Пролог
Механизмы остановились. Внезапно наступившая тишина разбудила старого Ульфа. Не глядя, гном провёл рукой по столу в поисках очков, спустя пару минут, он почувствовал линзу своими маленькими узловатыми пальцами. Посмотрев по сторонам, инженер взглянул на песочные часы – до конца смены ещё несколько часов, почему никто не работает?
Гном вскочил с топчана. Вытащив из переднего кармана своего пиджака трубку, он принялся набивать ее табаком. Спустившись с нескольких ступенек, возмущенный гном зажег трубку. Огонёк от горящего табака отражался на железных частях масленых фонарей, которыми была увешена вся стена, вдоль узенького прохода вниз. Гном раскурил трубку, серые клубы дыма перекрыли его лицо. Снизу доносился говор и крики, а с верхних этажей шахты – звонкие удары инструментов и грохот механизмов.
В конце лестницы инженера ждал его помощник Хадрик. Ульф не любил Хадрика, более того – он его ненавидел, но гном был уже стар, память все время его подводила, поэтому Кернс – владелец всех шахт на севере Мерибона, назначил Хадрика помощником Ульфа, без его ведома. Мол, шахте нужны молодые гномы.
– Почему механизмы остановили? – гаркнул недовольный гном. – Вы хоть знаете, сколько времени понадобится, чтобы запустить все приборы заново?
– Да, вот пришлось остановить… случай особенный! – проговорил Хадрик, проводя указательным пальцем по огромной полированной сфере, в которой были горные породы с примесями. Хадрик взглянул на сферу, но в отражении видел лишь возмущенный взгляд Ульфа, стоящего позади.
– Этому нет оправдания! Несколько лет моя бригада выполняла норму добычи кристаллов, а теперь… – гном встряхнул трубку, маленькие угольки посыпались на каменную поверхность шахты.
– Мы почти выполнили норму, пока не натолкнулись на…
– Почти? Твоё это «почти» не обнадеживает! Что о нас подумают другие бригады? – Ульф был в ярости, это было видно по его покрасневшему лицу и сдавленному голосу. – Продолжайте работать!
– Мы не можем. – Хадрик раскурил трубку, и выпустил кольцо дыма.
– Как не можете?
– Да вот так! – не сказав более ни слова, Хадрик повернулся и пошёл в темноту.
Ульф не стал ждать никаких слов от помощника и, направился вслед за ним. Спустя несколько минут, они оказались возле рабочего места, вокруг собрались все шахтёры. Из необработанной области виднелись отблески, сама жила была матового цвета. Она тянулась вверх на несколько метров, местами переходя в сложные изгибы, напоминающие узор.
– Вот! Поэтому работу пришлось остановить.
– Это ещё что? – ошарашено произнес Ульф.
– Без понятия!
– Как такое вообще можно закопать? – произнёс он.
– Никак! Она не закопана, она внутри самой скалы, окружена со всех сторон породами. А это значит, она здесь до появления Мерибона!
– Да быть такого не может!
– Ну, я других объяснений не вижу.
Ульф подошёл ближе. Переливающаяся резьба манила к себе. Не удержавшись, гном дотронулся до рун, резкий холод пронзил его руку, инженер отскочил в сторону. В его голове раздался тихий голос.
– Вытащите эту махину, быстро! – Ульф уселся на необработанную породу, и наблюдал за работой.
Шахтеры взяли в руки кирки и молоты – работа продолжилась. От размеренных ударов старого инженера потянуло в сон. Он мог проспать несколько часов, если бы Хадрик не разбудил его.
– Хех! – начал гном. – Дрыхните, а мы вот закончили уже. Сами взгляните.
Гномы сняли слой скалы, за которой были три символа, изгибы которых окружали дверь золотого цвета, с фиолетовой резьбой.
– Это ещё что? – зычно спросил старый гном.
– Это какие-то магические символы, не иначе! Работу нужно остановить!
– Нет! Нельзя!
– Мы не знаем, что за дверью, вдруг чудище? Не зря ведь в скалу упрятали!
– А вдруг сокровища? – Ульф знал, что если речь будет идти о сокровищах – ни один гном не сможет устоять перед соблазном.
Так и вышло, в толпе работников были слышны крики – «Разрушим дверь!» – после этой фразы из кучи шахтеров отделился один гном с молотом в руках, одним точным ударом он сломал дверь, после чего отдалился на несколько шагов к стене.
Ульф подошёл к разрушенной двери, внутри была лишь кромешная тьма, но спустя пару мгновений, Ульф заметил два ярких красных огонька, сопровождающиеся грохотом и громким свистом. Гном слышал сладкий голос, но его перебивал пронзительный свист, это было невыносимо, в конце концов, инженер не выдержал. Его глаза покраснели, лицо побагровело, гном кричал и изгибался, пытаясь избавится от шума в голове.
– Что с вами? – проговорил Хадрик, подойдя к нему.
Гном лишь отмахнулся от помощника. По шахте снова раздался громкий свист, после которого гном, что сломал дверь, размахнулся молотом на близ стоящего – раздался тошнотворный хруст, удар пришелся по голове, гном продолжал буянить, а Ульф все ещё лежал на земле, мучаясь. Один за другим, гномы словно сходили с ума и бросались друг на друга, размахиваясь инструментами, ставшими оружием.
Хадрик отбежал назад, к сфере с породой и спрятался за ней. Ульф лежал рядом со стеной и кричал, пока к нему не подбежал один из гномов, он ударил инженера по голове киркой – кровь оросила каменную поверхность шахты. С верхних этажей доносились крики, один за другим масленые светильники погасли.
Часть 1
ГЛАВА 1
ЗНАКОМСТВО
Кай проснулся, с трудом не издав ни звука, охвативший его ужас погас, как только рыцарь увидел ночное небо, усыпанное миллионами звёзд и тянувшееся на многие мили. Тяжело дыша, Кай поднялся на ноги и уселся рядом с костром, рыцарь встретился взглядом с Эриком, сидевшим напротив. Эрик встревожено смотрел на брата.
– Опять кошмар? – спросил рыцарь.
– Да, – подтвердил Кай. – Опять.
– Белый зал?
– Он самый. – Кай отпил вина из своей фляги. – Белый зал, переполненный сектантами, стоявшими напротив убитого Магистра Эйрона – главнокомандующего Ордена Золотых Паладинов.
– Не надо поминать Орден.
– Почему?
– Потому, что мы – изменники. И даже сейчас, когда мы далеко от Белой Крепости – упоминать об Ордене небезопасно.
– Орден распался… и нам повезло, что мы сумели избежать участи других рыцарей.
Эрик тяжело вздохнул, собрался с мыслями и невнятно прошамкал больше себе, чем брату:
– Если бы мы следовали законам, не пришлось бы спасаться.
– Если бы мы дальше следовали всем законам – никто бы не спасся
– Я так не думаю. – Пробурчал Эрик, отведя взгляд. – С помощью законов можно было контролировать всех паладинов, была черта, которую нельзя было пересекать. Орден распался, потому что мы часто нарушали свои обеты и законы.
Кай поднялся на ноги, отбросив флягу:
– Возможно, Ордена больше нет, потому что мы слишком часто поступали так, как нам велели, в то время как Мир уже давно существует по другим законам. Ты знаешь это не хуже меня, не так ли?
– Верно, – признал Эрик. – Но я все равно придерживаюсь прежних идеалов и законов.
– Ах, да! – воскликнул Кай, внезапно улыбнувшись. – Ты сохранил веру. Но она утратила свою власть, месяц назад, когда весь Мир погряз в Катаклизме… все наши собратья сошли с ума, забыв об идеалах и вере – они набросились друг на друга, словно свора диких псов.
– Не все сошли с ума. – Возразил Эрик. – Ещё есть люди, сохранившие рассудок.
– Да… о них я и забыл. Я видел их, когда они пытались воспользоваться суматохой и выломать дверь в сокровищницу. – Кай ухмыльнулся и помолчал некоторое время. – Что бы ты ни говорил, брат – Ордена Паладинов не вернуть. Ты единственный, кто готов следовать прежним правилам и идеалам.
– Если это так, то почему ты мне помогаешь добраться до Цитадели Паладинов? Почему ты согласился мне помочь, тогда, когда все отвернулись от меня. В такое время мало кто готов помочь, даже собственному брату, но ты без раздумий согласился. Всё это время, пока мы в пути – ты помогал мне.
Кай молчал. Братья долго смотрели друг на друга, оба высокие, широкоплечие и темноволосые. На их лицах застыло одно выражение: сдвинутые брови, напряженно сомкнутые губы. Братья были удивительно схожи не только телосложением, но и лицами: Кай смотрел на Эрика, но видел такие же тёмные глаза, тонкие губы, длинные темные, как ночь волосы, прямой нос, и размытые черты лица.
В раннем детстве, различать могла их лишь мать. Братья гордились своей схожестью и пытались стать полностью идентичными: они носили одинаковую одежду, одинаково дрались, даже их движения были схожи. Однажды, когда Кай упал с дерева, его левую руку украсил огромный шрам. Увидев это, Эрик хорошо постарался, чтобы обрести такой же. Став послушниками в Цитадели, братьям выдали совершенно одинаковые доспехи, а чтобы хоть как-то их различать – на наплечниках вырезали руны с именами «Кай» и «Эрик».
