То есть твоего, Даша. Уже сейчас ни я, ни ты не можем показаться им на глаза. Почти все они в следующее нашествие могут рассказать о таких встречах пиратам. Те привыкли брать в плен игроков только десятого уровня и могут встревожиться
Чёрт, об этом я забыла. В самом деле, как объяснить новичкам мой звёздный уровень? С другой стороны, обычные пираты не будут иметь времени на такие разборки. Как показывает опыт, они едва успевают согнать всех игроков в шлюпки и уже вынужденно спешат на помощь к своим, обратно на захваченный Жабой корабль.
В доносах разбираться им будет некогда. Правда, потом рабы достаются Жабе. Но и ему эта информация не должна быть особенно интересна. Его бизнес — захват чужих кораблей и их продажа.
Зачем ему, даже если он обо мне узнает, высаживаться на остров и искать меня там? То есть тут. Я себя ценю высоко, но даже во сне мне не приснится, что меня, как рабыню, можно продать дороже, чем огромный галеон. Прервав мои размышления, в разговор вклинился Витя:
— Я могу подождать с прокачкой и походить по острову до следующего нашествия. Неделя большой роли не сыграет. Но как я отличу того, кто нам подойдёт от всех остальных? Какие критерии?
Вот урод, не мог раньше предложить, я тут голову ломаю, а всё так просто оказалось.
— Прекрасно. Так и решим. Виктор походит по острову, заодно найдёт все точки возрождения. Познакомится с большей частью нубов и потом всё расскажет нам. Выберем общим решением одного или двоих. Там дальше видно будет.
— В самом деле, — обрадовался Мрачный, — это приемлемо. А в следующий раз мы это поручим тем, кого найдёт Виктор.
Мы после этого ещё долго сидели и общались. Главным образом Мрачный живописно повествовал о своих переживаниях в объятьях удава и отвечал на вопросы остальных, тех, кому нечто подобное ещё только предстояло. Рассказчик он лучший из тех, кого мне приходилось слышать.
Подробно шаг за шагом он рассказывал всё, что происходило и то, как он это тогда оценивал и чувствовал. Я и сама заслушалась. Талантливый парень завладел без всякого напряжения и даже без всякого желания всеобщим вниманием. К кульминации все уже были поглощены повествованием, хоть и знали результат.
Что-то мне не понравилось, как Глафира смотрела на Мрачного. У неё же дочь почти взрослая, и муж должен быть. Надо будет её об этом спросить. Здесь она выглядит хорошо, но в реале ей должно быть за сорок. Почти пенсионерка, а туда же.
Ладно, пора выходить, я Стаське обещала.
Вечер провела у Стаськи, та позвала ещё и Анку-пулемётчицу. Это только я и только про себя её так называю. Хорошая девчонка, интересная, отзывчивая и доброжелательная. С ней всегда интересно и познавательно. Много нового узнать можно. Это её и плюс, и минус.
Её беда и счастье. Она нимфоманка, если я правильно этот термин применяю. Секс любит. Вы меня спросите — а кто его не любит? Согласна. Но Аня его любит так, что отказать ни одному мужику не может и не хочет, на все вопросы отвечает, что так уж она устроена, тело у неё такое, что сама она ничего поделать не в состоянии. Наслаждение получает такое, что это уже давно стало зависимостью.
На первых порах в юности она была завсегдатаем КВД, завидую тем, кто не знает, что это такое. Аня узнала ещё в шестнадцать. Вылечилась от целого букета, но на её мировоззрение это не повлияло. Просто она перестала посещать общаги для трудовых мигрантов, а организовала себе круг постоянных друзей. Принимает она в этот круг новичков осторожно и претендентов проверяет долго.
Окончательным входным билетом является справка из того же КВД. График жизни у неё просто уникальный. Универ, каждый божий день помогает больной бабушке, подрабатывает в вечернюю смену кассиршей в Пятёрочке возле дома. При этом умудряется за каждый день достигнуть оргазма раз по десять с разными мужиками.
От ее рассказов мне всегда становится тревожно. Не в процессе их прослушивания — тут я больше завидую, возбуждаюсь и приобретаю новые полезные знания. Беспокоюсь я потом, сомневаясь, а правильно ли я живу, не пропускаю ли лучшее в этой жизни? Но потом, через пару дней, все успокаивается. Сама Аня на себя жалуется. Как ей заводить семью с такими потребностями и привычками? Какой мужик такое для своей жены допустит? А если такой найдётся, то кому он такой нужен?
Сегодня Стаська её позвала не как возмутительницу нашего девичьего спокойствия, педагога и растлительницу совершеннолетних, а как игрока Терры. О том, что Аня играет, я до сих пор не знала. До настоящего времени она больше связывалась в моем сознании со слизистыми оболочками хомо сапиенс и бесчисленными вариантами их использования. Впрочем, и на Терре она, как оказалось, недалеко ушла от основной темы своей непутевой жизни.
— Привет, Дашуня. Как оно? Все ждёшь своего единственного? Он которым по счёту будет? Девятый?
— Седьмой, ты за день больше через себя пропускаешь.
— Завидуешь?
— Есть немного, но я бы предпочла всё то же самое, но с одним и с любимым, и ещё чтобы мальчик и девочка…
— Ну да. Как в сказке. Двое детишек, любящий муж, красавец, популярный, богатый и секс-гигант.
— Да, хотя, можно и в урезанном варианте. Популярный и богатый — не обязательно. Деньги я и сама заработаю и славу тоже.
— Эк тебя разобрало-то. Заработала первый миллион и уже крышу снесло?
— Стаська!!! Зараза. Ты же обещала молчать, и клялась на библии.
— Она меня пытала, я не хотела. Я не нарочно, оно само получилось. Анька, сволочь, ты же обещала не рассказывать.
— Я и не хотела, но уж очень в тему было. Ладно, извините меня. И ты, и ты. Я всегда завожусь, мне показалось, что ты намекаешь на мою зависимость и издеваешься. Вот я и врезала. Каюсь.
— Это с чего тебе это показалось? Я двух слов ещё не сказала, а о тебе в них вообще ничего не было.
— Было. Сама подумай — ты ведь это про то, чего у меня не будет никогда. Давайте забудем, я пирожные принесла. Анастасия, ты вино обещала.
— Я бутылку в тёплую воду поставила.
— Тебя убьёт кто-нибудь. Нормальные люди вино охлаждают
— Плевать, я так люблю. Оно вкусное, а тёплое ещё вкуснее.
— Ну хорошо, твоё вино, твой дом, твои правила. А это всё то же вино?
— Да, дядя Рустам из своего винограда по своей методе делает. Ароматное, сладкое с горчинкой, а запах — это нечто.
— Не трать слова. Мы это вино у тебя уже лет пять пьем. Неси уже.
Втроем девушки накрыли стол быстро, Анастасия принесла вино и открыла штопором бутылку. Одна эта бутылка из почти чёрного стекла ёмкостью за два литра производила впечатление, а тот аромат, который поплыл по комнате, заставил всех троих забыть обо всем и только предвкушать ожидаемое наслаждение.
— Не томи, Стася. Уж совсем мочи нет.
— Так это же часть процесса, меня дядя Рустам учил. Нужно дать всем приобщиться к древней культуре Грузии, понять, что это не просто так, это…
— Мы согласны. Ты права. Наливай уже.
— Эх, деревенщина. Что вам объяснять, — хозяйка квартиры разлила напиток янтарного оттенка по бокалам. — Ну что?
— Только без этих длинных грузинских тостов, я не вытерплю. Давай ты все это скажешь после третьего бокала?
— Ладно, мне и самой хочется. Ты пирожные где брала? «Север» опять?
— Да.
На две минуты стало тихо. Посматривая друг на друга и улыбаясь, они очень и очень маленькими ложечками, совсем крошечными кусочками, максимально растягивая удовольствие, запивая всё это малюсенькими глоточками… Любой мужик убил бы всех троих за такое издевательство.
— Так что у вас за проблема в игре?
— Это не у меня, а у Дашки. Ей на шею ошейник рабыни надели. Да ещё эта её старая история.
— Какая ещё история? Эта та давнишняя? Когда Эльвира тебя, Даша, развела на фантах. Тебе выпало надеть ошейник её сенбернара и тявкнуть три раза? Ты ещё едва не согласилась.
— Я растерялась. Стерва эта Эльвира. Я столько старалась попасть тогда в их компанию, и тут сразу такое.
