Останавливаясь и прижимаясь лицом к земле, мы опять поползли вперед, как вдруг один из наших солдат едва успел подавить предательский кашель. Мы замерли. Я посмотрел налево и с ужасом увидел, что в нашу сторону направился часовой. Я задержал дыхание. Он остановился, но продолжил пристально вглядываться во тьму. Я слышал, как ползущий впереди солдат из последних сил боролся с удушьем и непреодолимым желанием закашляться. Если он не сможет с собой справиться, то наши жизни окажутся под угрозой!
К несчастью, он все же проиграл эту битву с кашлем и громкий звук мигом разнесся по округе. Часовой что-то прокричал и, вытащив из ножен меч, побежал в нашу сторону. Послышались крики, и вражеские солдаты бросились следом за ним. Вскочив на ноги, мы побежали, надеясь только на спасительную темноту, которая укроет от неприятелей.
Несколько мгновений Алиса бежала впереди меня, но вскоре я поравнялся с Ведьмаком, который боролся с сопротивлявшимся Кормаком. Я схватил мага за плечо, и вместе с учителем мы потащили его вперед. Но все оказалось тщетно: обернувшись, я увидел мерцающие огни факелов и услышал топот бегущих ног – враги быстро догоняли. Почва стала более неровной, и я постоянно шлепал ногами по воде – мы зашли на болото.
Конечно, его можно было перейти по безопасным тропам, но теперь мы разделились, наши провожатые бежали где-то впереди, и я испугался, что мы увязнем в этом смертельно опасном месте. Неприятели уже наступали на пятки, и мы с Ведьмаком инстинктивно приняли одно и то же решение – оставили пленника, толкнув его на колени, и, мгновенно развернувшись, встретились лицом к лицу с врагами, держа наготове посохи.
Помню, как я лихорадочно думал, где же Алиса: без оружия она не могла за себя постоять, как не могла уйти далеко и оказаться без защиты пузырька с кровью. Но мне пришлось прервать размышления и сосредоточиться на нависшей над нами угрозе. Бородатый маг, размахивая правой рукой и держа в левой факел, попытался нанести мне удар по голове – он оскалился и стал похож на дикое животное. Увернувшись от меча, я ударил нападавшего по лбу посохом и попал прямо в цель, выиграв несколько секунд, – тот упал на землю, выронив меч. Помимо него нас окружало еще много вооруженных неприятелей. Несколько мгновений мы с учителем стояли спина к спине, а затем почти одновременно выпустили лезвия на концах посохов. Убить или умереть – борьба завязалась не на жизнь, а на смерть! Мы отчаянно сражались, нанося бесчисленные удары, но затем нам все же пришлось разделиться.
Окруженный врагами со всех сторон, я постепенно стал уставать, но бой не прекращался ни на минуту. Я уже подумал, что пришел мой смертный час, но вдруг уцепился за спасительную соломинку: я отбивался одновременно от троих солдат, но только один из них держал факел – я исхитрился и выбил его у него из рук, отчего пламя погасло и мы погрузились в непроглядную темноту.
Воспользовавшись всеобщим замешательством, я бросился, как мне показалось, на юго-восток, в сторону реки Инни. Ведьмак велел нам встретиться именно там, если что-то пойдет не так. Так и вышло, но сейчас я все сильнее беспокоился за Алису: если она окажется вне защиты пузырька с кровью, за ней придет дьявол.
Из нашей попытки сбежать с узником не вышло ничего хорошего – мы потеряли друг друга и ударились в бега, а маги, должно быть, освободили Кормака и теперь продолжат готовиться к церемонии. Для Земельного союза настали плохие времена.
Я остановился и обернулся, внимательно прислушиваясь – никаких признаков погони, но теперь глаза привыкли к темноте и я разглядел далекие огоньки костров. Я продолжил двигаться более осторожно, проверяя посохом уровень воды, благодаря чему не раз спасался от гибели. Тем не менее я постоянно спотыкался о кочки и падал на колени в мерзкую ледяную воду.
Благодаря карте Шея, которую я держал в голове, мне было примерно ясно, в какую сторону нужно идти. Чтобы добраться до реки, следовало держаться северной части гор. Несмотря на хорошую память, я имел довольно смутное представление о местности, но точно знал, что где-то на южной окраине холмов находится форт Ань-Штегь, где до сих пор скрываются маги и их слуги, так что от этого места лучше держаться подальше.
Трудно сказать, сколько прошло времени, но наконец небо стало светлеть – значит, до рассвета осталось недолго. Это дало мне надежду, что теперь я смогу сориентироваться и найти реку, но не тут-то было – вскоре все кругом окутал густой непроглядный туман. Вокруг царила оглушающая тишина, которую нарушали лишь мое прерывистое дыхание и звук хлюпающих в болоте сапог.
Вскоре в предрассветных сумерках я разглядел неясные очертания дома, утонувшего в туманной дымке. В дверях появился худой мужчина с лопатой на плече, одетый в сюртук с капюшоном, – издалека он походил на крестьянина, засветло вышедшего на работу. Он поприветствовал меня, широко улыбнувшись. Тут я заметил, какое у него бледное узкое лицо – не похоже, что он много работает на открытом воздухе.
– Мальчик, кажется, ты потерялся. Куда ты идешь? – спросил он грубым голосом, похожим на кваканье старой лягушки-быка. Кожа на лице мужчины была туго натянута на скулы, вблизи она казалась желтоватой, будто он недавно болел; глубоко посаженные глаза, окаймленные морщинами, словно тонули в черепе, а над ними нависали тяжелые веки.
– Я иду к реке, – ответил я. – Там мы встречаемся с друзьями.
– Ты немного сбился с пути, нужно идти туда, – сказал он, показывая в восточном направлении. – Ты шел всю ночь?
Я кивнул.
– Что ж, в таком случае ты, наверное, замерз и очень голоден. Хозяйка Скарабек приготовит тебе что-нибудь поесть и разрешит погреться у огня, – продолжил он, указывая на дверь дома. – Постучи тихонько, чтобы не разбудить ребенка, и попроси у нее завтрак. Скажи, что тебя послал Тощий Шон.
Мужчина выглядел странно, но мне нужно было поесть и согреться. Кивнув в знак благодарности, я подошел к дому и тихо постучал: послышалось шлепанье босых ног, и дверь со скрипом приоткрылась. Внутри было темно, но я разглядел один немигающий глаз.
– Я от Тощего Шона, – сказал я как можно тише, чтобы не разбудить малыша. – Он сказал, что вы накормите меня завтраком. Пожалуйста, если вас это не затруднит.
Казалось, я ждал ответа целую вечность, но затем дверь тихо отворилась – на пороге стояла женщина, укутанная в зеленую шерстяную шаль. Должно быть, это и есть хозяйка Скарабек, подумал я. Она выглядела грустной: как и у Шона, у нее была бледная кожа, под глазами виднелись красные круги, будто она недавно плакала или всю ночь не смыкала глаз – наверное, ребенок не давал ей уснуть.
– Входи, – мягко сказала она. Услышав ее голос, я тут же вспомнил о неприятном кваканье Тощего Шона. – Но посох оставь за дверью. Тут помощь ведьмаков не понадобится.
Не задавая лишних вопросов, я повиновался, прислонив посох к стене у окна, и вошел в дом. Он оказался маленьким и уютным: у горящего камина стояли две скамейки, а напротив стены – небольшая колыбель-качалка. Прежде чем пойти на кухню, Скарабек качнула ее, чтобы ребенок не плакал. Женщина вернулась через несколько минут с маленькой миской в руках. Она протянула мне ее со словами:
– Немного овсяной каши – все, что у нас есть. Мы люди бедные. Настали трудные времена, и я должна прежде всего думать о семье.
Поблагодарив хозяйку, я принялся пальцами есть жидкую кашу. Она оказалась скользкой и холодной, но из вежливости я постарался не показывать недовольства. Не то чтобы каша была невкусной, нет – просто со странным острым привкусом, от которого почему-то пересохло во рту.
– Спасибо, – сказал я, доев кашу. – Не затруднит ли вас принести мне стакан воды?
– Вода тебе не нужна, – загадочно ответила Скарабек. – Почему бы тебе не прилечь у камина и не отдохнуть, пока не стемнело?
Несмотря на близость огня, каменные плиты были твердыми и холодными, но я вдруг почувствовал такую усталость, что ее предложение показалось хорошей идеей и я улегся у камина.
– Закрой глаза, – приказала Скарабек. – Скоро стемнеет, и это будет лучше для всех нас.
Эти слова прозвучали довольно странно. Что она имела в виду? Как может темнота быть «лучше для всех нас»? Да и солнце должно взойти через полчаса, и до наступления следующей ночи еще девять часов. Неужели она решила, что я пролежу здесь весь день? Разве я не должен что-то сделать? Кажется, мне нужно с кем-то встретиться, но я не мог вспомнить где и с кем.
Глава 9. Маленькие холодные пальцы
Я открыл глаза: в доме было темно, тело онемело, и я сильно замерз. Огонь потух, но над камином горела свеча. Я почувствовал себя совершенно разбитым, хотелось снова закрыть глаза и провалиться в глубокий сон.
Вдруг у меня перехватило дыхание – колыбель младенца перевернулась и лежала на боку! Малыш, завернутый в шерстяное одеяло, наполовину выпал из кроватки на пол. Я попытался позвать его мать, но изо рта вырвался лишь слабый хрип. Дыхание резко участилось, сердце угрожающе заколотилось в груди, и мне даже показалось, что оно вот-вот остановится, ноги и руки не слушались. Неужели я серьезно болен? Может, подхватил на болоте какую-нибудь лихорадку?
