торопливо надел часть своих вещей поверх футболки, не забыв про три пары носков, он запомнил слова про барыгу и в их искренности уже не сомневался. Когда лег на конвейер, по другую сторону сканера бородач деловито отбирал у лежащей девушки маячок и еще какие-то предметы, одновременно читая нотацию по поводу «Тойоты», так и не уехавшей с территории промзоны. Затем и сам проехал сквозь сканер, жалея, что не столь бесчувственен, как багаж. К его удивлению, лента не остановилась, наоборот стала набирать скорость.
— Что происходит? — закричала Карина, увидев быстро приближающуюся стену и пытаясь соскочить с конвейера.
— Пушкин дописался, Гагарин долетался, а ты — доп...
Впрочем, последнего слова Годяй до конца не расслышал, тупик наполнился низким гулом, а стена прямо перед ногами девушки испарилась. На ее месте возникла полупрозрачная пленка, потрескивающая искрами электрических разрядов и...
Такого сурового перехода в иное время Годяй не ожидал. После прохождения сквозь пленку он оказался обернут в мутную кишку, вокруг которой беззвучно сверкало вспышками разрывов нечто. Кожа, тем временем, ощущала бесконечные острые покалывания во всех ее частях, а волосяной покров мгновенно наэлектризовался, встав дыбом даже в тех местах, где одежда плотно прилегала к телу. Кишка с Годяем, тем временем, летела в пространстве и времени, по крайней мере он на это надеялся, как и на то, что все закончится до потери сознания от кислородного голодания и капитальной химчистки еще молодого организма. Осколки этих мыслей летали в голове, не имея возможности соединиться во что-то осмысленное.
Внезапно все закончилось, он немедленно облегченно вздохнул полной грудью и привстал, ощущая поверхность той же ленты конвейера под собой и подслеповато щурясь на яркий источник света. Когда глаза привыкли к яркому свету над головой, первым делом нашел взглядом Карину, та еще не до конца пришла в себя, щипая рукой разные части тела.
— Не волнуйтесь девушка, с вами и вашим молодым человеком все в порядке. При переносе во времени ощущается некоторая дискомфортность, она связана и с переходом, и с химическим удалением всех мелких живых частиц времени, откуда вы прибыли. — раздался довольно мелодичный голос.
Годяй поворотом головы немедленно отреагировал на него и увидел женщину в костюме биозащиты. Она вежливо улыбнулась ему, показав, что с ленты можно слезть. Вторым делом он наскоро оглянул себя, убедившись, что в порядке, потом недоверчиво прикоснулся к металлическому ролику, выпирающему из-под ленты. Током, вопреки его ощущениям, не ударило. Тогда парень осторожно встал и, подойдя к девушке, потряс ее за плечо.
— Вставай, подруга, будущее наступило, пора вставать на учет.
Карина, наконец, соизволила открыть глаза и тут же опасливо уставилась на женщину. Та и ей вежливо улыбнулась. В это время пискнул неизвестный прибор, после чего она спокойно открыла прозрачное забрало маски.
— Добро пожаловать в 2274 год, дорогие путешественники во времени. Чтобы стать полноценными гражданами нашего города и иметь все необходимые льготы и страховки, придется хорошенько потрудиться, но поверьте, окупится это сторицей. Не удивляйтесь, что я говорю на вашем языке, он вписан в базисный объем всеобщего переводчика планеты. Вам будут выданы такие же, но для этого предстоит сделать небольшую операцию. Если вы не против, прошу за мной в первую комнату встреч.
— Мы готовы, только объясните, в чем она заключается. — Карина села на транспортер и уставилась на незнакомку.
— Основа проста. В нижнюю затылочную часть головы приживляется накопитель, контактирующий с нейтронами мозга, в него ставится разъем, чтобы со временем добавлять туда необходимую информацию и в течении примерно недели происходят процессы, позволяющие полное внедрение практически всех необходимых знаний для аспектов жизни в нашей эпохе в вашу подкорку.
— Говорила мне тетка, что этим все и закончится, — раздосадовано хлопнул по ленте конвейера Годяй. — А мать с отцом ей: «Ничего не понимаешь, революционный прогресс...».
— Так он и есть революционный, — удивилась женщина. — Без многолетней учебы знать то, чему раньше учились на протяжении жизни, разве это не прогресс? Взять хотя бы любую простую рабочую деятельность, если в ваше время на это уходили минимум месяцы, сейчас стало доступно после заливки необходимой программы в первый же день. И проблемы с медицинской диагностикой уменьшились — теперь простые болезни определяются за пять минут, мозг через разъем сам выдает необходимую врачу информацию.
— А со сложными как?
— Для диагностики более редких болезней тоже, но необходимо иметь соответствующую страховку. Вам она пока недоступна, всему свой час. Не затягивайте время, пройдемте дальше.
В первой комнате, больше похожей на лабораторию, путешественники из прошлого долго не задержались, все процедуры заняли немногим более полутора часов. Потом их попросили немного подождать, чтоб удостовериться в правильной установке вживленного устройства, оставив одних за следующей дверью.
— Начало жизни в будущем полный отстой, — заметил Годяй.
— Нормально, обычные бюрократические процедуры, зато без очередей. — парировала Карина.
— Ты входишь в класс восторженных терпил, как я погляжу, — скептически хмыкнул Годяй. — За последний час тебя оставили без любимого тревожного чемоданчика, отобрали маячок и вставили в голову искусственную опухоль со штырем от концертного динамика, а она — «нормально».
— Значит, так надо. — спокойно ответила девушка. — Мы должны соответствовать этому времени. Чем ты недоволен? Тому, что можешь отныне свободно общаться с любым человеком? Или тому, что нас не выкинули в будущее, как беспомощных котят, а дают возможность ассимилироваться в современное общество?
— Дадут и еще раз поддадут. Мне уже здесь не нравится. — недовольно засопел парень, пытаясь вспомнить, что говорила та женщина в мельчайших подробностях, чтобы потом спросить про волнующие его детали, но не получилось, так как к ним уже вернулись.
— Голова не болит? Неприятных ощущений нет? — спросила вторая женщина, вставлявшая им выше шеи под кожу полусферу с тончайшими иглами.
— Все хорошо, доктор. — быстро ответила Карина за обоих, пока ее сосед не ляпнул что-нибудь неприятное, а он уже намеревался, придурок, по полуоткрытому рту и сложившейся на лице гримасе это было очевидно.
— Тогда вам в следующую комнату, там моя коллега дальше изложит, чем вам предстоит заняться в ближайшее время и выдаст напульсники.
Услышав последнее слово, Годяй сразу заерзал, как ерш на сковородке, но Карина немедленно пихнула его в бок и выразительно показала кулачок. Он в ответ состроил ей злую рожу, но
