Сейчас мамочка папочке такую воспитательную беседу проведет, что он сам вместо нас запросится к этому Крафту. Мама у нас мягкая и кроткая… если ее не трогать.
Догнала Киру уже на лестнице, забежала вперед, преграждая ей дорогу, и уведомила:
– Мы идем гулять.
– Пожалуйста, не надо меня жалеть и пытаться развеселить, – пролепетала сестренка.
– Вот еще! Делать мне больше нечего! – возмутилась я. – Нам нужно обдумать план по твоему спасению.
– А у нас есть план? – удивилась Кироль.
– Будет! – заверила я и потянула сестру под лестницу, к выходу во двор.
Мы быстро пересекли двор, огибая хозяйственные постройки, и, юркнув в маленькую неприметную калитку, мгновенно затерялись в высоких зарослях маиса. На своих полях отец постоянно экспериментировал с кормовыми и злаковыми культурами, добиваясь абсолютной морозостойкости. Пока первенство было за маисом. Папочка в него столько магии вбухал, что поле стояло зеленым, несмотря на окружающие его сугробы. А с наступлением весны побеги достигли рекордной высоты в три метра. Мы с Кирой облюбовали эти заросли еще зимой. Здесь, невзирая на щиплющий за щеки мороз, пахло летом и свободой.
Быстро отыскав свою, вытоптанную еще в конце зимы полянку, мы расположились на сухих листьях убиенного нами в процессе вытаптывания маиса, и начался маленький сестринский совет. Какие предложения мы только не выдвигали! Предлагалось даже влюбить господина Крафта в нашего дворового пса и отправить счастливую парочку восвояси. Но тогда некому будет охранять покой вечно спящего в рабочее время сторожа, и Злюку решили пощадить. Провалявшись на траве два часа, вдоволь насмеявшись и наговорившись, мы так и не придумали, как избавиться от ненавистного мага.
– Мне все-таки придется с ним уехать, да? – тихо спросила Кира.
– Нет, завтра мы попробуем переубедить его и объяснить, что со мной будет меньше проблем, чем с тобой, и поэтому поеду я, а не ты, – уверила сестру.
– Но я уже говорила, что ни за что не соглашусь на такую жертву, – прошептала Кироль, вытирая вновь выступившие на глазах слезы.
– Да о какой жертве ты говоришь? – возмутилась тут же. – Я всегда мечтала попутешествовать и посмотреть мир! А гость явно прибыл издалека. И одежда не наша, и цвет кожи говорил о другом климате. Вот я и воспользуюсь великолепной возможностью вырваться из-под родительской опеки. Это ты у нас домоседка, а на меня всегда давили стены и условности.
И, произнося все это, я вдруг осознала, что действительно хочу уехать. Пусть Крафт жуткий и впереди неизвестность. Это-то и привлекает!
– Ты правда хочешь поехать с ним, даже глаза заблестели, – вынесла вердикт Кира. Она всегда лучше всех меня понимала и была единственной, кого мне никогда не удавалось провести.
– Да! Знаешь, я только сейчас осознала, что мне нравится эта идея. Я всегда была серьезной, правильной девочкой, но ты-то понимаешь, как я мечтаю о приключениях и новых впечатлениях. И я действительно легче перенесу разлуку с домом. Все, решено! Завтра вместо тебя в путешествие отправлюсь я.
– Ага, Крафта бы еще в этом убедить, – пробурчала сестренка. – И я все равно не хочу с тобой расставаться.
– Но нам придется расстаться, – с нажимом произнесла в ответ, – этот тип не дурак и наверняка скрепил сделку с папой кровным договором. Так что теперь, если одна из нас не уедет с ним, то и папа, и мы с тобой умрем от Кровавой Агонии, если не от чего-то похуже. А то, что ехать лучше мне, мы уже решили.
На этом совет был завершен, с господином Крафтом постановили действовать по обстоятельствам. А его заявление, что жертву родительской беспечности «заберут», давало надежду, что сам виновник переполоха не будет присутствовать при знаменательном событии, а его помощники нас не знают и не заметят подмены.
Линри под нашим чутким руководством собрала и упаковала четыре дорожных сундучка – по два каждой, и мы с Кирой легли спать вместе, в ее спальне. Долго лежали, обнявшись, и просто молчали. Все слова были уже сказаны, и мы наслаждались последними минутами перед расставанием. Но сон в конце концов сморил нас обеих.
На рассвете разбудил стук в окно. Мы обе подскочили, тревожно озираясь по сторонам. Окно-то на третьем этаже, а потому постучать в него невозможно. Стук повторился. Кироль взвизгнула и спряталась под одеяло, а мне этот стук показался знакомым. Встала, подошла к окну и раздвинула шторы. Так и есть! Опять ворон в гости прилетел.
– Ки-ир, это к тебе, – позвала я сестру. – Ко мне он вчера заглядывал.
Потянулась к щеколде, чтобы открыть створки. Ворон неестественно завис в воздухе, посмотрел на меня и улетел.
– Ну вот, я же говорила, что к тебе, – сказала подошедшей сестренке. – Увидел меня и подумал, наверное, что окном ошибся.
Окно я все же открыла, чтобы впустить немного холодного бодрящего воздуха и быстрее проснуться. И отчетливо услышала стук по стеклу. Выглянула и чуть не выпала из окна от удивления. Ворон долбился в окно моей спальни.
– Смотри-ка, какой настойчивый. Ну ничего, потом пообщаетесь, – и решительно захлопнула створки.
Собрались мы быстро. Решили, что на всякий случай к дороге приготовимся обе. Если не удастся поменяться местами, то я последую за сестрой, куда бы ее ни повезли.
Мы только закончили ранний завтрак, когда по подъездной дорожке прогрохотали копыта нескольких лошадей. Только лошадей – стука колес экипажа не было. Значит, придется ехать верхом. Переглянулись с сестрой. А мама еще удивлялась, зачем мы надели костюмы для верховой езды, причем – обе. Родителей в свой план не посвящали, решили, что на месте разберемся.
Раздался уверенный стук в дверь, и вся семья синхронно встала из-за стола.
– Пора, – глухо проговорил отец.
– Я этого не вынесу, – всхлипнула мама.
А мы с Кирой взялись за руки и пошли встречать новую жизнь. Она в любом случае будет новой для нас обеих. Нам придется учиться жить друг без друга.
На пороге стоял Энрод Крафт, и я поняла, что легкого разрешения проблемы не будет.
– Доброго утра, леди, граф, – подчеркнуто вежливо поздоровался мужчина. – Я так понимаю, это вещи вашей дочери? – спросил он у отца, указывая на четыре ящика, связанных по два.
– Д-да, – запинаясь, проговорил папа.
– Возьмем половину, – заявил Крафт, указывая одному из своих спутников на поклажу.
Мужчина взял первые попавшиеся под руку дорожные сундуки и потащил их к одной из свободных лошадей. Вторая, похоже, достанется мне. Надеюсь, что мне.
– Не эти! – крикнула я рабочему, заметив, что он взял Кирины вещи. – Возьмите вот эти, пожалуйста.
– Да пожалуйста, – в тон мне ответил бодрый мужичок, бросил Кирины вещи на крыльце и вернулся за моими.
– Едем, у нас мало времени. Корабль отплывает через два часа, – проговорил Крафт и пошел к лошадям… а я пошла следом.
Мужчина обернулся, нахмурился и произнес тихим угрожающим голосом:
– Мы, кажется, вчера все решили, едет она, а не ты.
– Нет, еду я. Обещаю, что не доставлю вам проблем, – взмолилась, хватая мужчину за локоть.
Он раздраженно выдернул руку из моего захвата и произнес по слогам:
– Ты. Мне. Не нуж-на. Едет она! – отстранил меня в сторону, я оступилась и чуть не упала со ступеней.
– Не смей трогать мою сестру! – закричала Кира, выбежала навстречу обидчику и, широко распахнув свои прекрасные зеленые глаза, сердито уставилась на него.
Послышался треск мгновенно наполнившегося магией воздуха, а глаза жертвы неконтролируемой магии широко открылись и затуманились от сильного воздействия.
– Кира, что ты творишь? – застонала я.
Папа подбежал, одной рукой схватил Кироль за талию, другой закрыл ей глаза и уволок ослабевшую от магического переутомления и несопротивляющуюся сестренку в дом.
Крафт тряхнул головой, с тоской посмотрел на удаляющуюся, теперь уже любимую девушку и зло выругался.
– Ты права, – прорычал злющий маг, – с тобой будет меньше проблем. В седло, живо!
Ехали мы очень быстро. Впереди, нещадно подстегивая коня каблуками и опережая всех остальных на несколько десятков метров, мчался Крафт. Бедный, ему сейчас не позавидуешь. Ведь с каждой секундой он удалялся от той, ради которой теперь билось его сердце. Что же ты наделала, Кироль! Еще одна сломанная жизнь на твоем счету.
Даже произведенное в благостном настроении воздействие получалось снять, только объединив усилия трех магистров высшего порядка. Кира как-то наложила чары на сына посла Обверры. Чтобы не разгорелся скандал, собрали целый консилиум и освободили юношу от пагубной страсти. Парень, кстати, еще и сопротивлялся, утверждая, что это настоящие чувства и он намерен жениться. А сейчас Кира действовала стихийно, подсознательно стараясь навредить. Посмотрела на удаляющегося всадника и даже с такого расстояния увидела клочковатые разрывы в наружном слое ауры. Ох, сестренка, если бы ты только могла контролировать свой дар… Ты бы этих магистров за пояс заткнула!