— Вот это да — удивленно хмыкнул я — Вот это закрутился Глобус. Хитер мужик. Ну, он же силком не забирал. Может просто характер у него такой — прижимистый. Так и нам таким становиться надо. Только не прижимистыми, а рачительными.
— Я стар, Жирдяй — тихонько рассмеялся дед Федор, не сводя прищуренных глаз с мужичка в синей куртке — Я не психолог, дипломов не имею. А вот нутро людское чую. И ложь от правды отличить могу. Его имя не Глобус. Хоть он сам так назвался, но соврал. Я это сразу понял. И начал за ним наблюдать — ведь если человек еще не успев тебе руку пожать, уже врать начал, значит что-то не так. Я его даже расспрашивать не стал — все равно соврет. И стоило понаблюдать за ним, как понял, что Глобус внимательно так изучает наше вооружение, количество бойцов. С веселым оханьем расспросил наших доверчивых аборигенов об их уровнях, количестве жизни, магии. Восхищался просто ну очень сильно, кричал, что завидует страшно, но по доброму, шутил непрестанно, а в перерывах между шуток тихонечко пытался вызнать количество патронов к автомату и винтовке. Именно к автомату и винтовке. Ну а глаз Милы снайперский его так сильно напряг, что Глобус от нервического возбуждения едва не треснул вдоль линии материков, то есть по шву между ягодиц. И чуть не заработал от Милы пинка под сраку из-за того что очень уж сильно хотел знать как работает прицел и как далеко видит. Но! Так он это мило и смешно делал, что никто даже и не пронюхал нихрена! Никто не просек! И человечишка Глобус поимел кучу информации о нас. И собрался, было, он уходить… незаметно так… я почуял, Миле велел посматривать. И попытался бы он уйти, но тут появились Своды и он решил задержаться. Чуть попозжа и вы подошли. Теперь он закончил изучать инфу с чужих Сводов, рассмотрел Артема и новеньких. Только один человек остался с кем он еще не разговаривал и ничего у него не выспрашивал.
— Я?
— Ты. О, а вот и черт помянутый глобический к нам бежит…
— Так он что? Тут ведь явно не просто любопытство.
— Шпиен он клятый. Гнида подосланная. Глобус обосранный — деда Федора аж скривило от злости, сидящий рядом с ним монструозный пес Цезарь едва слышно зарычал — Заслали его, Жирдяй. Заслали. Он пришел не жить к нам, а убивать нас. Вызнал примерные уровни, увидел оружие, рассмотрел, кто и где живет, понял кто из нас самый опасный. И попытался бы уйти к хозяевам с этой инфой, но сначала «ивент» случился внезапный от Хлюпа, о котором мы попозже поговорим обязательно, а теперь и уходить бы пора, но мы не дадим ему укатиться! Не уйдет падла!
Тут я и заметил, как сзади за мужичонкой Глобусом потихоньку идет наш амф, шлепая себе по грязи и держа у груди нарочито высоко поднятую охапку дров. То же мне конспиратор перепончатый… моток синтетической веревки висящий на его локте смотрелся органично — типа для дров веревочка… ага…
— Мы его?
— Брать его будем. Живьем. А потом расспросим. А затем убьем! — жестко ответил старик, повернув лицо ко мне — На него глядя ничего не говори. Он мужик, судя по всему ушлый. Может и по губам читать умеет. Как с тобой поручкается и пару шуток своих фирменных кинет, тут мы его и скрутим. Не уйдет. Не мы так Цезарь его свалит и удержит. А вот сразу убивать низя… живым, живым он нам нужен, Жирдяй. Так что пальнуть не вздумай из своей фузеи!
— Ага…
Еще через минуту состоялось наше знакомство.
— Вот это пушка трепещи мой тощий зад! — с широченной улыбкой выдал приблизившийся Глобус — На предохранителе да? А то вдруг пальнет и горы не станет… ха-ха-ха… а название у орудия есть? Такому красавцу грех имени не дать! Есть, а?
Я слишком вымотался, чтобы пытаться притворяться, поэтому рубанул прямо:
— Есть — улыбнулся я, глядя на Глобуса в упор — Назвал его Гнидодавом.
Лицо мужичка передернулось, он мгновенно понял, о ком я говорю — если слова он еще мог бы принять за неудачную шутку или похвальбу, то вот выражение моих глаз нельзя истолковать двояко.
Мои глаза ясно говорили — ты гнида!
— Берите его — коротко велел старик и амф тут же прыгнул вперед, намереваясь накинуть на шею Глобуса веревочную петлю. И позорно полетел вверх тормашками, когда засланный казачок странным скользящим движением легко увернулся от нападающего. В руке Глобуса сверкнуло короткое лезвие ножа, я рванул с плечами дробовик, но меня остановил сокрушенный выдох деда Федора и его жесткий приказ:
— Взять!
И громадный пес Цезарь рванулся вперед.
Не знаю, сколько силы, ловкости и прочих характеристик прокачала исполинская собака во время бесконечной беготни с момента старта Ковчега. Понятия не имею, сколько всего «милая собачка» подняла уровней за те дни с момента появления прибрежной живности, когда десятками давила крабов, раков, черепах и прочих несчастных обитателей сего мира, что появились на свою беду слишком рано. Если человеку могло бы это надоесть, кроме того, кому с рождения поставлен диагноз «задрот хронический», то для пса подобное времяпрепровождение было идеальным и никогда не могло наскучить. Приложить к этому опыт хорошо обученной собаки и результат не заставил себя ждать.
Через две секунды после броска раздался невнятный панический крик, упал на землю нож, затем уже более четко прозвучало:
— Только не убивайте! Не убивайте! Мужики!
Кричать глобусной гниде никто не мешал. Сконфуженный амф чесал затылок перепончатой лапой. Я удивленно качал головой. Спешным шагом к нам направлялись другие жители, а стоящий рядом благообразный дедушка Федор тихо и ехидно посмеивался, глядя, как над распростертым над землей человеком застыл огромный пес, не сводя со своей жертвы глаз.
— А он быстрый — хмыкнул Крух, избегая поднимать взор от земли — Увернулся так…
— И хорошо, что он увернулся — кивнул старик — Просто отлично.
— Это почему? — поинтересовался подошедший Влад — И уберите собачку, пока она не сожрала глобус.
— Юморист — тихо-тихо прошипел лежащий на земле мужичок — Смешно ему…
— Так ведь имя все равно не твое, недруг ты наш ситцевый — буркнул дед Федор — Чего переживаешь из-за глобуса? Я турист хреновый, но вот мнится мне, что мир новый совсем по-другому выглядит. Может и глобус про него еще не нарисовали. Цезарь, отойди от вонючки гнилостной. И лапы вытри о травку.
Пес недовольно заворчал, но все же отступил. И вытер задние лапы о траву… ну и дрессировка у псины. К тому времени я успел подойти поближе и наставить ствол дробовика на затылок пленника. Палец на спусковом крючке.
— Это почему? — повторил вопрос автомеханик — Почему хорошо, раз он увернулся? Ведь и убежать бы смог.
— И отлично — повторил дед — Почему? А чтобы вы привыкали орлы мои дырокрылые — к тому, что враг может оказаться сильнее вас, быстрее вас, умнее вас, хитрее вас. Начитались книжек фантастических! — внезапно повысил резко голос старик — Насмотрелись фильмов, где накачанный герой всех злодеев ногой по харе с разворота бьет и от пуль уворачивается при помощи освоенной у горного мастера техники тайного дыхания! Тьфу! Вот ты, Крух, перепончатокрылый ты наш… ты, когда на спинку Глобуса сутулого прыгал с мыслью дурной «а ща как поймаю», ты тень свою видел? Как он под ногами того проползла, на кого ты нападать собрался?
— Нет — признался Крух, достаточно неумело связывая веревкой запястья пленника.
— То-то и оно! В следующий раз поумнее будь! Если не хочешь переродиться ничего не помнящим водоплавающим! И родишься ты не где-нибудь, а в радиоактивной водичке, среди злобных и голодных монстров! Это всех касается! Всех кроме Глобуса! А ты слушай сюда…
— Да вы чего?! Чего я сделал? — зачастил вздернутый на руки лысый мужичок, натужно ворочая вывернутыми за спину руками — Ну бросился на меня лягушеобразный, я тут причем? Чего я сделал-то? Рефлекс сработал… я человек в прошлом пуганный, жизнью битый, многими обманутый… вот и дергаюсь…
— Замолкни — под резко потяжелевшим взглядом деда Федора пленник сник, отвел взгляд в сторону, плотнее сжал губы — У тебя милок два выбора. Либо все рассказываешь, потом мы на тебе проводим опыты, а затем сажаем в тюрьму, ограждаем от насмешек и льющихся на лысую голову помоев, даем пить и кушать, изредка болтаем на отвлеченные темы. Это был первый вариант. А выбор второй… мы тебя безо всяких разговоров запихиваем вон в тот янтарный сгусток. Ты ведь в Свод заглянул, да? Или нет? Прочел страницу, где про тюрьму липкую рассказано? Если верить словам книжным, то с тюрьмы янтарной не сбежать, план побега не состряпать, с сокамерником не поболтать и книжиц умных не почитать. Это заморозка. Анабиоз, если умными словами бросаться. И сколько ты там храниться будешь словно муха беременная или как просроченные крабовые палочки… того никто не знает.
— Да вы чего… нет, чего пугаете? Дед, ты чего? Кому я слово плохое сказал? Кого обидел?
