Катерина Снежинская - Пилюли для феи

День неохотно и медленно, но неуклонно скользил к вечеру. Именно скользил, как с ледяной горки, посыпанной песком. И ясно уже, что никуда не денется, скатится, обратно не заберётся. Если подождать, то вскоре дело даже быстрее пойдёт. Преодолеет точку невозврата и понесётся к ночи, с каждой минутой набирая скорость. Только вот точка эта никак не наступала. Минуты тянулись и тянулись, словно нагретый на солнце каучук. А, может, плелись, как замершие ящерицы. Всё же в конторе «Следа» прохладно было.

Каро поёжилась, плотнее кутаясь в шерстяную шаль. И недовольно покосилась на чугунные радиаторы под подоконником. В здание, где детективное агентство свой офис снимало, паровое отопление два месяца назад провели. И, конечно, под это дело арендная плата поднялась едва не вдвое. Но за всю свою жизнь тега ещё ни разу не встретила в Элизии по-настоящему горячих батарей. И на их температуру стоимость жилья никак не влияла. Для подобных систем единственная доступная степень нагретости заканчивалась на отметке «чуть теплее парного молока».

— Домовые в конец совести лишились, — пожаловалась теург плотному ряду папок, пытаясь запихать между ними новую. — Наверняка опять браги налакались и режутся в карты. А ты тут мёрзни.

Рон, раскачиваясь на двух ножках тоскливо поскрипывающего стула, в ответ только неопределённо поднял брови. Сыщик был занят. Закинув руки за голову, а ноги на стол, блондин элегически рассматривал потолок. По его же собственному утверждению, там он искал вдохновение для будущего доклада полиции.

Судя по кислой физиономии детектива, вдохновение не находилось.

За стенкой, в комнате, носившей претенциозное звание лаборатории, сосредоточенно звенели пробирками. А из-под неплотно прикрытой двери явственно тянуло нашатырём. Но никто по этому поводу не протестовал. Медик ведь и обидеться мог. Тогда бы завоняло гораздо хуже.

— Мастерс, я с кем разговариваю? — уточнила Каро, будто действительно сомневаясь, что беседует она именно с оборотнем.

Папка впихиваться не желала. По-хорошему, шкаф давно бы стоило разобрать и выкинуть как минимум половину бумажного хлама, да Алекс не давал. Альв трясся над архивом как старик, пытающийся оградить молодую жену от соблазна. Лорд утверждал, что любая запись — это драгоценная информация, которая обязательно пригодится. Каро же считала, что отчёты по давно закрытым делам — бесполезный пылесборник. Но с начальством не спорят.

— Холодно, говорю. И батареи чуть тёплые.

Теург шлёпнула так и не пристроенную в шкаф папку на стол, рядышком с кривоватой надписью, выцарапанной в ровном слое пыли: «Нам нужна секретарша!».

— И что я, по-твоему, должен сделать? — довольно равнодушно отозвался блондин, не отрываясь от созерцания потолка.

Тега наклонилась, поправляя шнурки на ботинке. За последние полгода мораль Каро рухнула в бездны, дозволяющие поднимать юбку в присутствии мужчины даже чуть выше щиколотки.

Впрочем, как раз ноги теги оборотня в данный момент интересовали меньше всего. Он уставился на округлость зада, холмиком возвышающийся над столом.

— Пойти и разобраться с домовыми, — невнятно ответила теург.

— Я? — искренне поразился Рон, от удивления даже переставая раскачиваться.

— А кто? Меня они не слушают. Яте не пойдёт. Если идти не хочешь, попроси господина Росса их приструнить. Только сам попроси, — девушка выпрямилась, мельком глянув на оборотня. Но видимо, заметила на его физиономии что-то подозрительное, потому что развернулась к сыщику, нехорошо прищурившись. — И на что это ты пялился?

— Что показали, на то и пялился, — широко осклабился красавчик. — Знаешь, детка, эти ваши юбки с подушками сзади мне совсем не нравятся. Может, ты пересмотришь свой гардероб? Естественное, оно как-то лучше смотрится.

— Естественное, значит? — и без того не слишком широкие глаза теурга превратились в две щёлки. — Может, мне вообще юбку снять?

— Я не против, — разулыбался во весь белоснежный частокол Мастерс.

— Ты у нас никогда против не бываешь, — протянула Курой, ласково улыбаясь в ответ.

Девушка присела рядом с оборотнем на столешницу, даже не заметив, что оборкой юбки смела хороший пласт пыли. Протянула руку, будто хотела погладить оборотня по щеке. И поддела ботинком ножку стула, рванув её на себя.

— Тебе мама никогда не говорила, что раскачиваться на стульях нехорошо? — невинно поинтересовалась тега у барахтающегося в обломках мебели Рона.

!.. — ответил оборотень, -!.. на!.. За что?!

— А кто с дочкой заказчика заигрывал?

— Я? — округлил абсолютно честные глаза Рон, потирая неудачно встретившийся со столом затылок.

— Нет, я!

— Я так понимаю, заняться вам нечем? — негромко поинтересовался Алекс.

Управляющий агентством стоял на пороге своего кабинета, скрестив руки на груди.

Поскольку надежда на приход новых клиентов таяла с каждой минутой, альв позволил себе лёгкую небрежность. В смысле, сюртук его был расстегнут. Впрочем, рубашка по-прежнему светилась девственной белизной, а накрахмаленный воротничок и манжеты топорщились от крахмала. Шейный платок, завязанный безупречным сложным узлом, помаргивал рубиновый глазок булавки. На светло-сером жилете и таких же брюках — ни складочки. Каштановые кудри вились идеальными локонами — волосок к волоску.

Вероятно, альв всё же обладал уникальной магией. Или, может, просто знал заклинание безупречности.

— Видимо, действительно нечем, — пришлось Россу самостоятельно отвечать на заданный вопрос, так как подчинённые только преданно пялились на него. — Но поскольку до конца рабочего дня осталось… — лорд достал из жилетного кармашка круглые серебряные часы, щёлкнул крышкой. По приёмной поплыли неуместные нежные звуки томного вальса, — … полтора часа, то, полагаю, можно и по домам идти. Отчёты по последнему делу вы написали?

— Написала! — честно тараща глаза не хуже Мастерса, отрапортовала Курой.

— Никак нет! — одновременно с ней пролаял вскочивший на ноги Рон, сложив ладони на пояснице — одну на другую — и выставив локти в стороны.

Росс едва заметно улыбнулся кончиком губ.

— Госпожа Каро, а что произойдёт, если я попрошу предоставить мне доклад? Который, по вашим же словам, полностью готов.

— Я не смогу вам его показать, — гаркнула тега. Хорошо гаркнула, истинно по-армейски. Недаром же они с Роном тренировались. — Для того чтобы мне сделать предварительные выводы, амулет должны «прогнать» по полицейскому каталогу запрещённых артефактов. А поскольку сами они до этого додуматься не сумели, то подвеска возвращена в Управление. И пока процедура незакончена, я не могу составить экспертную оценку. Поэтому в отчёте писать нечего.

— Интересно, а у тебя, Мастерс, такой же шикарный отмаз запасён?

— Мнэ-э… — протянул оборотень, вопреки армейскому уставу переминаясь с ноги на ногу.

— Есть, — неожиданно выдала Каро, не смущаясь того, что оба мужчины синхронно повернулись в её сторону. Во взгляде Рона надежда и подозрительность смешалась экзотическим коктейлем. — Господин Росс, вследствие многократного ударения головой о твёрдые поверхности во время поимки любимой болонки метрессы Рангир, господин Мастерс забыл алфавит. Я применила метод терапии, который господин Курой называет «лечение подобного подобным». Но результат пока неизвестен.

— Ударения? — Алек приподнял брови.

— Ударения, — твёрдо кивнула Каро.

— Балаган, — вздохнул управляющий.

— Почему мне иногда хочется её придушить? — шёпотом поинтересовался оборотень у кого-то неведомого.

— Знаете, госпожа Каро, уровень вашего профессионализм за время работы в «Следе», несомненно, вырос, — едва заметно вздохнув, подытожил Росс. — Но вот тесное общение с Мастерсом, мне кажется, на пользу не пошло. Идите-ка вы домой.

— Что вы подразумеваете под «тесным общением»? — насупилась теург.

— Идите-идите! Встретимся завтра, — отмахнулся альв.

Кажется, он добавил ещё что-то, подозрительно похожее на: «Как же вы мне всё надоели!». Впрочем, Курой это могло и просто показаться. Такие высказывания в репертуар управляющего не входили.

Алекс зашёл обратно в кабинет, постоял, чуть покачивая ладонью дверную створку. Перебранку собирающихся по домам сотрудников ему слушать не хотелось. Но желание пропустить приход возможного клиента тоже отсутствовало. А если закрыть дверь плотно, то не услышишь не только Мастерса с Курой, но и входящих в приёмную. Управляющий вздохнул и отошёл к столу, бездумно уставившись в окно.

За стеклом синели сумерки. Жёлтые шары газовых фонарей плыли в них, как в воде. Но улицы почти не видно. Только чёрные голые ветки деревьев расчерчивали отражение альва, словно рисунок пытались заштриховать, да на полпути бросили.