паспорт. В смысле требовали… Вон там, — он показал куда-то за пределы деревни, — карантинная зона и полевой госпиталь. Это офицерская кухня. Вон там душевая будет. Это оружейная. Там уже сортиры сделали. Ну как сортиры? Яму вырыли, деревянное ограждение сделали, вот тебе и сортир. В общем, обживаемся. Работы впереди ещё много. Ты не смотри, что я Столыпина идиотом называю. Так-то он всё грамотно делает. И людей многих взял под опеку. Первую неделю, конечно, тяжело будет. Потом всё должно наладиться. Каждого к делу приставят. Ну и, понятное дело, защитой обеспечат.
— Угу, — поддакнул я.
Мы подошли к калитке, огороженной колючей проволокой. За ней не было гражданского населения.
Альтаир достал разрешение. Я повторил. Солдаты
