интересное.
- Займись, - кивнул он. – А как с твоим будущим? Подумал?
- Подумал, - я со вздохом осмотрел пустую тарелку. Организм, измученный питанием через капельницу, вопил о том, что умирает с голоду, а желудок, отвыкший от еды, сообщал, что даже этот небольшой объём переваривать будет долго и мучительно. – Согласен со всем. Буду работать на вас.
- Вот и договорились, документы оформим, к моменту выхода в реал окончательно, будешь полноценным сотрудником службы.
- А личная жизнь у меня будет?
- В свободное от служебных задач время. А есть планы?
- Планы есть, хочу жениться, - неожиданно сказал я.
- Так женись, я даже понимаю, на ком. Я, например, женатый, правда, порой дома неделями не появляюсь. Но жена привыкла, дети тоже. Девушка твоя, кстати, в другом городе живёт. Если хочешь, поспособствуем переезду. Если, конечно, она не против.
- Я с ней поговорю. Но это не к спеху, можно и потом переехать. Кстати, а сколько я уже в игре?
- Почти год.
Я снова вздохнул. Год, пусть и проведённый в интересной работе, оказался вычеркнут из жизни. Плевать, если всё пройдёт, как надо, я получу столько, что не жалко станет потраченного года. И работа, полноценная работа, за которую платят деньги и предоставляют льготы, в эпоху повальной безработицы и жизни на пособие, это дорогого стоит. А ещё у меня будет семья. С трудом себе представляю. Прихожу домой, там любящая жена, готовый ужин, маленький ребёнок, что ползает под ногами и тонким голосом выговаривает «Папа». Отчего-то слеза на глаз навернулась. Странно, всю свою короткую жизнь болтался, как… а теперь появилась надежда. Осталось только завершить свою эпопею с игрой.
- Пойдём спать, - сказала Элеонора, заглянув в кабинет. – У тебя шесть часов в запасе.
- Я вообще-то жениться собрался, – напомнил я.
- Ну и женись, я тебе чем мешаю?
Надо отдать мне должное, я сдержался. То есть, спать мы легли вместе, но спали, как муж и жена после золотой свадьбы. Просто обнялись и заснули. Она претензий не высказывала, а я остался доволен такой развязкой.
Глава двадцать пятая
Настал долгожданный день открытия, то есть, закрытия проекта. Точнее, этот процесс можно было назвать исходом анклава в небо. Вся наша банда, включая примкнувших к нам службистов, отправлялась в долгожданный полёт.
Остров был готов, выглядел достаточно убого, мало напоминая рукотворное строение, скорее, это было хаотичное нагромождение металлолома, который непонятным образом держался вместе. В самом центре стоял реактор, с четырёх сторон торчали винты, имелись сопла реактивных двигателей, имелись бронированные ДОТы с торчавшими из них пулемётами. Стволы были закреплены так, чтобы вести огонь в любом направлении, вверх и вниз.
Посередине проходила взлётная полоса, относительно короткая, но вполне достаточная для взлёта разгруженного самолёта. Последний был теперь полностью исправен, а на борту нёс только боеприпасы к пушкам и небольшой запас бомб. Ещё внутри имелись боксы для наземной техники, всего можно было разместить пять единиц, но пока там стоял одинокий пушечный бронетранспортёр. В будущем добудем ещё и поставим. Не везде и не всегда можно действовать с воздуха, временами будем садиться, открывать пандусы и высаживать десант на технике.
На одном из бортов, где имелась относительно ровная поверхность из толстого стального листа, красовалось нарисованное белой краской название «Лапута». Летающий остров, который скоро перевернёт всю игру вверх дном.
Весь личный состав собрался вокруг, оркестра у нас не было, но зато имелись динамики, в которых Василий Филиппович сейчас запустил какой-то торжественный марш неизвестного композитора. Осталось последнее. Я вышел в круг, взял в руку бутылку шампанского, стыренную во время одного из рейдов по магазинам. Сначала требовалось сказать речь. Я набрал воздуха в грудь и начал:
- Дорогие друзья, сегодня мы вступаем на новый этап нашего существования в игре. Что у нас впереди, сказать не может никто. Скорее всего, мы перевернём всю игру. Что за этим последует, мы не знаем, что будет с нами – тоже. Но могу обещать вам одно: ближайшие события точно не покажутся вам скучными. Ура!
- Урааааа!!! – разразилась толпа, а бутылка шампанского полетела в сторону борта, разбилась, обдав пеной тронутый ржавчиной металл. Открытие состоялось.
Началась посадка. Всё необходимое было уже на борту, только люди стояли снаружи. Я пролез на мостик, где, как дань традиции, стоял настоящий корабельный штурвал. Тут присутствовало всё руководство, рядом со мной стояла Соня, за спиной притаились Адам и Воха, те самые бойцы, что приставило ко мне начальство. Пришли они нулевыми, за оставшиеся дни я прокачал их до десятки. Как и планировалось, один осваивал мастерство стрельбы (и ничего больше), второй сделал ставку на рукопашный бой. Такие однобокие бойцы не особо нужны, но такова воля командира, эксперимент, который в итоге проверят и, при наличии результата, выдадут мне пряник. Чуть поодаль стояли Папуас с Игнатом, Сабж в своём неизменно лётном шлеме, Ван Вейк, зачем-то взявший в руки топор.
Василий Филиппович с гордым видом взялся за рубильник.
- Готовы? – он обвёл взглядом всех собравшихся.
- Всегда, – ответил я за всех. – Включай!
Он повернул рубильник, оборудование издало жужжание, которое было даже громче работы реактора. В пяти точках острова вспыхнули лампочки, символизирующие работу установок. А потом случилось чудо, то самое чудо, ради которого анклав, не покладая живых и металлических рук, работал целый месяц. Огромная стальная туша, весом почти в четыре сотни тонн, сдвинулась с места и стала подниматься. Во всех отсеках раздались ликующие крики, кто-то даже пару раз пальнул в воздух, но я, схватив трубку телефона внутренней связи, немедленно прекратил напрасный расход боеприпасов. Мы поднимались всё выше. Конструкция скрипела, но разваливаться не спешила. Василий уверял, что всё рассчитано до миллионной доли процента, а конструкции обладают двойным запасом прочности, грубо говоря, на каждую балку можно нагрузить вдвое больший груз без опасности повреждения.
Мы поднимались всё выше, рабочую высоту указали в двести метров плюс-минус один, чего хватало для безопасности, но не вызывало проблем. На такой высоте постоянный ветер, но, в целом, ситуация с ним была терпимая, никто не жаловался, тем более что внутренние помещения были встроены так, чтобы можно было попасть в любую точку, не выходя на открытую поверхность.
Я выслушал доклады с постов. Имелись тут вперёдсмотрящие, операторы бомбовых отсеков, стрелки из пулемётов (последних было непозволительно мало), а попутно часть экипажа пребывала в постоянной готовности высадиться в качестве десанта, если вдруг на земле окажется
