– И что же мне делать?
Я не хотела спрашивать, правда. Само вырвалось.
– Ходить. Бегать. Падать, – непонятно ответил мастер Оро-Ич и вдруг открыл глаза. Я не успела отвести взгляд, и меня словно жаркой волной окатило – вот-вот от мокрой одежды пар повалит. Колени превратились в желе. – Жаловаться и плакать, как делает любое дитя. И не торопиться.
Его голос звучал словно бы издалека; розоватый светящийся камень потолка то угасал почти полностью, и тогда глаза мастера будто разгорались, то вспыхивал ярче. Гипнотический ритм, расслабляющий и будоражащий одновременно.
Интересно, об этом «особом эффекте» от общения с мастером говорила Лиора? Непсионику, наверно, может сильно по мозгам ударить…
Так, не думать. Точнее, думать в другом, полезном направлении.
– Падать я согласна. Просто хотелось бы узнать, в какую сторону, – попыталась я пошутить, но прозвучала реплика опять как жалоба. – Второй слой восприятия с дрожащим маревом – что это такое? Я спрашивала у Маронга, он не знает. И как натренироваться, чтобы видеть его?
Мастер Оро-Ич вздохнул, подворачивая под себя ноги, и двинул щупальцами. Я перекатилась по кольцам, оказавшись почти вплотную к нему. Он склонился к моему лицу и бесцеремонно раздвинул пальцами мои веки. Некоторое время просто смотрел, пока я пыталась совладать с ритмом дыхания и с бешеным сердцебиением, а потом вдруг лизнул глазное яблоко черным змеиным раздвоенным языком.
Черным. Змеиным. Раздвоенным. Языком.
Несколько секунд я могла думать только восклицательными знаками. И ладно бы еще от ужаса или отвращения, так нет же. В голове, видимо, что-то перемкнуло, потому что на какой-то невероятно долгий миг мастер Оро-Ич, синий и чешуйчатый, показался мне самым красивым, желанным, удивительным… в общем, самым-самым.
А потом этот «самый-самый» рассмеялся, мелодично и чарующе.
– Наконец-то. Все-таки твоя устойчивость небезгранична, – произнес он, пока я спешно стряхивала остатки биокинеза, приводя организм в порядок. Инкуб шрахов… Сердцебиение и жар уняла, а вот сладкое головокружение осталось, хотя мысли и прояснились. – Хотелось бы в награду тебя утешить, но, увы, новости плохие. Ты никогда не сможешь видеть иную реальность этими глазами, Трикси Бланш. Смирись.
«Никогда не сможешь». Как холодный душ. Приводит в себя лучше любого биокинеза.
– Понимаю. Большое спасибо за ответ, – произнесла я очень вежливо, стараясь дышать размеренно. – Простите, что потратила ваше время…
От разочарования слезы подкатывали. Не думала, что оно будет таким острым. Называется, размечталась – стану магом, смогу сама себя защитить, оправдаю возложенные ожидания… Как мне Тейта-то учить, если со своими трудностями справиться не могу?
– Ты рано отчаялась, – улыбнулся мастер. – Озеро под нами ты не видишь тоже. Помешает ли это тебе черпать из него воду, если я прикажу?
– Нет, наверно, – подумав, ответила я. – Можно ведь на ощупь найти.
– Совершенно верно, – склонил голову к плечу он. – Использовать другие чувства или другие глаза – вот два самых простых выхода. На самом деле их много больше, Трикси. Сними оковы неверия со своего разума, уделяй больше времени тому, в чем ты сильна, и иногда позволяй себе творить, не размышляя, что и как именно ты делаешь. Как сегодня, в коридоре, когда ты заставила иллюзию пахнуть по-настоящему. Но в мастерской тебе прорыва не совершить, да, – тише произнес он и прикрыл изумительные глаза. – Через два дня отряд Аринги уходит на заготовки к океану. Иди с ними. Танеси Тейт уже выразил желание присоединиться, оставлять тебя одну будет неразумно вдвойне.
Что ж, логично. Сегодня ведь получилось создать более совершенную иллюзию – и именно в стрессовой ситуации. В экстремальных условиях вроде той долины с голубым мхом действительно придется либо осваивать новые умения, либо подыхать.
– Благодарю за совет, мастер Оро-Ич. Так и поступлю.
– Путешествие же поможет тебе в обучении. Познакомишься с миром, где тебе предстоит жить, обретешь новое знание, – произнес он и снова уставился мне в глаза, прожигая взглядом. Я сглотнула, зачарованная. Эффект был не такой сногсшибательный, однако пронимало меня на каком-то физиологическом уровне. На внушение не похоже… Феромоны? Или опять шрахова магия? – Но прежде чем вернуться в мастерскую и доложить Ригуми, что ты пойдешь с Арингой, ответь: зачем ты так отчаянно хочешь научиться магии как можно скорее? Маг не боится ни старости, ни болезней. Созидающие совершенство избавят тебя от любой немощи. Так в чем же дело?
Я зажмурилась и закрылась куполом наглухо прежде, чем сообразила, что это невежливо. Но слишком уж много эмоций и воспоминаний пробудил один вопрос. Тогда, после стычки с Маронгом, всхлипывая в ванне на плече у Тейта, я ответила на него – для себя.
– Хочу… хочу найти свое место здесь. Правильное место, где мне будет хорошо. Не хочу, чтобы меня считали чужой, странной, глупой… – Горло сдавило спазмом, и я умолкла.
– Айе, айе, – прошептал мастер, проводя по моей щеке пальцами. И когда успел подобраться так близко? – За что ты так с собой, Трикси? Женщины, которые живут рядом с Танеси Тейтом, быстро становятся гибкими и теплыми, а ты все холоднее.
Я поперхнулась воздухом – и невольно улыбнулась.
– Это была ужасно двусмысленная фраза, мастер.
– Во всех сто́ящих фразах больше одного смысла, – согласился он. Светящийся потолок почти погас. – Чего ты хочешь на самом деле? Какое место желаешь найти?
Какое? Уютное. Безопасное. Мое… Я сглотнула и предположила осторожно, как будто слово могло укусить:
– Дом?
Мастер медленно распрямлял щупальца; мы висели уже над самой невидимой водой. Если бы я спустила ногу, то наверняка бы коснулась поверхности.
– Но разве у тебя не было дома там, откуда ты пришла?
У меня там все было. Может, кроме парня, тут кузина Лоран меня обскакала. Но напоминать об этом немного… жестоко.
– Был.
– Не хочешь вернуться?
Он произнес это так просто, словно говорил о чем-то реальном.
Шрах!
Меня подкинуло на месте, и я едва не сверзилась в озеро.
– А можно?
– Можно. Если соберешь воедино тех, кто тебя призвал, и заставишь выполнить обряд в обратном порядке, – усмехнулся мастер. – О, как ярко загорелись твои глаза, как горячо. Мне нравится, Трикси Бланш. Но теперь пора возвращаться в мастерскую. Ограни свои таланты. Недоучке никогда не совладать со свободными и не принудить их ни к чему.
Вот тут-то меня проняло по-настоящему. Это ведь был шанс, действительно шанс, без шуток. Призрачный, конечно, – поди найди тех, в балахонах. А если Тейт кого-то убил, когда вызволял меня, то даже зыбкая надежда на возвращение рассыпалась в прах.
Но попытаться стоило.
– Я… я правда очень признательна за советы, мастер.
– Не стоит, – лукаво сузил он глаза. Их свечение, то более яркое, то меркнущее, гипнотизировало. – В конце концов, этот разговор – всего лишь моя прихоть, а не благородный порыв. И, Трикси… зажмурься и задержи дыхание.
С крайне скверными предчувствиями я посмотрела вниз, в бездну, где должно было плескаться невидимое озеро, и подумала растерянно: «Он же не собирается…»
– Собираюсь, – ответил на мысли синий и чешуйчатый гад, стиснул меня в кольце щупалец – и отцепился от потолка.
Я говорила, что вода была холодная? Так вот, теперь она показалась мне ледяной!
В озере мастер передвигался еще быстрее, чем на поверхности. Сердце только раз трепыхнулось в груди – а мы уже юркнули в боковой туннель. Уши заложило, шарф-тюрбан едва не смыло с головы… Но через несколько мгновений все закончилось. Вода резко потеплела, а потом исчезла. Всюду был только слепящий свет. Оро-Ич блаженно нежился в нем целую секунду, а затем плавно опустился на каменный пол и поставил меня рядом.
Мы торчали, как два памятника, посреди гигантской пещеры Ригуми. Сам он, кстати, неудачно попал под одно из щупалец и теперь валялся, придавленный им, и делал вид, что так и задумано. Ученики пялились на нас с безопасного расстояния. Кое-кто, судя по мелькающим у выхода ярким шарфам, решил ретироваться. Некоторые мимикрировали под окружающую среду – более или менее успешно. К примеру, сталагмит с белобрысой шевелюрой и в оранжевом тюрбане производил неизгладимое впечатление.
– Мастер Оро-Ич, – приветливо улыбнулся Ригуми и попытался вылезти из-под щупальца – безуспешно. – Очень любезно с вашей стороны заглянуть к нам.
Он еще немного поерзал и замер. В его движениях скользило опасение, как в присутствии психа или крупного дикого зверя. До меня с некоторым опозданием дошло, что грозную репутацию синий и чешуйчатый вряд ли заработал, атакуя беспомощных учеников. Скорее всего, он и с мастерами обращался не лучше.
Оро-Ич быстро посмотрел на меня, и уголки губ у него странно дернулись. Неужели улыбается?
