– Дэй, – партнер подтолкнул к ресторации, – идем.
В тревожном настроении вернулась я на свадьбу, и как отражение моих чувств начался «Брагш» – свадебный танец гнома-воина. Выглядело это так – под ритмичные удары все тех же боевых топоров о все те же щиты господин Ойоко начал свой танец-бой, нападая на невидимого врага и нанося ему удары.
– Одна из древнейших традиций, – сообщил мне Юрао, наклонившись и практически крича в ухо, так как шум стоял невообразимый. – Танец мужа и воина, вроде как отгоняет злых духов от семьи.
– Или демонстрирует врагам, чего с ними сделают в случае чего, – вставила я.
– Или так, – согласился Юрао и, понаблюдав пару минут, добавил: – Слушай, а мне на месте врагов уже стало бы боязно.
– Я и на месте духов устрашилась бы.
Сначала все молчали, затем как-то постепенно начали хлопать и топать в ритм мелодии. Танец захватывал и околдовывал своей простотой, силой, смыслом, каким-то диким очарованием, и я сама не заметила, как захлопала вместе со всеми. И когда мелодия стихла, а воздух перестал дрожать от напряжения, я вдруг поняла, что мне уже легче и спокойнее как-то.
Затем был танец невесты. Красивый, мелодичный, такой спокойный и плавный, а потом всех пригласили за стол – значит, уже наступила полночь.
За стол рассаживались согласно расставленным табличкам – для каждого свое место. Мое, как и предположил Юрао, оказалось рядом с лордом Эллохаром, вот только, несмотря на попытку партнера сесть между мной и магистром, я была быстрее.
– Дэй, что творишь? – прошипел Юрао.
– А я не уверена в сдержанности магистра по отношению к твоей жизни, – пришлось сообщить мне.
Лорд Эллохар к началу застолья опоздал – появился, когда все уже за четвертый тост пили. Я его присутствие ощутила порывом ветра за спиной, а когда обернулась, он уже садился, не глядя на меня. Но едва ко мне подошел подавальщик, чтобы, как и всем, наполнить бокал, магистр произнес ледяным тоном:
– Леди не пьет.
Он даже не взглянул на юношу, но тот отошел мгновенно.
– Сок? – невозмутимо предложил темный.
– Да, спасибо, – настороженно ответила я.
– Правило первое, – взгляд на меня, усталая усмешка, – при дворе императора не позволяй никому, кроме Тьера, ухаживать за тобой. Под «ухаживать», – он наполнил мой бокал, – имеется в виду все, что касается обеспечения твоего комфорта.
Юрао взглянул на меня, на Эллохара, но промолчал и, повернувшись к своему соседу – почтенному гному, начал с воодушевлением обсуждать какой-то семипроцентный банковский вклад.
Поднялся один из семи приглашенных старейшин, пожелал молодым достатка, за этот тост выпили стоя, а едва сели, магистр продолжил:
– Ты совершенно не умеешь танцевать. Но проблема даже не в умении – в движениях, ты скована настолько, что это привлекает внимание. Тебе необходимы уроки танцев.
Подали маринованное мясо в грибном соусе – вкусное наверное, и аромат был восхитительный, а есть… есть почему-то уже не хотелось.
– И да, – лорд Эллохар взял блюдо, самолично переложил несколько кусочков мяса в мою тарелку, – еще одно правило – при дворе не позволяй никому обращаться к тебе на «ты», это признак того, что ты допускаешь человека в свой второй круг.
– Лорд Эллохар, я не темная леди, – тихо напомнила ему.
– Это не означает, что ты личность второго сорта, – мрачно сообщили мне.
С этим спорить было сложно.
Вновь появились подавальщики, наполняя бокалы уже заметно подвыпивших гостей – ко мне даже не рискнули приблизиться. Эллохар молча налил мне сок, затем, возвращая кувшин на место, небрежно заметил:
– Ты очень бледная.
– Вы рядом.
Магистр не ответил. Прозвучал следующий тост, в котором одна почтенная гнома пожелала молодым… благосостояния, принесли новое блюдо – салат из лесной зелени с лесными же орешками, но едва подавальщики отошли, лорд Эллохар вдруг протянул руку, схватился за ножку моего стула и без усилий придвинул меня со стулом к себе. Даже Юрао застыл от такой наглости, а магистр переставил мои столовые приборы ближе ко мне и невозмутимо спросил:
– Ты поняла, что произошло с Тесме?
Вопрос оказался неожиданным, но что такое вопрос в сравнении с поведением?!
– Магистр, верните мой стул назад, – нервно попросила я.
Последовал злой ответ:
– Нет.
Юрао поднялся, подошел ко мне, наклонился и спросил:
– Тебе в академию не пора? Завтра вставать рано.
– Пора, – не скрывая радости, подскочила с места.
– Здорово. Идем, провожу. Перед Ойоко за тебя извинюсь. – Партнер при этом почему-то выразительно смотрел на лорда Эллохара.
Мы покинули ресторацию особо никем и не замеченные. На пороге Юрао свистнул, подзывая Нурха, и едва кентавр подъехал, дроу помог мне сесть в повозку, сам подошел к вознице, что-то ему сказал, а после долго стоял на пороге и махал мне рукой, пока Нурх, все ускоряясь, вез меня в противоположном от Академии Проклятий направлении.
Покружив по городу, Нурх вдруг набрал свою запредельную скорость и помчал меня по главной дороге. Спустя головокружительное, но очень непродолжительное время мы оказались у ворот академии.
– Госпожа Риате, вы там как?
– Нурх, вы очень быстрый, – призналась я, пережидая, пока голова кружиться перестанет.
– Тем и живем, – весело ответил кентавр.
Я вышла из повозки, пожелала вознице «Всего кошмарного», направилась к воротам и, лишь когда взялась за кольцо на калитке, поняла, что здесь что-то не так. Что-то совсем не так!
– Нурх! – вскрикнула я, обернувшись.
Но увидела перед собой высокую каменную стену.
– Иллюзии – первый дар, которым я овладел, – послышался чуть насмешливый голос магистра Эллохара.
Я очень медленно повернулась на голос – как выяснилось, привез меня Нурх никак не к академии, мы были в южной части Ардама, по крайней мере, цветущие персики, как и очень дорогие съемные коттеджи, находились именно здесь. А еще я вдруг поняла одну вещь – мне больше ничуть не жаль лорда Даррэна Эллохара.
– Вы что, издеваетесь? – чувствуя, что начинаю срываться, спросила я.
Магистр сидел за круглым столиком, напротив имелось пустое кресло, видимо, для меня. Столик находился под сияющим деревом, озаряющим все вокруг мягким розовым светом – еще одно порождение Хаоса, и тоже безумно дорогое. А на столике располагались бутылка и два бокала. И это вино… золотистый цвет я уже видела.
– Я просил пообедать со мной, – четко проговаривая каждое слово, произнес Эллохар.
На мгновение закрыла глаза, тяжело вздохнула, а затем, глядя на лорда, уверенно, а главное, вплетая энергию во все четыре сопутствующих потока, произнесла сложное, но крайне действенное:
– Эрвено эсшаа каве энторхагэр!
Мой голос разнесся по саду и смолк, поглощенный пением ночных птиц, цикад, урчанием далекой нежити. Порыв ветра подхватил лепестки соцветий, и в какое-то сказочное мгновение на нас словно падал цветочный снег…
Но это не радовало, ничего уже не радовало.
– Проклятие четвертого уровня «Холод», – слишком спокойно относительно данной ситуации произнесла я, – блокирует любые проявления эмоций. Я использовала четыре потока из восьми – до утра вы не будете чувствовать практически ничего.
Магистр сидел и мрачно смотрел на меня.
Затем с усмешкой спросил:
– Как и ты?
– Откат есть практически всегда, – была вынуждена признать. – Полностью избежать его удается только при произнесении проклятий первого уровня, но «Холод» к ним не относится.
Меня бы удивил следующий вопрос Эллохара, если бы в данный момент я могла удивляться:
– И что будет, если станет известно, что адептка использовала проклятие?
– Меня отчислят. – В этом состоянии мне даже подобное оказалось безразлично.
Чуть вздернутая бровь, а потом усталое:
– Нет у тебя совести, Риате.
Я прошла к столику, села в ожидающее меня кресло и спокойно ответила:
– С вами о ней приходится забывать, как и о правилах приличия.
– Как тогда, когда заперла меня в конторе? – Усмешка, но скорее над собой.
– Да.
Проклятие было крайне неприятным, и теперь меня все сильнее сковывал холод безразличия. Безразличным становилось все – сад, ветерок, ночь, магистр Эллохар, мое здесь нахождение.
– Подло, Дэя, – лорд Эллохар скрестил руки на груди, – ты ведь прекрасно осознавала, что мне подавить проклятие труда не составит.
– Но откат подавить невозможно, – безразлично напомнила я.
– В курсе.
Мы помолчали, затем, чуть подавшись вперед, магистр вдруг спросил:
– Ты сказала «я использовала четыре потока из восьми», а если бы использовала все восемь?
– Воздействие продолжалось бы сутки. – Так странно практически ничего не чувствовать, совсем…
– Да? Хм… а если с той формулой закрепителя?
Представила. В моем состоянии размышлять было просто, и, мысленно разложив схему проклятия на составляющие, я рассчитала потоки и спустя несколько минут ответила:
