– Закопать, – поправил Андре, приступая к одеванию. – Маловероятно, чтобы наш путь так точно проследили, особенно учитывая, что сегодня пойдет дождь и следов не останется. Но на улики можно наткнуться и случайно. Так что лучше перестрахуемся.
Никаких возражений я не имела. Между тем Андре надел на меня видавшее виды, зато чистое платье. Юбка приятного глазу оттенка, нечто среднее между красным и оранжевым, с белой вертикальной полосой. Верх тоже двуцветный, но там белый преобладал, а вот рукава были все такими же красно-оранжевыми.
Андре был прав: длинные рукава надежно скрывали следы от кандалов. Платье действительно было великовато, и мне даже вдруг стало от этого грустно. Я бесшумно засмеялась сама над собой: в моем положении не хватает только страдать от отсутствия идеально сидящей на фигуре одежды. Еще мне подумалось, что мой спутник явно имеет неплохой опыт одевания женщин. Ну или раздевания, что более вероятно.
В качестве последнего штриха Андре взял нож и, сев у самой кромки воды, принялся бриться. И то верно: заросший за месяц своего пребывания в тюрьме, он имел шансы серьезно напугать прохожих, буде таковые встретятся нам на пути. Время от времени Андре чертыхался – нож был отнюдь не бритвенный, да и речная вода мало напоминала зеркало. Однако в конечном итоге результат получился вполне сносный, хотя и не без нескольких порезов.
Я с любопытством разглядывала Андре, который сейчас выглядел значительно моложе, чем несколько минут назад. С густой неухоженной бородой, отросшей в тюрьме, он выглядел лет на сорок. Теперь же вернулись те тридцать – тридцать два, которые я была готова ему дать, когда мы только-только познакомились.
– Куда теперь? – спросила я, когда Андре, полностью готовый продолжать путь, перекинул через плечо собранную сумку.
– Главным образом как можно дальше от этих мест, – ответил он. – В конечном итоге либо за границу, либо как минимум в какую-нибудь удаленную провинцию. Первое, конечно, предпочтительнее.
Он не стал уточнять, что о Дельмонде и вообще о северной части страны речи не идет. Я тоже не стала поднимать эту тему, вне всяких сомнений болезненную.
– Трактов пока будем избегать, – продолжал излагать планы на ближайшее будущее Андре. – Вообще, чем дольше сможем идти через лес, тем лучше.
– Ну и как ты собираешься такими темпами добраться до границы? – мрачно спросила я. – Я ведь тебя предупреждала, что стану обузой. Далеко ли уйдешь с таким грузом на руках? Без меня ты бы уже успел одолеть в несколько раз большее расстояние, чем сейчас. А что будет дальше?
– Послушай, перестань нудить, – довольно-таки беспечным тоном откликнулся Андре. – Единственное, чего мне не хватало в дороге, так это призрак-нытик. Вот это действительно настоящая обуза.
– Ах так? – обиделась я.
– А ты как думала? – насмешливо осведомился Андре. – Нытик мне в пути совершенно ни к чему. А вот друг, который указывает дорогу, проверяет наличие погони, всегда может подняться над лесом и оглядеться и с которым можно поговорить по душам, – вот это никакая не обуза.
Развивать тему дальше я не стала. Что и говорить, его слова были мне приятны, но будем откровенны: очень трудно путешествовать с бесчувственным телом на руках, особенно когда надо преодолеть столь большое расстояние. О том, чтобы нанять экипаж, не могло идти и речи – слишком дорого. Андре успел пересчитать имевшиеся в нашем распоряжении деньги, выходило пять квадров и несколько дюжинников. Прокормиться можно, но никак не пересечь в карете полстраны. Тем более что путешествующие в экипаже люди не останавливаются на ночлег в лесу. А в гостинице у Андре слишком велик шанс быть узнанным, да и неизвестно, многие ли люди знают в лицо меня. К тому же на гостиницу тоже требуются деньги.
– Есть еще одна сложность, – все-таки решила высказать свои опасения я. – Если ты встретишь какого-нибудь знакомого, сможешь вовремя его узнать и скрыться. Но если кто-нибудь узнает меня, я даже не буду иметь об этом ни малейшего представления.
– Это верно, – и не думал спорить Андре. – Но, знаешь, возможных случайностей и так бессчетное число. Если будем раньше времени волноваться из-за всего, проще сразу сдаться стражникам. А у меня такое желание пока не прорезалось. К тому же я кое-что слышал о людях, потерявших память. Не исключено, что, встретив кого-то знакомого, ты вспомнишь свое прошлое.
Я промычала в ответ нечто неразборчивое. Теперь, в таком контексте, вероятность случайной встречи со знакомым показалась безумно низкой.
– Кстати, по поводу твоего прошлого, – задумчиво проговорил Андре. – Информации, конечно, мало, но кое-что все-таки есть. Ты обратила внимание, что у тебя на плече нет «короны»?
– Обратила.
Мне не нужно было спрашивать, что именно он имеет в виду. Этот нюанс я прекрасно помнила, видимо, именно оттого, что лично ко мне он отношения не имел. Около трехсот лет назад в Риннолии и соседних королевствах разразилась эпидемия песочной оспы. Эта болезнь унесла много жизней. Действенного лечения от нее не было, если человек заболевал, то либо его организм справлялся с недугом, либо нет. Однако лекарям удалось изобрести прививку, не позволяющую этой болезнью заразиться. Прививка однако же стоила безумно дорого и оттого была доступна в основном знати. Укол делался в левое плечо, на котором на всю жизнь оставался небольшой след, шрам, по форме слегка напоминающий корону. Постепенно такие шрамы стали своего рода символом дворянского происхождения. Время шло, болезнь исчезла с лица земли, но всем детям аристократов, достигавшим трехлетнего возраста, продолжали делать эту прививку. Только теперь она стала не залогом здоровья, а признаком высокого происхождения, своего рода отличительным знаком. У Андре такая «корона» на плече была. У меня – нет.
– Только не говори, что не женишься на мне из-за такой малости, – пошутила я, припомнив нашу болтовню в камере.
– После всего, через что мне пришлось пройти за последний месяц, тема социального неравенства беспокоит меня в последнюю очередь, – усмехнулся Андре. – Но речь не о том. «Короны» у тебя нет. Но одежда при этом очень дорогая. Особенно белье.
Ну да, мои юбка и блуза пришли в слишком плачевное состояние, чтобы по ним можно было что-то понять. А вот корсет и вправду оставлял мало вопросов. Такой точно стоил не менее восьми квадров.
– Откуда ты знаешь, сколько стоит женское белье? – съязвила я. – Что, покупал кому-нибудь в подарок?
– Не без этого, – уклончиво ответил Андре, впрочем нисколько не смущенный.
– Ладно, допустим, что я не была дворянкой и при этом могла позволить себе дорогие вещи. И какой ты из этого делаешь вывод? Что я была любовницей какого-нибудь аристократа?
– Совсем необязательно, – возразил Андре, видимо, почувствовав, что последний вопрос я произнесла довольно-таки раздраженно.
Однако по выражению его лица я поняла, что такой вывод кажется ему вполне вероятным. В общем-то он прав, это было логично. Особенно в сочетании с нашими предыдущими домыслами. К примеру, я могла оказаться любовницей дворянина, тайно сражавшегося против короля. И попасть в тюрьму после того, как об этом узнали. Но что-то во всей этой идее категорически мне не нравилось. Трудно сказать, что именно. Точно не факт «жизни во грехе». Ничего постыдного в жизни с мужчиной вне брака я не видела. Скорее меня смущала второстепенность собственных ролей. Деньгами не обладала сама, а получала от любовника. Борьбу в подполье не вела, а попалась из-за все того же любовника. Все это не вязалось с не покидавшим меня ощущением собственной самостоятельности. Или оно развилось уже сейчас, после смерти?..
– Ты могла быть дочерью зажиточного купца или сделать собственную карьеру, – привел альтернативные варианты Андре.
– Могла, – без особого энтузиазма отозвалась я.
Возможностей много, но что толку? Я все равно ничего не помню. Ровным счетом ничего.
Дорога вперед, дорога назад.
Потерянный друг, обиженный брат,
Что выберешь ты своею тропой,
И кто уведет тебя за собой?
Канцлер Ги. To friends
Погодник не обманул. Дождь зарядил часа за полтора до заката. Зная о приближении непогоды заранее (воистину: предупрежден – значит вооружен), мы успели найти подходящее убежище. Небольшой участок земли был надежно укрыт от дождя нависающими над ним еловыми лапами. Густая хвоя пропускала разве что редкие капли, и то лишь тогда, когда их заносило сбоку резкими порывами переменчивого ветра.
Дождь закончился примерно через час. Теперь, казалось бы, можно было выбраться на свободу из тесного для двоих пространства. Беда заключалась в том, что земля вокруг успела основательно промокнуть. С ветвей обильно падали капли, создавая своеобразный вторичный дождь. В придачу к этому сильно похолодало, и с окончанием осадков температура к лучшему не изменилась. Да и ветер, разнесший полнящиеся водой тучи, продолжал дуть с прежней силой. А между тем лес в самое ближайшее время обещал окончательно погрузиться в ночную тьму. Продолжать путешествие в подобных условиях не имело смысла. Так что на ночлег остались на том же месте.
