тебе титул
первой в Тельваре незаконной иммигрантки?
— Быть первой — это кредо великой Кардеи!.. Стоп, ты опять меня дуришь!
— Просто не люблю, когда мной пользуются без моего ведома. Зачем ты пробралась ко мне в Хранилище? И отправилась в Тельвар?
— Великая Кардея обожает путешествовать!
Я тяжело вздохнул и хмуро глянул на мелкую засранку:
— Слушай, давай серьёзно. Ответь мне честно, зачем ты это сделала и я… — мне пришлось ненадолго задуматься, что я мог бы предложить подобной персоне. — Например, буду иногда угощать тебя вкусняшками? И не стану возражать из-за твоего проживания в артефакте.
— Вкусняшками? — заострённое ушко феи явственно дёрнулось. — Какими вкусняшками?
— Печенье, конфеты, пироженки…
Коротышка шумно сглотнула.
— А пироженки… они с кремом?
— С кремом, — кивнул я. — А летом ещё и с ягодами.
Судя по тому, как загорелись глаза Кардеи, она только что была куплена. Причём, с потрохами. Но фея всё равно попыталась оставить последнее слово за собой:
— Если с кремом… То так уж и быть, великая Кардея поведает тебе свой истинный замысел, праволевый. Но не раньше, чем ты сделаешь ей достойное подношение!
— Годится, — я не смог сдержать улыбку. — Угощу тебя через несколько дней, как только разберусь тут немного с делами.
— Разбирайся с ними как можно быстрее! — строго заявила коротышка. — Великая Кардея многого от тебя ждёт, праволевый, не разочаровывай её ожидания!
После чего она вновь юркнула обратно в Хранилище, едва слышно пробормотав напоследок: «Пироженки…».
Посмотрев на то, как она снова устраивается среди подушек, я хмыкнул и продолжил путь. Иметь дело с феей оказалось проще, чем мне казалось поначалу. Может быть даже получится сделать из неё союзницу со временем? Как ни крути, а она всё таки божество и по местным меркам силушкой совсем не обделена. Интересно, как много пирожных на это уйдёт?..
Размышляя о всякой ерунде, я даже не заметил как нагнал деревенских беженцев, которые к тому моменту уже практически добрались до замка. Я не стал сразу озадачивать их своим предложением, а сначала довёл до места, рассказывая по пути о том, что сделал с людами. После чего мне пришлось дать им ещё немного времени на то, чтобы оглядеться, освоиться, перевести дух и осознать, что они наконец-то в безопасности.
Детишки, которых я тогда встретил в лесу, успели тут немного похозяйничать и, что оказалось крайне дальновидным для их возраста, наварить чан простенькой похлёбки. И мне было приятно понимать, что они всё таки в меня поверили, раз уж готовились встречать спасённых.
И хотя стоило сначала дать людям согреть тела и души горячим бульоном, мне пришлось перейти к делу сразу после того, как они немного успокоились, ибо время поджимало.
— Минуточку внимания! Понимаю, что сейчас не лучший момент для подобного, однако у меня безотлагательный вопрос, — я обвёл взглядом всех присутствующих и убедившись, что привлёк внимание, спросил. — Уважаемые жители Альвада, не желаете ли вы отправиться вместе со мной в королевство Браллак и поселиться в Лаграше, священном и прогрессивном городе, находящимся под присмотром Богини Аллегри и моей личной защитой? Всем согласившимся гарантирую жильё, подъёмные, работу и медицину лучше столичной! Доставка до места почти мгновенная и за мой счёт!
— Тушите! Тушите! Нужно больше песка! Где мастер Гердан?!
— На северной стене, там тоже всё жидким огнём залили!
— Дерьмо! А мастер Ардук?
— Слёг с магическим истощением!
— И он тоже… Тогда воду тащите! И мастера Ливеколя!
— Ты совсем дурной, водой горящее масло заливать?!
— А что ты предлагаешь тогда, умник?!
Ссора солдат, безуспешно пытавшихся затушить во дворе огромную лужу напалма, разгоралась не хуже огня возле них. Высокая воительница с луком, краем глаза наблюдавшая за перепалкой со своего поста на стене, отвернулась и сконцентрировала внимание на фиарнийских окопах. Спорщикам сейчас отвесит затрещину спешащий с подмогой сержант, а её дело — следить за тем, когда фиарнийцы захотят дать новый залп и постараться этому помешать.
Не то что бы от этого был толк. Белобрысые ублюдки специально запускали свои бомбы издалека, куда достреливал далеко не каждый лучник, да и запас стрел за неполный десяток дней ожесточённой осады сильно сократился, из-за чего отрядам стрелков теперь приходилось тщательно выбирать цели. Однако не реагировать на подготовку к подобным залпам было нельзя, а потому отряды, один из которых и возглавляла воительница, делали всё возможное, чтобы осложнить людам жизнь или сбить круглые бомбы ещё в воздухе, на подлёте. Но делать это становилось сложнее не просто с каждым днём, а с каждым часом. Стрел становилось всё меньше, а дальности едва хватало даже могучим оркам с мощными ростовыми луками.
К счастью, самой воительницы эти проблемы касались мало.
Её стрелы в определённом смысле никогда не кончались и летели значительно дальше выстрела даже самого искусного обычного лучника. А всё потому, что она была очень необычной женщиной.
Если уж соблюдать точность, сама она себя считала недоразумением.
Полукровка, родившаяся в семье эльфийки и орка. Волшебница, из-за нехватки таланта так и не вышедшая за пределы ранга подмастерья. Но имевшая достаточно маны, чтобы не стоять с мечом на передовой.
Не эльфийка и не орчиха, не магесса и не воительница. Что-то где-то между.
Посередине.
Её звали Эйленталь и в Лайенской республике её считали героиней, хотя она сама от этого звания усиленно открещивалась. Как ей казалось, она не сделала ничего, чтобы получать подобную похвалу, но на деле в её послужном списке хватало серьёзных заслуг. Оборона Фиршоа, прикрытие отступления при Леватэ, штурм Арколии. Окружающие считали, что она прирождённая дева битвы, не покидающая фронт из-за страсти к сражениям. Но на деле… Хотя Эйленталь давно отслужила свой обязательный срок, возвращаться к обычной жизни она не хотела.
Для работы в Университарии она была непригодна из-за бесталанности и, как следствие, недостаточности навыков и знаний. А в обычной жизни её ждали лишь косые взгляды и шёпот за спиной.
Ведь она полукровка.
Там не будет железного доспеха, скрывающего её странную внешность. Там не будет рёва сражений, заглушающих всякие сплетни. Там не будет её братьев и сестёр по оружию, которым уже давно наплевать на её собственную кровь, ведь они вместе проливали вражескую.
И не будет боевого прозвища, приводящего в восторг своих и заставлявшего опасаться чужих.
— Баллиста, пригорок возле
