Кин очень хорошо помнил. Бедняге раздробили руки этим подсвечником, а затем выкинули на тракт, в самую метель.
– Я не кукольник, – все же прогудел силач, но уже как-то неуверенно, покосившись на свой фургон. – Не доходяга. Проломлю им бошки, если полезут.
– Убьешь их? – негромко уточнил Тэо.
– Если придется.
– Мы в городе, не забыл? Власти не спустят такого, и тебя упекут в самый сырой подвал. А потом повесят. Думаю, это очень обрадует твою жену.
Аргумент был железный. Акробат всегда говорил складно, и в его словах звучали разумные доводы.
– Скованный с вами! – сдался Кин, и его могучие плечи тут же поникли. – Будь проклят тот день, когда я отправился в дорогу с этим дрянным балаганом! Мне надо кормить семью! А эта скотина… Да что там! Сами с ним говорите!
Тэо сделал шаг в сторону, открывая дорогу. Силач, сопя, прошел мимо, а акробат и фокусник направились следом.
Возле большого ярко-красного фургона, самого богатого во всем цирке, под фонарями собирался народ. Владелец передвижного цирка Малло, еще не старый, грузный, с редкими золотистыми волосами на висках, стоял перед собравшейся труппой и говорил на повышенных тонах:
– Не будет сегодня выплаты! Расходитесь!
– Как это не будет?! – звонко крикнула уже немолодая канатоходка Тилла, с которой Тэо частенько работал в паре три сезона назад, во время летних выступлений по городам северной Соланки. – Мы отыграли представление, и публики было достаточно. Где их деньги?
– А ты считай не зрителей, а монеты, которые они бросают. Тех было прискорбно мало.
– Бургомистр Тавера оплачивал выступление! – поддержал Тиллу Калеб, новый кукольник. – В честь праздника.
На лице Малло появилось плохо скрываемое раздражение:
– А налоги? Вы забываете о них?! За то, что мы въехали в город, за то, что разместились на лучшей площади? Гильдии уборщиков, чтобы они убирали за нами. Мзда мошенникам, чтобы не трогали цирк. Купить еды льву и лошадям… – начал он нудно перечислять необходимые траты.
– Хватит, Малло! – оборвал его Тэо и вышел вперед под одобрительный ропот. – Все мы цирковые и прекрасно знаем, когда, сколько и кому платить. У тебя должны остаться деньги. И мы не собрались бы здесь, если бы ты зажулил их в первый раз. Но когда ты не платишь жалованье после пяти представлений, всем плевать на еду льву и лошадям. Нам, представь себе, тоже надо есть.
Владелец цирка нахмурился:
– Когда тебя выбрали главным, Тэо? Я должен отчитываться перед тобой?
– Перед нами! – поправил владельца цирка Хенрин. – Было бы неплохо, ну для разнообразия, чтобы ты наконец-то обрадовал труппу и выдал нам на карманные расходы.
– Это цирк уродов, фокусник! Люди в первую очередь идут глазеть на них. Потом на зверей. И только после на вас.
– Твои уроды лежат в спиртовых банках и не просят жрать! – рявкнул Кин, вновь закипая. – Чем мне кормить жену и детей, сукин сын?! Твоими гомункулами, мумиями и куклами?!
Словно ощущая угрозу, за спиной Малло появилась троица мордоворотов-охранников.
– Если самое важное в твоем цирке диковинки, то пускай они смешат, поют песни, метают ножи и жонглируют, – предложил Тэо. – А мы не станем, раз наша работа тебе не нужна.
Его слова нашли горячую поддержку.
– Вы все подписали контракты! – между тем возмутился владелец цирка.
– Где написано, что нам будут платить после каждого выступления, – напомнила Тилла. – Пружина прав. Пока не отдашь причитающееся, пусть вкалывают твои уроды.
– Я думал, мы семья. Думал, вам важно выступать и радовать публику, – с деланой обидой произнес хозяин бродячего цирка.
Цирковые встретили эти заявления дружным хохотом.
– Ты нанял нас в конце зимы, в Лавеге. За такой срок никто не становится семьей, особенно когда родственников то и дело обманывают. – Тэо сложил руки на груди. – И да, нам важно выступать и радовать публику. Но наша работа ничем не отличается от любой другой. За нее следует платить, Малло. Возможно, спиртовые уроды тебе об этом не рассказывали. Так послушай меня. Никто не будет корячиться, рисковать жизнью и здоровьем ради пустого удовольствия. Наш труд стоит денег. Научись его ценить или отправляйся к Скованному. Больше мы не станем работать на тебя бесплатно.
– Верно! – крикнула Мари. – Я ухожу. Сам корми проклятого льва!
– И мы тоже! – раздались голоса.
Некоторые даже повернулись, чтобы уйти.
– Ладно! Не надо горячиться! – сразу пошел на попятную Малло, поднимая руки в миролюбивом жесте. – Я найду деньги. Заплачу все, что должен.
– Когда? – негромко спросил Тэо.
– Завтра.
– Нет. Сегодня. Через час.
– Что?! – возмутился тот. – Ночь на дворе.
– А ночи в Варене темны и опасны. Кто поручится, что к утру тебя не ограбят? Тогда вся труппа опять останется без монет. Через час. А Кин с ребятами посторожат, чтобы никакой воришка к тебе не залез.
Малло скрипнул зубами, посмотрел с ненавистью и выдавил из себя:
– Хорошо. Сегодня.
– Думаешь, он так это оставит? – Хенрин стоял возле колеса фургона, кутаясь в тонкий выцветший плащ. Лето заканчивалось, и в герцогстве Варен ночами уже было прохладно. – Малло та еще тварь. Больше своих уродов он любит лишь деньги.
Тэо сидел на ступеньках, и его светло-ореховые глаза пытливо изучали бледные звезды, совсем недавно выступившие на небосводе.
– Ты прав. Я встречал таких людей, – негромко ответил акробат. – Затаят зло, ударят, когда этого не ждешь.
– Пора нам искать другую труппу. – Фокусник отряхнул штаны. – Прежде чем произойдут неприятности и нас выкинут в метель. Уходим прямо сейчас.
Тэо дернул бровью и остался на месте, не торопясь следовать за товарищем:
– Обычно поспешные поступки тебе не свойственны.
– Я все обдумал. Ловить здесь уже нечего, это совершенно понятно. Дальше будет только хуже. Цирков много. Всегда найдем работу.
И снова Тэо даже не пошевелился, лишь напомнил:
– В Тавере у нас осталось одно дело.
– Я позаботился об этом еще днем, пока ты балансировал на канате.
Акробат выпрямился, посмотрел недоверчиво:
– Нашел покупателя так быстро? Серьезно? И сколько дает?
– Десять марок[2], – понизил голос Хенрин.
– Неплохо.
– Неплохо?! Клянусь Шестерыми! Это лучшая цена, какую только можно было получить!
Тэо чуть улыбнулся. Он знал, что его приятель не прав, в той же Рионе знакомые коллекционеры дали бы по крайней мере в три раза больше. Но сейчас они в герцогстве Варен, а не в Треттини. Северяне совсем иные люди. И чего уж теперь портить товарищу настроение, когда все решено. Акробат был не из тех, кто сидит да жалеет об упущенных возможностях. Он предпочитал двигаться вперед и находить новые.
Фокусник щелчком большого пальца отправил ему золотой кругляшок, Тэо ловко поймал монету.
– Это аванс. Остальное, когда принесем находку. Нас ждут через час в таверне «Злобный слепень».
– А вот это мне уже не нравится, – нахмурился Тэо. – Поздняя встреча в какой-то дыре.
– С каких пор тебя пугает ночь? – усмехнулся ловкач. – Ты же не маленькое дитя, верящее, что во мраке скрываются шаутты. Да и таверна лучшая в городе. В такие места нас, бродячих артистов, в другое время в жизни бы не пустили.
– Вот уж о чем я точно не буду жалеть, – пробормотал акробат, в задумчивости кулаком потирая левую скулу, что обычно означало тревогу. – Кто покупатель? Благородный?
– Нет. Купец и антиквар.
– Если он скупщик краденого, то еще не поздно остановиться.
Тэо ненавидел рискованные предприятия. Точнее, ту их часть, которая связана с криминалом. Он ежедневно готов был рисковать жизнью, делая сальто на плохо натянутом канате, но этот риск был разумен и обоснован. В отличие от связей с кем-то вроде Ночного Клана, давно раскинувшего сети не только в Пубире, но и во всех герцогствах. Старый Квио, его первый учитель и владелец одного из лучших странствующих цирков, частенько повторял мальчишке, мечтающему стать акробатом:
– Можно вызвать из небытия асторэ, можно заключить сделку со Скованным. Это гораздо безопаснее, парень, чем водить шашни с Ночным Кланом. Мы цирковые. Мы семья. Они же крысы, продающие трупы собственных родичей и жрущие их, когда наступает голод. Связываться с ними себе дороже. Подобные люди без жалости уничтожат любого, если перейти им дорогу.
Фокусник тем временем возмутился:
– Нам дали аванс!
– Вернем его.
– Скованный с тобой! Хенрин никогда не отказывается от золота. Не беспокойся. Покупатель – антиквар с хорошей репутацией и серьезными клиентами. Понимающий в вещах эпохи Единого королевства. Я за него ручаюсь.
– Будь по-твоему. – Акробат встал со ступенек и вошел в фургон.
Тот был рассчитан так, чтобы здесь жили шесть, а порой и восемь человек. Целый передвижной дом, который в разное время был спальней, столовой, складом инвентаря и гримеркой.
