Ознакомительная версия.
Отправленная на разведку оса беспрестанно передавала картинки, от пестроты которых у Олли-о болела голова: вазочки, коробочки, вязаные салфеточки, засушенные цветочки – сплошное нагромождение хлама, а не дом. И целый ряд проклятых полосатых штанов, вывешенных вдоль стены, как на витрине. Как же сыщица в этот момент ненавидела и заморских лекарей, и свихнувшихся на их новомодных идеях теток.
«О! А это уже что-то интересное». – Дьера Сомс вся подобралась, высунув нос из своего укрытия.
По дорожке к двери, украшенной нарисованным венком из роз и ленточек, вышагивал молодой мужчина с непропорционально широкими плечами и тщательно уложенными волосами. Он небрежно помахивал букетом и довольно скалил идеально белые зубы.
– Что тут у нас за фрукт? – проворчала девушка-оса, изучая его спину. – Эдакая замена капусте с доставкой на дом? Или все-таки можно надеяться, что явился спаситель, который наконец-то вытащит ведьму из проклятых штанов?
Сыщица, заметно приободрившись, отправила на помощь крылатой шпионке еще двоих. Вот сейчас они быстренько проверят эту швабру костлявую, и можно будет с чувством выполненного долга бежать к Майле. Пока невидимый, но невероятно прожорливый Эл все вкусное не слопал.
– Та-а-ак… – бормотала Олли-о, наблюдая за происходящим в доме через своих полосатых летуний. – Веник вручил, куртку снял, на ушко что-то прошептал и на диван уложил… Хор-р-роший мальчик, шустрый! Надо будет адрес выяснить и бутылку вина послать с благодарностями. Ну же, парень… еще чуть-чуть… во-о-о-от… – Рыжая замерла, узрев наконец столь важную ей часть тела дьеры Хлэмс, и тут… – Ну что ж так орать-то?! – с досадой сплюнула оборотень. – Ну оса, ну две, три! Куда? Что? А-а-ай! – взвыла она, в ярости выскакивая из облюбованных кустов.
Сжав ноющий кулак, дьера Сомс развернулась на низких каблуках и решительно зашагала прочь. К чирташу эти идиотские посиделки! И малахольную ведьму с разбрызгивателем наперевес, и рыцаря ее с мухобойкой туда же! Руку без трех пальцев Олли-о спрятала в карман. Кто бы мог подумать, что эти заморские кудесники не только полосатые штаны да сомнительные отвары готовят, но еще и отраву для насекомых делают. Редкая дрянь… И меткая! Обрызганные ею осы уже никогда не вернутся к хозяйке, а значит, пальцы придется наращивать самой. И ради чего, спрашивается, такие жертвы? На бедрах дьеры Хлэмс ведь не было никакой родинки, одни только красные пятна от чрезмерно теплых чудо-штанов.
Олли-о уже почти вышла на широкую улицу, где можно было нанять экипаж, как в подворотне соседнего здания ей померещился темный силуэт. И все бы ничего, но в руках у скрытой в тени фигуры сверкнула белым металлом необычная трость. Такую сыщица видела лишь у одного человека. Вернее, не человека, а оборотня, обладавшего уникальным нюхом и безупречной репутацией в сфере частного сыска. И хотя сыскарь не любил афишировать свою принадлежность к племени двуипостасных, знающие люди и нелюди были в курсе.
– Акеллар! Какого чирташа он здесь делает? – процедила оса сквозь зубы, глядя на быстро опустевшую арку. Вариант, что ее коллега, хотя вернее сказать – конкурент тоже охотится на лиловую ведьму с необычным родимым пятном, девушку не устраивал.
Поздним вечером в особняке градоправителя
Вэйдмар Эсми с видимым удовольствием потягивал щедро сдобренное пряностями вино и перебирал в памяти события прошедшего дня, мысленно отсеивая ненужные и в деталях восстанавливая те, что могли еще пригодиться. Вечерний визит к Грэнне Ганн в этом смысле был просто кладезем тем для раздумий. Мужчина усмехнулся, откинул со лба бело-рыжую прядь, вытянул ноги к камину и, прикрыв глаза, полностью отдался воспоминаниям.
Наблюдать за жалкими потугами его племянницы Жаннин, которая пыталась очаровать дьера Аттамса, было весьма увлекательно. Ощущать на себе жадный взгляд ни капли не изменившейся за последние десятилетия и вечно голодной Берты – забавно. Обнаруживать тонкие намеки и тщательно завуалированные подколки в ручьем льющихся речах хозяйки – приятно. А уж то, с какой непревзойденной ловкостью и внешней невозмутимостью Этьен все это игнорировал, было поистине достойно восхищения!
Мальчишка Грэнны явно не из тех, кто женится по родительской указке. И не из тех, кого легко обвести вокруг пальца. Улыбался дьер оружейник вежливо, а беседы о погоде и ценах на урожай вел легко и непринужденно, вот только не забывал при этом сверлить взглядом потенциального отчима. С таким упорством он, не приведи Сайма, высверлит еще чего лишнего. Что ж, с Этьеном придется считаться. Или устранить его с дороги. Но это только в крайнем случае. Жаль дьеру Ганн лишать единственного отпрыска, а таких очаровательных малышек – отца.
Эти две безобразницы с невинными мордашками, повисев на родительской шее и оттоптав по дороге к этой самой шее ноги красотки Жаннин, впихнули папе в руки замученную кошку, велели называть ее Ви и, обойдя вокруг стола, бесцеремонно устроились на коленках у незнакомого рыжего дяди с «посыпанными снегом» волосами. К слову, дьер градоправитель не возражал, чем девочки и пользовались. Еще бы! Во-первых, ваза с конфетами ближе, во-вторых, можно попытаться приглянувшийся перстень с руки гостя утащить, ну а в-третьих, втихаря заняться шпильками в прическе тети Жаннин, которая слишком уж много улыбается папе.
В результате хулиганки получили «строгий» выговор от «злого» Аттамса, а племянница Вэйдмара Эсми чуть не схлопотала сердечный приступ из-за пережженных заколками прядей. Пришлось везти ее домой. Всю дорогу красная ведьма шипела и грозилась отправить мелких мерзавок в самую дальнюю школу-интернат сразу после их с Этьеном свадьбы. Градоправитель же благоразумно помалкивал, ухмыляясь про себя: что бы там ни думала его так называемая родственница, стать новой дьерой Аттамс у нее вряд ли получится.
Да-а-а… вечер определенно удался! И внутреннее чутье подсказывало мужчине, что ночь тоже не обойдется без сюрпризов. Дьер Эсми поставил бокал на столик и вытащил из кармана немного помявшийся конверт. Изучить находку сразу не удалось – не в гостях же этим заниматься и не в карете с бьющейся в истерике Жаннин. Зато дома, расслабившись и отдохнув, любопытному письму можно было уделить должное внимание. Вэйдмар поднялся, подошел к книжному шкафу, вытащил несколько томов и достал из потайной ниши небольшой сундучок. Щепотка разноцветной свели из граненого флакона мгновенно проявила незримый до этого характерный вензель, прикрепленный к желтоватой бумаге. Мужчина усмехнулся и, поддев ножом, снял магическую приманку, наличие которой заподозрил сразу. Не в его привычках было подбирать что попало, но ведь поднял, даже не задумываясь. Чары искушения работали без сбоев. И стоили немало, ибо были доступны лишь высшим жрицам храма Марны.
На конверте кроме метки, которая привлекала внимание и заставляла взять предмет, обнаружились старательно подделанная подпись ныне покойного лекаря, дата, совсем не соответствующая свежим чернилам, и чуть заметный аромат очень знакомых духов. А вот бумага, спрятанная внутри конверта, оказалась подлинной, весьма интересной и явно не предназначенной для глаз градоправителя. Тогда для чьих? Той страшненькой светлокожей девицы, которая еще больше побледнела, увидев Этьена с Жаннин?
Дьер Эсми задумчиво потер подбородок, перебирая известные ему факты, словно фрагменты головоломки, и чуть улыбнулся собственным догадкам. Как ни крути, а случайное столкновение было слишком удачным, чтобы не оказаться тщательно спланированным. Эта бумажка много значила и для Грэнны, и для ее сына, и для девушки… чересчур невзрачной, чтобы ее внешность могла быть настоящей. Да и за умершую избранницу Саймы храму откупные не платят, а чем еще могли оказаться переданные дьерой Ганн деньги?
Рука градоправителя сама потянулась к внутреннему карману жилета, вынув из него небольшую металлическую пластину. На ее белом фоне был нарисован фрагмент ветви с лиловым бутоном, который прямо на глазах начал распускаться.
– Даже так? Как все-таки тесен мир. – Темно-рыжие брови мужчины поднялись в удивлении. – Неожиданно и… интригующе.
На кухне похоронного бюро
Осенний вечер сиял звездами за окном опустевшего похоронного бюро. Наемные работники разошлись по домам, и двухэтажное здание, как и прежде, погрузилось в тишину и темноту. Общую картину «спящего склепа» нарушала лишь кухня, в которой горели заправленные свелью лампы и слышались приглушенные, а местами и громкие голоса.
– Скажи этому проглоту, что если он еще раз влезет в мой мед…
– Олли, он тебя прекрасно слышит! – напомнила ведьма, на миг оторвавшись от разделочной доски, на которой методично крошила овощи для салата последние минут двадцать. Поздние гости ее слегка нервировали, а готовка успокаивала.
Ознакомительная версия.
