Ксения Никонова - Я и мой король

– Стой! – притормозил мое кулинарное вдохновение Дэн. – Ты собралась устраивать прием?

– Нет, но у нас на Новый год полагается богатый стол – чем больше блюд, тем лучше! – авторитетно заявила я.

Приподняв брови, мой король критически оглядел меня.

– Что ты так смотришь? – забеспокоилась я.

– Любуюсь напоследок твоей замечательной фигурой.

– В смысле?

– Ты же собираешься съесть все только что перечисленное? Дальше два варианта: или ты умрешь от переедания, или, если будешь есть постепенно, останешься жива, но значительно поправишься, – театрально вздохнул он.

– А если ты мне поможешь? – решила я уточнить.

– Не-не. Я пас. Твоего вкуснейшего борща мне до завтра точно хватит, – с сытой улыбкой похлопал он себя по животу. – А несвежую пищу, сама знаешь, я не употребляю.

– Так нечестно, – надулась я. – А как же традиции, праздничный ужин?

– Ну… мы от них отступим. Приготовь пару легких блюд. Этого будет более чем достаточно.

– Ладно, будем праздновать по-королевски, за полупустым столом, – не удержавшись, ввернула я.

– Праздновать за столом, просиживая за трапезой часами, вообще не самая лучшая традиция. У меня есть другое предложение.

– Какое?

– Думаю, тебе понравится, – уклончиво ответил он. При этом повел головой из стороны в сторону, как будто принюхиваясь или прислушиваясь к чему-то.

Я отправилась в ванную собираться в магазин, а когда вышла – обнаружила Дэна спящим в кресле. Он сидел, скрестив руки на груди и бессильно уронив голову на плечо. Первый раз вижу, чтобы он уснул днем.

– Дэн, – тихонько позвала я, – проснись!

Нет ответа. Да он же, наверное, устал. Еще бы – пятеро суток где-то в лесу, на морозе! Где, как ночевал – неизвестно. А и спросишь – не скажет. Гордый.

Сердце защемило от нежности и жалости. Так сладко спит. Нужно его разбудить. Пусть ложится на кровать. А в магазин я и одна схожу.

– Дэн! – наклонившись, провела ладонью по щеке. Ресницы дрогнули, являя мне сонные глаза.

– Что? – подобрался он, чтобы встать.

– Ты устал. Ложись поспи, – показала я на кровать.

– А как же… – В его взгляде читалась борьба желаний.

– Еды много не надо, а украшения на елку легкие. Сама справлюсь. – Видя, что он еще колеблется, я присела на корточки и заглянула снизу в его лицо. – Ты вообще-то спал за эти дни?

Притянув мою руку к себе, Дэн слабо улыбнулся:

– Хорошо. Но разбуди меня сразу, как вернешься. Хочу украшать елку вместе с тобой.

Я сделала уже две ходки в магазин, а он все спал. Придя в первый раз, сгрузила подставку для елки (неудобная, зараза, в сумку не влезла, пришлось в руке нести) и продукты. Тихонько заглянула в комнату. Судя по тому, как Дэн подобрал руки и ноги, ему холодно. Не заболел ли? Магические щиты, это, конечно, хорошо, но мог банально простыть. Осторожно пощупала лоб – вроде нормальный. А вот рука холодная. Достала одеяло, укрыла, полюбовалась мирной картинкой и вернулась к своим делам. Позвонила родителям, поздравила с наступающим. Предваряя расспросы, сказала, что мы с Наташкой разбежались по разным магазинам, чтобы все успеть купить. На вопрос, чего ж мы так припозднились с покупками, выпалила как на духу: «Некогда нам было, учили, вчера зачет сдавали!» Мои успехи в учебе порадовали маму. А я, уже отключившись, задумалась, сколько еще мне удастся скрывать правду о своих настоящих делах?

Предновогодний бум достиг пика. Ошалелый народ сметал с полок деликатесы и спиртное. Странные люди, чего тянули до последнего дня? Ну я ладно, ничего справлять вообще не собиралась, а другие? Уже месяц только и разговоров, что о миллениуме, а поди ж ты – закупаются тридцать первого числа. Кто-то торопливо тащит елку. А кто-то и сегодня работает – Деды Морозы разных мастей тут и там мелькают на улицах. Эх, даже на праздник мороз не спал, кабы еще не покрепчал. Очень холодно.

А компот я все же купила. Вишневый с косточкой. С детства обожаю. Конечно, не так давно меня Нэль черешней угощал, свежей и потрясающе вкусной, но это же было как бы не по-настоящему. И вообще, компот на Новый год – святое! Еще я купила подарок Дэну – механические наручные часы. Не знаю, что обычно дарят королям, но надеюсь, что подарок окажется нужным и памятным. Он ведь хотел часы, но так и не купил почему-то. А теперь каждый раз, узнавая время, будет вспоминать обо мне.

Придя домой, первым делом заглянула в комнату – Дэн спит мертвым сном. Ладно, пойду отогреваться горячим чаем. Подумав, решила не тревожить королевский сон. Все равно я сейчас готовить буду, пусть отсыпается. А елка еще немного подождет.

Закатав рукава и напевая себе под нос привязавшуюся дурацкую песню «Дискотеки «Авария» про Новый год, принялась за стряпню. Пусть будет всего два блюда, но все же праздничные. Куриные ножки с картошкой и зеленью, запеченные под сырным соусом, и салат «Нежность». Так, нож достаточно острый? Капусту строгать нужно очень тонко.

Дэн проснулся, когда начало смеркаться. Я к тому времени закончила все насущные дела: замариновала окорочка, чтобы потом только сунуть в духовку, и нарезала продукты на салат, так что осталось лишь заправить его майонезом. Стараясь не шуметь, протерла полы, включив телевизор на небольшую громкость. Показывали «Иронию судьбы». Все равно от соседей доносится музыка: кое-где народ уже празднует. С сомнением покосилась на елку: в одиночку мне ее не одолеть. Высокая, метра два, да и разлапистая. Пошла в душ, определив Дэну последний срок: если к моему выходу не проснется сам – разбужу. Освежившись, задумалась, что бы надеть. Стоя в сомнениях перед открытым шкафом с блузкой в руках, не услышала тихих шагов.

– Голубой цвет тебе очень к лицу, – раздался из-за плеча знакомый голос. По шее скользнула рука, легко коснувшись груди, остановилась на цепочке с подвеской. – Ты ее не снимала?

– Нет, – замерла я в объятиях. Очень уж они оказались волнующи. В памяти мелькнул сегодняшний сон. Мелькнул и пропал. Что-то там было связано с этой цепочкой вроде. Не помню.

– Ты молодец и умница, – поцеловал меня Дэн в висок. – Так и должно быть всегда.

Потом мы ставили и наряжали елку, смеялись, разговаривали. Я рассказывала о детских новогодних утренниках, где мне не раз приходилось бывать Снегурочкой, да не простой, а Снегурочкой поющей. Через это мой арсенал новогодних песен был велик. Я напела пару-тройку мелодий, а потом как-то само собой получилось, что спела песню про зиму:

Чтобы не смущаться и нормально петь в голос, спряталась за елку, запретив подсматривать, что буду там делать. Улыбаясь от пришедшей в голову идеи, я пела, а сама мастерила игрушку на елку взамен макушки, купить которую совершенно забыла. Взгляд Дэна, который я ловила сквозь ветки, лучился искренней радостью и смехом.

– Исключительно замечательная песня! А поешь ты просто великолепно! – шагнул он ко мне. – Вашу руку, сударыня!

Переложив за спиной недоделанную игрушку в левую руку, правую я подала ему. Мурашки от поцелуя добежали от пальцев до самого сердца.

– Песня исполнена, теперь с тебя портрет, – напомнила я наш уговор.

– С меня портрет, – согласился он. – Могу показать те, что есть, а ты выберешь.

– Если ты о тех, что лежат в секретере, ни один из них меня не устроит, – решила поддразнить я.

Его реакция была не совсем такой, как я ожидала. Дэн замер на месте, пристально уставившись на меня.

– Ты знала об этих рисунках? – наклонил он голову, будто что-то срочно соображая. – И давно?

– Давно. С того дня, когда приехала Наташка.

– И молчала? Знала – и молчала? Ни разу даже не обмолвилась!

– Вообще, я хотела закатить скандал. Но Наташка посоветовала молчать.

– Она тоже их видела?! – схватился за голову Дэн. – Просто шикарно! – Переведя дух, он взглянул на меня. – Скажи, как вы их нашли?

– Я хотела показать ей твою письменность, схватилась за бумаги… и вот.

– Подожди. Ты залезла в мои бумаги?! – вспылил он. – Маша! Так нельзя! Это…

– Неприлично? – подсказала я невинным голосом и для убедительности хлопнула ресницами.

Он посверлил-посверлил меня взглядом, а потом усмехнулся:

– Не более чем то, что там изображено. Ладно, мы квиты. Будет мне урок: личные бумаги надо лучше защищать. И все же я не понимаю, как вы могли увидеть их под иллюзией?

– Так иллюзии не было, ты ж ее снял, когда Наташка приехала, – вспомнила я.

– Болван! То-то она так на меня смотрит. Ну да что теперь говорить… Ты была очень шокирована?

– Когда их увидела, готова была тебя убить, – честно призналась я.

– Ох, я перед тобой со всех сторон в долгу. Давай в качестве компенсации нарисую тебе хороший портрет.

– Э нет. Портрет ты мне и так должен, – поспешила я не согласиться. Вот он, хороший случай высказать мою просьбу и надеяться, что он ее исполнит.