– Мастер Лемнискату по культурному направлению: танцы, игра на музыкальных инструментах, рисование и многое другое. Специалисты корпорации должны иметь всестороннее образование. Кто знает, на каких мероприятиях вам нужно будет присутствовать, чтобы узнать или получить необходимые Лемнискату сведения?
Вспомнив занятия сестры, я робко спросила:
– А может, не надо?
– Как это – не надо? А как же молодая барышня будет появляться в обществе и развивать свои таланты?
Спорить было бесполезно, и пришлось идти к этому месье Лурье.
Не знаю почему, но я думала, что все учителя должны быть старыми. Вот только специалист по культурному направлению доказал мне обратное, оказавшись обаятельным молодым человеком с цепким взглядом.
Поприветствовав меня, Лурье внимательно рассмотрел мою персону.
– Так… – он обошел вокруг меня. – И что мы здесь иметь? Юная девочка хорошо, я бы даже сказать, прекрасно быть сложенной. Но вот совсем не ухаживать за собой. Что уметь?
Я пожала плечами.
– Ничего?! Нет, ну куда это годиться? Что, родители десять лет не позаботиться о вашем образовании? – возмутился мастер.
Я испуганно посмотрела на Рурка. Но тот только успокаивающе мне улыбнулся.
– Так, давайте попробовать твои силы в рисование. А ты, Рурк, идти: я не питаться детьми и вернуть ее после разговора целой и невредимой.
– Смотри, не запугай мне ребенка, – пригрозил сухим пальцем куратор и вышел.
А учитель культуры повернулся ко мне:
– Ну что, мы начать?
И мы начали. Меня мучили, заставляя пробовать различные культурные направления – от игры на флейте до рисования и танцев.
От вышивания я отказалась сразу. Терпеть не могу все эти крестики и стежки, поэтому, несмотря на высказывание мастера о том, что я несовершенная женщина, решила оставить безупречность на долю сестры.
К рисованию у меня таланта тоже не оказалось, зато в танцах, как мне сообщили, имеется большой потенциал, и у нас с мастером на этой почве возник конфликт. Я не хотела учиться различным поворотам и движениям. А мастер просто бился в истерике и говорил, что я – убийца талантов и совсем не мадемуазель.
Но еще больший конфликт произошел между нами, когда дело дошло до выбора инструмента, на котором я буду играть. Вот тут, вспомнив, как красиво играл однажды на площади один мальчик, я пожелала скрипку.
Лурье чуть не хватил удар.
– Вы не может выбрать этот инструмент!
– Почему? Вы же говорили, что он – один из благороднейших среди всех существующих.
– Да! Но вы же мадемуазель!
Вот этот аргумент все и решил: теперь я точно не изменю своего решения.
– Как девушка играть на светском вечере на скрипка?! Это мужской инструмент! Да, для юноши это magnifique и elegant, но не для мадемуазель! – продолжал разоряться молодой человек.
Но я своего решения не изменила и продолжала упрямиться.
В итоге он не выдержал:
– Ладно, вы победить. Но за это я просить компромисс. За скрипку вы танцевать все танец, которым я хотеть вас научить!
Немного подумав, я согласилась.
А зря! Месье Лурье был настоящим тираном в обучении и мучил меня различными па и поворотами каждый урок!
Иногда меня доводили до такого состояния, что я забывала о природной робости и начинала ругаться в голос. Но этому экспрессивному и до мозга костей творческому человеку было все равно. Сверкая на меня своими черными глазами, он заставлял меня работать, работать и работать.
В такого молодого учителя можно было бы и влюбиться, вот только… он не соответствовал моему идеалу.
Но если на занятиях по культуре и этикету мучили меня, то на истории куратора Рурка мучила уже я.
С того времени как открыла для себя чтение и многообразие книг, я проводила за ними все свободное время и читала даже ночью при свечах. Ничего не могла с собой поделать. Мир, открываемый книгами, помогал мне сбегать от реальности.
Не знаю, где куратор подбирал для меня книги, но они были ужасно интересными. Поэтому если в начале моего обучения Рурк интересовался моими знаниями, то вскоре уже я сама стала приходить на уроки и расспрашивать его о том, что показалось непонятным, или уточнять какие-то мелочи. Учитель даже иногда прятался от меня.
Конечно, читала я не только исторические книги, но и дамские романы. Как это прекрасно, когда джентльмен ухаживает за дамой, оказывает ей знаки внимания, дарит цветы и объясняется в любви!
А потом, на следующий день, я шла в Лемнискату, где изучала не менее интересную историю и танцевала с месье Лурье, представляя на его месте другого мужчину, который ведет меня в танце и скоро признается в нежных чувствах.
Но рано или поздно время танцев заканчивалось, и начиналась моя страсть, с которой не могли поспорить даже книги. Скрипка!
Месье все-таки сумел научить меня играть на этом прекрасном инструменте, и с каждым днем я все больше и больше совершенствовалась. И наконец пришел тот день, когда Лурье сказал, что играю я просто восхитительно, а когда забываю обо всем и поддаюсь в игре своим чувствам, то пространство вокруг меня начинает полыхать красным.
Но останавливаться на достигнутом я не собиралась – выторговала у мастера обещание направлять меня и дальше.
Еще у меня появился небольшой круг знакомых. В корпорации обучались около пятидесяти учеников. Некоторые моего возраста, некоторые несколько постарше. Не знаю, как учились они, я занималась с мастером Рурком индивидуально.
Близких отношений между учащимися не было. Мы друг друга знали, но практически не общались. Просто здоровались кивком, встречаясь в коридорах или залах. Правила поведения и иерархия у аналитиков соблюдались четко и беспрекословно, поэтому все мы держали дистанцию.
Помимо приятных забот были и тяжелые обязанности, связанные с моими перемещениями и даром.
Прыжки во времени постепенно удалось контролировать и даже немного сдерживать. Но вот с даром все обстояло немного сложнее. То ли так и должно было быть, то ли это мне такая строптивая сила попалась, но приручать ее получалось с трудом, постоянно хотелось оградиться от внешнего мира.
Единственное, чего мне удалось добиться в этом направлении, так это хоть немного ознакомиться со своими способностями. Я смогла, хоть и не с первого раза, сама вызвать защиту. Она имела вид щита с неровными краями и красноватого оттенка.
Получив от Рурка допуск в огромную библиотеку, я черпала оттуда много информации и даже завела себе книжечку для записей, где подробно разбирала интересные факты и происходящие вокруг меня события.
Пока мой маленький брат рос, а сестра разъезжала по балам и раутам, я училась и усмиряла свою природу.
А дни бежали…
Архивы корпорации – 1912 год
Это время для России и Европы стало временем подъема науки и в то же время тяжелого политического ожидания. Отношения с Америкой становились все более сложными и напряженными. И если за последние десять лет сотрудничество России и США еще можно было назвать более-менее мирным, то Европа ожидала войны.
Сложная политическая ситуация в мире сопровождается громкими научными открытиями. Скачок делают такие науки, как физика, химия, медицина и физиология.
Несмотря на то, что обычные люди ни о чем не подозревают, мир стоит на пороге Первой мировой войны…
* * *
1912 год, Санкт-Петербург
Алексей Разинский
Я медленно шел по улице и пребывал в полном согласии с собой. На небе занимался рассвет, трогая небосвод нежными красками.
Вечер удался на славу. Прием у одного из знакомых баронов был шикарным и несколько скандальным. Карты, танцы, женщины… Все это помогло мне расслабиться после одного из сложных заданий.
Память сразу подбросила разговор с любовницей. Молодая вдова графа, которая обратила на себя мое внимание несколько месяцев назад, начала доставлять неудобство и после очередного беспричинного скандала отношения пришлось прекратить.
– Ты беспринципный и бессердечный! Раньше я не верила, когда мне говорили, что любить ты не умеешь!
Каждый раз одно и то же…
– Я тебе ничего не обещал, и ты прекрасно знала, на что шла, когда начинала отношения со мной. Я тебе не муж, не жених и дорожу своей свободой.
А в ответ – истерика и слезы. Пожалуй, нужно отдохнуть от подобных отношений, они начинают надоедать своей однообразностью.
Утро было тихим, безветренным, поэтому поток воздуха, взметнувший полы моего плаща, заставил меня насторожиться. Так происходит, только когда дуовиты собирают энергию.
Применять силу на улице неразумно, здесь многие могут оказаться нежелательными свидетелями, но выхода не было. Бросив взгляд по сторонам, я заметил небольшой узкий переулок меж домами и сорвался с места.
