И совсем другое дело – схлестнуться с крейсером, находящимся в полной боевой готовности.
– Вероятность продержаться двадцать минут равна двум процентам, – сообщила свой расчет Алиса, – и это при том, что Суори и Балву будут помогать. Нет, нам нужен другой план.
– Что предлагаешь?
– Не знаю, – растерянно проговорила Алиса, – может, встречать их на планете?
– Нет уж, – я покачал головой, – если у них есть ракеты, то там нам точно хана. А у них, уверен, есть ракеты.
Я задумался, истребитель – не боец против крейсера, это понятно. Нам нужна дальнобойная пушка. Из известных мне есть только одна – фазер «Фантазия», система противоастероидной защиты.
– Алиса, проси Ковчег передать управление «Фантазией»! Быстро!
Чтобы хоть как-то продлить нам время до огневого контакта, я начал уходить от крейсера за планету.
– Есть! – радостно закричала Алиса, выводя на боевой экран систему управления фазером.
Я начал разбираться с этой «фантазией» погибших инженеров, которая оказалась не совсем фазером. Всего на этом аппарате было три системы поражения: излучатель микроволн, лазер и колебатор Еремеева. Блин. Изумительно. Вряд ли мы сможем сбить крейсер из этой фигни.
Но опускать руки было нельзя. Сначала я активировал лазер, чтобы нагреть часть обшивки и, возможно, прожечь её. Но лазер был недостаточной мощности, это же не военное устройство! Для нагрева обшивки надо было удерживать фокус лазера на одном месте корпуса корабля. А сигарообразный корпус крейсера начал вращаться вокруг своей оси как веретено, и этот план стал невозможен.
Потом я ударил микроволнами, но металлический корпус был для них непроницаем.
– Пуск ракеты! Боеголовка – термоядерная, – доложила мне Алиса действия вражеского крейсера, – ракета пропала с радара. Вероятность поражения фазера – сто процентов, вероятность поражения «Дельты» – девяносто девять процентов.
Блин. Что там еще есть? Колебатор Еремеева… Ну, попробуем «поколебать» врага. В системе управления неведомым устройством были только две непонятные настройки: g – от 1 до 100 и частота колебаний от 1 до 1000 в минуту. Я выкрутил их обе на максимум, навел на крейсер и нажал огонь. Ничего! Вообще ничего! Сигара крейсера быстро приближалась к планете. «Изумительно повоевали, никакого урона не нанесли», – с горечью подумал я.
– Раке…, – закричала Алиса, но не успела закончить фразу, мир для меня сначала вспыхнул ослепительным огнем, а потом почернел.
Очнулся я в квадратной комнате с черными стенами, полом и потолком, материал напоминал стекло. Мне было очень плохо. Вроде организм в порядке, медблок на «Сфере» показывал, что я здоров как бык, но на душе было погано, полная потеря моральных сил. Алиса вроде говорила раньше, что ядерное оружие сжигает не только тело, но и повреждает энергоструктуры, в том числе душу. Хорошо, что я был в энергоскафандре, но даже «Сфера» не смогла полностью защитить.
Лег на пол и постарался ни о чем не думать, войти в состояние медитации, расслабиться и постараться упокоиться. Я начал думать о прекрасном: о роскошных ногах Каты, колышущихся в такт танцу грудях Балву, нежных и мягких губах Суори… Энергия начала осторожно, словно нехотя, вливаться в меня, вытесняя чувство опустошенности и одиночества. Наконец, когда я снова захотел жить и творить глупости, то обнаружил, что парю в воздухе. Невесомость, это точно была невесомость. Не мог же я воспарить сам по себе? Люди сами по себе не летают…
Бум! Я упал на пол с высоты полутора метров.
– Блин! Что за шутки! – я выматерился от души, потирая затылок, где теперь точно будет шишка.
– Гравитационный шторм. Это мы его сотворили, - буркнула Алиса в голове. Ей тоже было плохо, голос был слабый и грустный.
Бум! Меня бросило на стену, которая теперь стала полом. Стены не могут быть полом. Что тут происходит? Я огляделся и увидел в уголке под потолком Алису, которая сидела на стене и что-то читала. В её руках была стопка пластиковых карточек. Такие я уже видел – на пластике печатали инструкции к различным сложным устройствам, так долговечнее и практичнее, не порвешь случайно, как бумагу.
– Алиса, где мы?
– В кубе! – мотнула она головой. – Не парься!
Я встал, размял ноги и прошел от одной стены к другой – семнадцать метров. Да уж, что за западня такая? Дверей нигде не было.
– Что читаешь? – спросил я Алису.
– Про колебатор Еремеева, – заулыбалась Алиса, – интересный агрегат. Как ты догадался из него выстрелить в крейсер? Ведь было же совсем неочевидно, что это за диковина.
– И что? – Алиса меня заинтриговала.
– Гравитационная установка была разработана, чтобы уничтожать, разогревая до разрушения, железные астероиды с большой массой. Очень изящное решение. Я бы замуж вышла за Еремеева. Умище во! – она смешно развела руки в стороны, демонстрируя размер мозга примерно с голову бегемота.
– Ну и разрушили мы их? Хоть сбили с курса?
– Неа, мало времени стреляли, – замотала она головой.
– Тогда чему ты радуешься? – возмутился я. – Они сейчас громят нашу планету!
– Некому громить, – развела руками Алиса, – здоровье сильно ухудшается, когда ты находишься в гравитационном поле, где происходит тысяча колебаний в минуту от 1 до 100g. Компенсатор перегрузок, скорее всего, сгорел сразу, там сейчас вместо людей желе. Я смоделировала такой удар математически.
– Желе? – переспросил я.
– Ну, или кисель, – голограмма Алисы расплылась в лужу. – Фу, на себе не показывают…
Понятно, что андроиды при таком «колебаторе» тоже не выживут, корпуса разрушатся в местах соединений, да и половина оборудования корабля, вероятно, рассыпась в труху. «Хаски» стал летучим голландцем, кораблем-призраком без экипажа.
– Крейсер, пролетев орбиту планеты, удаляется с постоянной скоростью и стабильным курсом, – Алиса прямо по стене подбежала ко мне, – он столкнется в поясе астероидов с тремя крупными осколками через четыре месяца.
– Откуда знаешь? –удивился я.
– Так мы в Ковчеге! В кубике! – закружилась Алиса вокруг меня в хороводе. – Наш тупарик стал умнее! Воскресил тебя на орбите планеты, так как из пояса астероидов мы бы только с «Фрахтом» смогли вернуться в следующем году. А ты ему сейчас нужен!
Алиса прижала к груди пластиковые инструкции, а я мельком прочитал: «Инженер Еремеев – автор трех уникальных агрегатов: Хобот Еремеева, Колебатор Еремеева, Щуп Еремеева». Вроде отличный парень, с юморком, но только жил более двадцати тысяч лет назад.
–
