Ознакомительная версия.
В поисках подозреваемых, наверное, следовало отталкиваться от фигуры нотариуса, пригласившего ее в город, и его до ужаса неприятного сына. Как узнать: они исполняли волю деда или сами выманили ее в Кромельск? Рада готова была поклясться, Бер – один из личей, и его отец об этом, вероятнее всего, знает. В эту логичную цепочку укладывалось и случившееся с Бером. Скрываясь три года в лесах, мальчик Артем все же умер, и его место занял лич. Он – самая главная кандидатура на роль нежити. Именно поэтому Раде так неприятно находиться в его обществе, а Рыжая не чувствует ничего пугающего. Дед умер, и личи, зная, кому должна перейти сила, вызвали ее в город. Все логично.
Не вписывалась в эту стройную схему лишь цыганка с портрета. Можно бы отнести ее в разряд случайностей, если бы не видения прошлого, доказывающие, что цыганка играет какую-то очень важную роль. Рада по-прежнему была уверена: она сможет разобраться во всем только тогда, когда поймет, кто именно изображен на портрете, и установит связь между собой и цыганкой из прошлого.
Последнее видение было очень реальным, девушка до сих пор чувствовала кровь на своих руках. Интересно, чья она?
Алекс только приоткрыл полог тайны и дал пищу для размышлений. После того, как события минувших дней обрели пусть фантастическое, но все же логичное объяснение, Раде стало намного легче, и она с чистой совестью отправилась спать.
Уснула достаточно быстро, укутавшись легким покрывалом, купленным в ближайшем супермаркете – под одеялом ночью было довольно жарко. Сон не принес ожидаемого облегчения и отдыха. Очень скоро стало трудно дышать, словно рот и нос закрыли огромной подушкой. Хотелось ее оттолкнуть руками, но не получалось. С каждой секундой становилось все труднее сделать вдох. И сон был крепкий – никак не удавалось вырваться из его объятий – и очень реалистичный. Ни на минуту не возникло сомнения в том, что все происходящее – кошмарная явь. Легкие разрывались от боли, Раде казалось, будто она находится под водой, хотя воды не было, только подушка, которая забивалась все глубже в рот. Конечности онемели, и началась паника. Хотелось кричать, но из-за нехватки воздуха это сделать не удавалось.
Рада дернулась, нелепо взмахнула руками и почувствовала, что все исчезло, растворившись во вспышке света. Девушка снова смогла свободно дышать. Ей больше ничего не мешало. Вдохнула глубоко, игнорируя боль, обжигающую легкие, заметалась на кровати, но так и не проснулась. Скомканное покрывало полетело на пол, а Рада, вскрикнув, изогнулась на простынях. Она металась в бреду, по лбу стекали тонкие струйки пота. Девушка больше не задыхалась, зато левое плечо горело, словно в огне. Из груди вырвался то ли всхлип, то ли сдавленный хрип – и все прошло.
Секунду назад не хватало воздуха, так как лицо закрывала подушка, и вот Рада снова не могла дышать, но на сей раз от страсти. Обжигающие ладони скользили по бедрам, бесцеремонно задирая тонкую ночную сорочку, а губы со вкусом мяты ловили низкие грудные стоны.
На этот раз сон оказался более волнующим и откровенным. На Алексе не было одежды, да и на Раде тоже, если не считать ночную сорочку из тончайшего шелка, которая давно сбилась и практически ничего не скрывала.
Горячее влажное тело парня вжимало в кровать. Перед глазами мерцали звезды, ногти впивались в сильные мужские плечи, а на лбу выступили капельки пота. Все происходящее было реалистично и волнующе. Рада сообразила, что это сон, лишь когда проснулась с влажными от пота волосами и очередным стоном, сорвавшимся с губ.
Дыхание сбилось, и девушка в замешательстве села на кровати, не понимая, что с ней такое творится. Голова болела, и дико хотелось спать, но ложиться вновь было страшно.
Оба сна оказались по-своему ужасны. В одном ее убивали, причем очень реалистично. Подушка сейчас валялась на полу возле кровати, а на наволочке проступили отчетливые следы зубов. Рада прекрасно помнила, как она забивалась в рот, не давая дышать.
Второй сон, безусловно, был более позитивен, но напугал Раду не меньше, так как в реалистичности не уступал первому, и девушке было стыдно за то, что в нем происходило. Щеки горели, а мысли снова вернулись к Алексу. Симпатия грозила перерасти в нездоровое, болезненное увлечение, а этого Рада совсем не хотела, она хотела нормально выспаться и вернуться к решению всех проблем не раньше утра.
Несмотря на ранний час, в окно уже вовсю били жизнерадостные и яркие солнечные лучи. Девушка раздраженно задернула плотные шторы, которые не закрыла на ночь, и снова упала на подушку. В комнате воцарился приятный полумрак, и Рада все же решила рискнуть и попробовать снова уснуть. Она надеялась, что сегодня ей больше не будут сниться никакие сны, ни хорошие, ни плохие.
Бер вернулся домой поздно и в дурном настроении. Впрочем, он нередко пребывал в состоянии недовольства окружающей действительностью. Парень оставил мотоцикл на охраняемой парковке в подземном гараже рядом со знакомой красной машинкой, которой тут не должно было быть. Жаль, ее хозяйка не понимает простое слово – «нет». Молодой человек посмотрел на автомобиль с ненавистью и сжал зубы так сильно, что на скулах проступили желваки. Мелькнуло желание сесть на мотоцикл и уехать, только вот некуда. В шикарный пентхаус к отцу не хотелось. Слишком многое пришлось бы объяснять. Нет, все же три часа ночи – не время для гостевых визитов даже к близким родственникам.
На третий этаж можно было подняться пешком, но Бер решил воспользоваться лифтом и шагнул в просторный чистый холл элитного дома.
Он здесь уже пару лет жил в небольшой, по местным меркам, квартире-студии. Предпочел ее родительскому гнезду – огромным апартаментам, расположенным буквально через дорогу в элитном жилом комплексе «Рубин».
Сегодня дверь в квартиру была не заперта, Бер даже не стал доставать ключ, просто толкнул металлическое полотно и оказался в квадратной прихожей.
– Что ты здесь делаешь? – поинтересовался он и, не разуваясь, прошел внутрь. – Я же сказал – не приезжать…
– Ты знаешь, я прихожу когда хочу и к кому хочу. Твое упрямство и детские обиды смешны… – София сделала шаг из темноты комнаты навстречу замершему у дивана парню.
Она выглядела утонченно и грациозно – кошка, вышедшая на охоту. Длинный темно-синий сарафан был надет на голое тело и обрисовывал его плавные изгибы, скорее подчеркивая, а не скрывая. Тонкий, блестящий материал, обтягивающий чуть выступающие соски, смотрелся даже эротичнее, чем полностью обнаженная грудь. Бер с жадностью ловил каждое движение медленно приближающейся Софии, завороженно смотрел на покачивающиеся бедра, но не делал и шага навстречу. Его напряжение можно было угадать по сжатым в кулаки рукам и плотно сомкнутым, неулыбчивым губам.
– Ты чертовски плохо притворяешься. – София усмехнулась и, подцепив тонкую лямку, скинула ее с плеча, вторая сползла сама, увлекая за собой невесомый сарафан, который упал на пол, превратившись в смятую бесформенную тряпку. София переступила через него, слегка покачнувшись на высоченных каблуках, и шагнула к Беру.
Парень отвернулся и, обогнув гостью, устремился через всю комнату к широкому подоконнику, оставляя на светлом ковре с глубоким ворсом грязные отпечатки ботинок.
– Уходи, – бросил он, уставившись в окно. София медленно последовала за парнем и остановилась у него за спиной. – Мне неинтересны игры, в которые ты играешь…
– С тобой я играю лишь в одну игру, – нежно шепнула она и прижалась к Беру сзади, обхватив его тонкими руками за талию. София нетерпеливо дернула водолазку, вытаскивая ее из-под пояса джинсов, и скользнула прохладными ладонями по рельефу пресса, обвела контур пупка и спустилась ниже к полоске жестких волос. Пальцы уверенно схватились за металлическую пряжку ремня и несильно дернули в стороны, расстегивая.
– Ты стерва, София! – Бер резко развернулся, поймал ее за запястья и отвел от себя руки, но женщину это не остановило. Она низко засмеялась и качнулась вперед, прижимаясь. Пристально посмотрела в прозрачные глаза цвета бутылочного стекла, пытаясь угадать в них желание, и, заметив расширившийся зрачок, с удовольствием шепнула парню на ухо:
– Конечно, я стерва, именно поэтому завожу так сильно. Правда, ведь, Тема… или Бер тебе нравится больше?
Дизайнерские туфли на платформе и огромном остром каблуке прибавляли Софии сантиметров десять роста, и сейчас она была всего на полголовы ниже Бера. Почувствовав, что хватка на запястьях ослабла, женщина тут же вырвала руки и обвила ими шею молодого человека. Пальцы запутались в волосах, а острые алые ногти больно впились в кожу затылка, заставив Бера зашипеть.
– Признайся, тебе ведь нравится быть со мной? – мурлыкнула она и провела языком по его шее сначала мягко, нежно, в последнюю минуту резко прикусив за ухом.
– Тварь, – несильно оттолкнул ее Бер. София засмеялась, предвкушая победу, и замерла в углу рядом с окном, прислонившись обнаженной спиной к стене. Волнистые, лунные волосы рассыпались по плечам. Молочно-белые, перламутровые пряди скользнули по груди, оттеняя кожу, которая в темноте казалась загорелой.
Ознакомительная версия.
