– Самое неприятное позади, а теперь ты можешь перевязать меня?
– Постараюсь, – с сомнением отозвалась я. Меня до сих пор тошнило, и я не была уверена, что справлюсь. Но стоило по крайней мере попытаться. – Не против, если вместо бинтов мы используем простыню с дивана? Только мне кажется, она не очень чистая…
– Мне все равно, – не открывая глаз, отозвался Ян, и я располосовала край простыни, который мне удалось достать, не потревожив при этом парня. Перевязку я делала, стараясь не смотреть на обугленные края раны. Я даже не могла представить ту боль, которую испытывал Ян. Мне казалось, это не под силу обычному человеку. Впрочем, он им не был.
Руки дрожали, пока я неумело заматывала торс Яна импровизированным бинтом. Парень морщился и шипел от боли, пару раз даже срываясь на слабый стон, а потом обессиленно откинулся на подушки. Я взяла клетчатый плед, висящий на спинке дивана, и закутала им парня, думая, что он спит. Но, оказывается, Ян внимательно наблюдал за мной из-под опущенных ресниц.
– Ты редко носишь распущенные волосы, – неожиданно заметил Ян, легонько ухватив меня за выбившуюся из косы прядь.
Я смущенно отпрянула и, попытавшись загладить неловкость, быстро ответила:
– Так удобнее… вот и все.
– Зря. Распущенные тебе идут, – категорично заявил он и закрыл глаза, а пока я думала, что ответить, попросил, поменяв тему:
– Поставь, пожалуйста, чайник.
– Я думала, ты будешь спать, – слова давались с трудом. Меня трясло, и я еле сдерживала рыдания. Ян говорил, пытался шутить и даже оценивал мою внешность, а значит, опасность миновала. Я немного расслабилась.
– Мне нужно прийти в себя, и все будет хорошо.
Я поставила старый металлический чайник на подозрительную одноконфорочную плитку, к которой шел тонкий шланг газового баллона, достала старые, но хорошо сохранившиеся чашки и чай, в очередной раз порадовавшись схожести вкусов с Владом. Чай у него был, как я люблю, – не в пакетиках, а крупнолистовой. Хорошего качества. Поставив две ароматно пахнущие чашки на журнальный столик, я замялась у края дивана. Одно дело сидеть рядом с Яном, когда он без сознания, и совсем другое, когда он пришел в себя.
Парень правильно понял мои сомнения и усмехнулся, протянув руку и ухватив меня за ладонь.
– Алина, ты тащила меня, истекающего кровью, по сугробам, не бросила, не убежала, испугавшись, не стала вопреки моим просьбам вызывать «Скорою». А сейчас боишься просто сесть рядом? Тебе самой не смешно?
Мне вообще не было смешно на протяжении сегодняшнего дня, но я не стала говорить об этом Яну и послушно села на край дивана, но парня это не устроило. Он дернул меня за локоть и с силой прижал, положив голову к себе на плечо, заставив прилечь рядом с ним на узком диване. Я обрадовалась, что парень закутан пледом. То, что под мягкой шерстью на Яне нет даже майки, настораживало и заставляло волноваться. Я пыталась об этом не думать. Я вообще пыталась не думать о Яне как о парне. В этом было что-то неправильное.
– Спасибо тебе, – тихо заметил он. – Ты, можно сказать, спасла мне жизнь…
– Как? – дернулась я, приподнимаясь и пытаясь заглянуть молодому человеку в глаза, но они были закрыты. – Но ты же бог…
– Моей божественной сущности ничего бы и не было. Но аватара – это всего лишь человеческое тело. Да, оно сильнее и выносливее, нежели обычное. Да, оно способно жить долго и не стареть, но даже его запас прочности не бесконечен. Сегодня я был на пределе, если бы ты не сообразила, что делать, и буквально не вдохнула в меня жизнь, Ян Ковалев перестал бы существовать. А богу Яме пришлось бы заново искать себе достойную аватару. Я бы не хотел вновь оказаться в пеленках.
– А сейчас? Как ты сейчас себя чувствуешь? – опять накатило волнение. От осознания серьезности ситуации меня снова начало тошнить.
– Мне нужно немного отдохнуть, – как ни в чем не бывало продолжил Ян. – Час-два, не больше, а так все нормально. Опасность мне не угрожает. А ты сама как? Держишься?
– С трудом.
После всего сказанного Яном признаться в собственной слабости было несложно.
– Хочется плакать, и, кажется, я скоро впаду в истерику. Ничего не могу с собой поделать. Меня просто трясет.
– Хочешь, я тебе помогу? – поинтересовался он, и я вспомнила, как Влад заставлял меня не думать о непонятных и пугающих ситуациях. – Я не так силен, как твой парень, но эффект хорошего успокоительного обещаю.
– Не думала, что когда-нибудь это скажу, но я не против. Либо ты влезешь в мою голову и заставишь меня успокоиться, либо мой мозг просто взорвется от всего происходящего.
– Рад буду помочь. – В голосе парня послышался тихий ласкающий смех, и я закрыла глаза, ощущая у себя на плечах сильные руки. Ян ничего не говорил. Он лишь положил подбородок мне на макушку. Сначала я просто чувствовала его тяжесть, потом меня начало медленно клонить в сон. В объятиях парня было удобно, тепло и спокойно. Нервная дрожь скоро унялась, холодные руки согрелись, а сердце перестало колотиться в груди, и я задремала, чувствуя, что все ужасы сегодняшнего дня отступают, а им на смену приходит покой.
Глава 19
Тайная комната Яна
Я проснулась потому, что стало невыносимо холодно. Даже нос замерз. Еще какое-то время я не позволяла себе вынырнуть из сладкой полудремы, но потом ощущение нехватки чего-то важного стало настолько сильным, что пришлось открыть глаза. Яна рядом со мной на диване не оказалось. Вместе с парнем исчезло и тепло, которое давало его тело. Мне страшно было даже подумать о том, что я проснулась из-за отсутствия Яна. Гораздо приятнее считать, что причиной пробуждения стала нехватка тепла. Так спокойнее. Повернувшись, я осмотрела небольшую комнату. Ян никуда не ушел. Он сидел на кресле рядом с журнальным столиком и держал в руках большую кружку, из которой шел дымок – скорее всего чай, так как одуряющего аромата кофе в комнате не ощущалось.
Я не видела лица Яна – лишь черный силуэт, подсвеченный со спины затухающим пламенем камина, зато он мог меня разглядеть – свет падал прямо на лицо.
– Проснулась? – тихий голос из темноты заставил вздрогнуть, хотя вопрос и не был неожиданным.
– Вроде бы, – смущенно отозвалась я, не понимая, почему так неловко себя чувствую. Мы же не делали ничего плохого. Мне совершенно нечего стесняться. И тем не менее время, проведенное в этой комнате, нас сблизило настолько, что во всем чудилась интимная подоплека: в мягком свете камина, смятых простынях, темном мужском силуэте с чашкой чая в руках. Слишком сильно мы обнажились друг перед другом духовно, мне казалось, даже физическая близость не вызывала бы таких противоречивых ощущений. Я словно бы вторглась на территорию Яна без спроса. Увидела его с такой стороны, которую он сам по собственной воле ни за что бы не показал.
– Прости… – слова вырвались неожиданно.
– За что? – искренне изумился Ян, кажется даже поперхнувшись чаем.
– Ну, за все… за то, что рисковал жизнью ради меня. За то, что уснула, вот так у тебя на груди. За то, что целовала… – промямлила я, краснея и смущаясь еще сильнее. Проще было бы сделать вид, что ничего не произошло, но я сама завела этот разговор и уже жалела.
– Все нормально, Алин. – Я не видела его улыбки, но ощущала ее в ответе и в интонации. – Не нужно просить прощения за то, что чувствуешь себя неловко…
– Я не…
– Чувствуешь, я же вижу. Ты смущена. Но не стоит извиняться. Это твое смущение, а не мое. Так что все нормально, я не усматриваю в произошедшем двусмысленности. Хорошо? Это правда, поверь, я лучше, чем кто-либо, понимаю подоплеку твоих действий. Не забивай голову и не мучайся угрызениями совести. Перед Владом ты тоже не виновата. Просто такие ситуации… – парень задумался, подбирая слова, – стресс, ужас… боль – все это сближает. Это нормально. Потребность в человеческом тепле нормальна, воспринимай все проще сама. Пройдет время, мы закончим дела и вернемся в лицей. Там все будет по-прежнему, а случившееся здесь ты станешь воспринимать как сон. И это правильно.
– Хорошо. – Я медленно кивнула и приняла из его рук кружку с чаем. Тот, который приготовила я, уже давно остыл, и Ян заварил свежий. Парень действительно выглядел намного лучше, чем пару часов назад. Он самостоятельно передвигался, и на его щеки вернулся едва заметный румянец.
– Теперь-то мы завершим то, зачем сюда пришли, или ты передумала? – лукаво улыбнулся он.
– Да нет, не передумала, – покачала головой я. – Скорее просто забыла, зачем мы изначально сюда собрались. А ты сам не хочешь вернуться в лицей? Если что, я пойму. Мы можем прийти сюда еще раз, когда ты будешь чувствовать себя лучше.
– Нет уж. Не для того мы влипли в неприятности и столько всего пережили, чтобы, добравшись до места, повернуть назад. Это не в моих правилах. Все начатое нужно доводить до конца.
– А что мы здесь ищем? Я ведь так этого и не узнала. Зачем ты привел меня именно сюда?
