армии и как быстро прокачается для того, чтобы я потом прокачался за их счёт? Девять миллионов… всё равно чертовски мало. Но зато есть другие расы, которые рождаются уже более сильными. Гоблины те же плодятся как кролики, если использовать их как прокачку для людей, после чего использовать людей… та же конверсия, но вероятно более эффективная…
В целом, эту фишку видимо просекли и местные жители, потому что Ре-Эстиз и Империя Бахарут воевали каждый год, отправляя на убой простых смертных и радуясь тому, что из выживших получаются новые герои. Или они воевали просто по приколу? Хотя с учётом того, что Империя Бахарут навязывала сражения в период, когда Ре-Эстиз собирало урожай… может это было просто выматыванием врага, чтобы затем нанести один последний удар и не понести никаких потерь.
— Ещё и местное население будет только радо, если после захвата принесёшь им еды. И так крестьяне Ре-Эстиз только и думают о том как бы дворян сместить. Не понимают, что это лишь следствия действий Империи…
В любом случае пора было расширяться. Зима конечно не самое лучшее время для войны, с другой стороны… я не собирался проводить полномасштабную мобилизацию. Людского ресурса у меня не было от слова совсем. Как впрочем и наш враг был вымотан нежитью Назарика, которая пока что не шла вперёд по причинам о которых я мог только догадываться.
Так что под шумок можно было отжать немного владений. Зима будет холодной, долгой, армию быстро не перекинешь. Зато можно пробраться в одиночку, залезть на крепостную стену, вырезать очередного дворянина, да забрать все его богатства. А там уже… там уже по весне и видно будет, рискнёт ли ответить Ре-Эстиз или просто молча стерпит подобное.
— Хотя надо смотреть шире… — улыбнулся я, прикидывая перспективы. — Зачем убивать, если можно подчинять? Ре-Эстиз скоро и само развалится, наверняка уже местные дворяне как обычно готовятся перебежать на сторону победителя. Надо просто предложить им сделку и вот они уже сами несут все свои богатства мне.
В любом случае перед какими-либо действиями надо было провести углубленную разведку. Сценариев по расширению было много, но просто военный захват власти силовым путём… это самый примитивный и глупый. Мне же был нужен самый эффективный, которого можно будет достичь использованием всех доступных мне инструментов.
— Какая твоя любимая пора года? — спросил я, глядя в окно своего дилижанса, который был запряжён троллями, ведь буря снаружи что-то разошлась не на шутку, как и дороги местами замело основательно.
— Пора года? — удивилась Лира, что была одета в тёплую меховую шубку, подаренную вождём гоблинов за спасение их поселения от какой-то там эпидемии какой-то совершенно неинтересной мне болезни.
— Да, я так и сказал. Тебя что-то удивило?
— Просто вы почти толком обо мне ничего и не знаете, даже моего возраста, а тут резко спрашиваете о таком…
— Не знаю? — я искренне удивился такому ответу. — Разве?
— Ну вот где я родилась например?
— И что же мне это о тебе скажет? Какой толк в этой информации? Куда больше о тебе говорит то, как ты цитируешь свою наставницу. Ты её уважаешь, у тебя есть выбранный тобой авторитет, несмотря на твой юный возраст ты готова не просто слушаешь других, ты черпаешь от них мудрость и каждый раз пропускаешь через себя мнение своей наставницы, — отвечал я, разглядывая причудливые узоры на стекле дилижанса, который то и дело трясся из-за того, что мы выехали с моих земель и теперь ехали по тому, что стыдно было называть дорогой. — Это говорит не только о твоей какой-никакой мудрости, но и том, что ты способна учиться, стремишься учиться, ты учишься и вероятно обладаешь высоким состраданием, ведь если ты способна обращаться к опыту наставницы, которой давно нет… ты способна также ставить себя на место других в целом. И судя по тому как ты помогаешь гоблинам и соседним деревням, как приютила абсолютно бесталанных сироток… это вроде не догадка, а факт. У тебя доброе сердце, которое таким и осталось даже после того как на твоих глазах уничтожили всё, что тебе дорого. А кто способен на это? Только тот, кто обладает сильной волей…
— Мне нравится лето, — задумавшись ответила Лира, поправляя свой шарф, чтобы плотнее закрыть шею. — Не люблю холод. Это тоже говорит обо мне что-то?
— Это говорит о тебе то, что тебе нравится солнышко и зелёные луга. Можно конечно пуститься в пляс и даже по этому накидать набросок характера, но… пусть этим занимаются гадалки. Я же предпочитаю судить по поступкам, а не развешенным ярлыкам вроде имён или никнеймов, цифр возраста или рейтингов… хотя на самом деле даже астрология имеет какой-то смысл. Ребёнок родившийся летом и увидивший в первые свои дни в этом мире солнце будет иметь совсем иные предрасположенности к характеру, чем тот кто будет корчиться в холоде, родившись ледяной зимой.
— Да, что-то в этом есть… хотя порой дети рождённый зимой получают больше тепла, чем рождённые летом.
— Поэтому даже по поступкам судить человека надо осторожно. А лучше вообще не судить… просто делать личные выводы и формировать сугубо субъективное мнение. Всех деталей никогда не узнаем.
— А какой ваш любимый цвет?
— Синий, вернее даже голубой. Как и у большинства, ведь все мы видим небо голубое, которое порой отражается на завораживающих нас лазурных морях и озёрах. Спокойный цвет, умиротворяющий. Он всегда рядом. Он становится частью многих людей, да и нелюдей.
— У меня тоже, — улыбнувшись ответила Лира.
— Сорок процентов, буквально половина людей скажет то же самое. Немного меньше людей выбирает зелёный. Знаешь почему?
— Красивые зелёные луга? Деревья, травка, свежесть…
— Да, верно, с этим ассоциируется этот цвет.
— А красный? Я думала это ваш любимый цвет.
— Потому что я вампир?
— Потому что вы довольно энергичный.
— Или скорее безрассудный и агрессивный, — ухмыльнулся я, прекрасно зная как выгляжу со стороны.
— В чём-то определенно да, — уклончиво ответила Лира.
— На свой вопрос ты уже и сама ответила. И хоть подкладка моей сегодняшней одежды алая, но этот цвет точно не мой любимый. Просто красный цвет всегда в центре внимания, а чёрный — дань строгой классике. Ведь по цветам не сужу я, но формируют своё впечатление другие.
— Увидеть должны графа
