— Приказ Аларис, я полагаю? — сдержанно спросил государь.
— Так точно, Ваше Величество. Прямой приказ Госпожи Она направила обе Длани в Брэмвор для нейтрализации приоритетной цели.
— Какой из них?
— Гвинден из Старшего Дома Эвер’харн, Ваше Величество.
Император слегка скривился. Этот дроу с каждым днём приносил всё больше проблем: освобождение Разиена, убийство Дланей, Первожреца, а теперь и Гаэллина стало финальным аккордом.
— Что со второй Дланью? — он поднял глаза на Вираана, и глава секретной службы едва заметно дрогнул.
Антариэль знал, какой эффект его внешность имела на собеседников. Ярко-синяя радужка в обрамлении полностью чёрной склеры нервировала даже самых стойких.
Официальное объяснение гласило: Император достиг настолько выдающихся успехов в магии, что частично породнился с Первостихиями. Правда же, которую не знала ни одна живая душа, заключалась в том, что ему посчастливилось испить божественный ихор.
Там, где когда-то упал Каэмис, сражённый рукой Разиена, пролилась кровь небожителя. Несколько капель удалось собрать его доверенному лицу и, не мешкая, доставить во дворец. Увы, этот агент не вкусил сладкие плоды заслуженной награды. Никто не должен был знать правду. Никто.
Антариэль не стал полубогом. Слишком мало ценного вещества тогда собрал тот слуга. Однако государь значительно усилил свой магический потенциал и увеличил и без того долгий срок жизни.
— Амокир тяжело ранен, но жив, Ваше Величество. Им занимаются лекари, — ответил Вираан.
— Допрошен?
— Помещён в кому для оказания необходимой помощи, Ваше Величество.
— Привести в себя. Допросить.
Вираан знал его слишком хорошо, чтобы попытаться перечить, и всё же Антариэль уловил в его глазах тень возражения. Монарху было плевать на риск для жизни чужеземца, даже если он являлся Дланью Аларис.
— Будет исполнено, Ваше Величество.
— Удалось отследить источник слухов? — резко поменял тему правитель.
Он любит так делать, дабы держать собеседника в постоянном напряжении. Вираан, давно привыкший к подобной тактике своего сюзерена, с готовностью ответил.
— Никак нет, Ваше Величество. Более того, мои агенты пресекли новые вспышки в Эверфелле, Стиллфорте и Беллграспе. Все клеветники затрудняются вспомнить, откуда получили информацию.
— Я правильно понимаю, что они просто в один прекрасный день дружно решили очернять имя Аларис? — в голосе императора проскочила злость, как штормовые облака далеко на горизонте. — Приписывать ей сотрудничество с Бездной и её правителями? Ты это пытаешься мне сообщить?
— Нет, Ваше Величество, — склонился в поклоне глава разведки. — Я говорю, что они подверглись ментальному воздействию. Кроме того, стоит заметить, что под удар попала не только Госпожа, но также и Малаак. Они оба пострадали от навета. Информация пришла из Элдертайда и Враазграда.
— Мне плевать на Малаака, — равнодушно отозвался монарх.
— Безусловно, Ваше Величество. Я лишь пытаюсь сказать, что…
— Что за слухами стоит враг обоих Пантеонов, — перебил его правитель. — Разиен. Это и ребёнку понятно. Без сомнения он действует через своих агентов. Я ни за что не поверю, что сам павший Предводитель Тёмного Пантеона шепчет на ухо беднякам и крестьянам. Меня интересует, кто этот агент или агенты? Где они базируются? И почему ещё не схвачены?
— У меня нет ответа, Ваше Величество. Мои подчинённые сбились с ног, пытаясь остановить распространение слухов и отыскать их источник.
— Возможно, им не хватает мотивации? — строго поинтересовался Антариэль, и Вираан содрогнулся.
Умение императора мотивировать стало притчей во языцех.
— Иначе как объяснить, что взбаламученная толпа два дня назад пыталась прорваться к главному храму Аларис? Что вчера в Ластхельме какой-то смутьян бросил факел в окно её церкви? Что в Стоунхолле третий день продолжается забастовка в сталелитейных мастерских?
— Вы великолепно осведомлены, — заметил глава разведки.
— Вираан, мы давно знакомы, — сузил тёмные глаза самодержец. — Не испытывай моё терпение. — Мне нужны ответы. У тебя есть 24 часа.
Пока его собеседник пытался оправиться от угрозы, Антариэль откинулся на высокую спинку резного стула и потянулся к одному из ящиков своего стола. Из него мужчина достал шкатулку, которая открылась лишь в ответ на приложенный большой палец императора. В ухоженной ладони владыки лежал простой свиток бумаги, скреплённый алой сургучной печатью. Возможно самый охраняемый документ во всём Корлэнде. Печать переломилась на глазах Вираана, заставив их расшириться сверх всякой меры.
— Когда будешь уходить, пригласи ко мне Керхаэля, Даркассана и Маарталя. «Терпение — горькое растение, но плоды его сладки», — буднично процитировал своего отца Антариэль. — И мы были терпеливы. Довольно!
Конец
* * *
