Ознакомительная версия.
Этьен моргнул, тряхнул головой, прогоняя наваждение, и снова принялся за работу. Но не успел выплести очередной завиток сложного узора, как в комнату влетела оса и под изумленным взглядом хозяина направилась к столу. Двигаясь по странной траектории, она угодила в чернильницу, затем кое-как вылезла, шмякнулась на лист с эскизом сережки и с виртуозностью контуженного бойца куда-то медленно поползла. Пару раз свернула, столько же – упала, потом поднялась вверх из последних сил и с мученическим «ж-ж-жу» рухнула на спину, раскинув испачканные синим крылья и задрав тонкие лапки.
– Э-э-э, Олли? – осторожно спросил Аттамс, тронув кончиком пальца брюшко неподвижного насекомого.
Оса не шевельнулась. Мужчина нахмурился, чуть отстранился, желая рассмотреть результат ее хождений по листу. И едва опознал три кривые буквы «Я ПБ», финальной точкой которых стал труп полосатой вестницы.
Этьен резко вскочил, уронив массивный стул и грохотом разбудив обоих котов. Пока те таращили свои круглые глаза, их хозяин уже вылетел из комнаты, на ходу схватил с вешалки серый плащ и покинул дом.
В ПБ «Последний цветок»
– Ну, Олличка, ну еще ложечку! – сюсюкала ведьма, сидя на поскрипывающем стуле возле дивана в своей комнатушке.
– Не могу пока больше, – устало ответила лежащая на подушке голова сыщицы.
Эта незначительная по площади часть ее прежнего тела цвет имела уже вполне человеческий, но ниже обрубка шеи была лишь целомудренно прикрытая простыней пустота. Впрочем, оборотня из клана рыжих ос это нисколько не смущало. Конечно, такое количество насекомых ей регенерировать еще не приходилось ни разу за свои двадцать шесть лет, но все, как говорится, бывает впервые. Сытная еда, здоровый сон и хороший уход – вот залог скорейшего восстановления ее человеческой (и не только) формы! Именно так она и сказала бледной ведьмочке, смахнувшей с лица ненужную уже иллюзию. По заверениям успокаивающе улыбающейся Олли-о, выращивание ее туловища и конечностей должно было занять где-то около недели. Но Джемме не верилось, она вообще до сих пор сомневалась, что ее прямолинейная и немножко циничная подруга действительно осталась жива… пусть и в сильно усеченном виде.
– А может, тортик? – чуть не плача, спросила она сыщицу.
– Тортик? – раздался со стороны окна знакомый мужской голос. – Где?
Джемма повернулась, неловко взмахнув ложкой, зажатой в руке, и, глядя на окутанный белым мерцанием витраж, сквозь который в комнату спрыгнул жнец, воскликнула:
– Элрой, это ты?!
– Кхм, – немного озадаченно произнес блондин. – А могли быть варианты?
– Не могли, а были! – заявила рыжеволосая голова, с жадным любопытством уставившись на ночного гостя. – Так вот, значит, кто ест мое варенье… – задумчиво протянула она, придирчиво рассматривая долговязого посланника Саймы в полном служебном облачении. – Ну да, такую каланчу прокормить сложно.
Эл перевел удивленный взгляд с обитательницы подушки на ведьму. Потом задумчиво почесал подбородок и не менее задумчиво спросил:
– Джемма, сладкая моя, а это… что?
– Не что, а кто! – возмутилась оса.
– Надо же, оно еще и разговаривает! – в свою очередь умилился жнец, откровенно издеваясь над пострадавшей.
– Эл, прекрати! – поморщилась ведьмочка, не оценив его иронии. – Олли-о пострадала, защищая меня от Варфаламеи! – воскликнула она, укоризненно глядя на блондина, с лица которого стремительно сползала улыбка.
– И где эта ведьма сейчас? – метнувшись к говорящей голове с явным намерением выведать все и немедленно, спросил жнец.
Сыщица закатила глаза и обреченно вздохнула, после чего выразительно посмотрела на нависшего над ней мужчину и мрачно проговорила:
– Прости, приятель, но в связи с некоторыми личными проблемами я за ней проследить не сумела. Пока на полог Саймы любовалась, пока от приглашения ее посланника отбивалась, потом из забытья еще долго выплывала… За это время твоя драгоценная лиловая тварь успела сбежать.
– Жаль, – только и сказал Элрой.
– Ну ты… – Олли-о скривилась, после чего презрительно выдавила: – Жнец!
Парень пожал плечами, мол, какой есть, и принялся доставать из ножен свой заплечный меч.
– Эй-эй, чего это ты делаешь, умник? – нахмурилась заметно занервничавшая оса.
– Да вот думаю одним махом избавить вредную оборотниху от мучений и… себя от конкуренции на Джеммины вкусности, – нарочито серьезно произнес он.
– Оборотня! – рявкнула она раздраженно и, заметив, как подрагивают уголки мужских губ, обиженно засопела.
Зато оживилась ведьмочка. Опустив на придвинутый к дивану столик банку с вареньем и ложку, с которой недавно кормила осу, девушка попросила:
– Эл, миленький, посиди с Олли-о, пока я вниз схожу. – Джемма посмотрела на жнеца с такой надеждой, что тот тут же заподозрил подвох и нахмурился. – Ей обязательно надо есть, чтобы выращивать недостающие части тела, а у меня ничего почти не осталось тут… Я быстренько приготовлю что-нибудь и вернусь. Посидишь? – О том, что на кухне брошен в одиночестве спаситель со странными глазами, Джемма умолчала.
– С ней-то? – Блондин одарил сыщицу не менее оценивающим взглядом, чем недавно она его. – Ну-у-у не знаю, – протянул неуверенно.
– Эл, прошу тебя! Мне очень надо на кухню, – взмолилась ведьма.
– Ладно, фея, – согласился он. – Посижу я с этой язвой рыжей, но… только за поцелуй!
– Эл…
– Погоди, я еще не договорил, – прервал девушку жнец. – Поцелуй с тебя сейчас и что-нибудь вкусное, когда вернешься с кухни! – довольно ухмыльнулся мерцающий наглец.
– Да ты авансом уже нажрал на пять лет вперед! – возмутилась Олли-о.
– Эл, давай я тебе не сегодня, а завтра… кекс испеку с яблоками, – предложила ему ведьмочка.
– Два! – тут же сориентировался Элрой.
– А мне три, – решила не отставать от блондина оса.
– Почему три? – в один голос отозвались Джемма и жнец.
– Потому что я, во-первых, болею, во-вторых, мне придется терпеть этого жуткого типа, пока ты будешь торчать на кухне, ну и, в-третьих, я очень люблю кексы, – важно перечислила голова, после чего хихикнула, глядя на вытянувшиеся лица обоих, и устало проворчала: – Иди уже, чудо лиловое, все со мной будет хорошо.
– Эл, я на тебя рассчитываю! – подскочила со стула ведьма и, от души одарив собирателя душ поцелуем, скрылась за дверью.
Жнец бережно положил меч на стол, неспешно подошел и бесцеремонно плюхнулся прямо на диван.
– Или не будет… – задумчиво произнесла рыжая, наблюдая за тем, как он медленно берет со столика банку, зачерпывает ложкой густое красное варенье, после чего, зажмурившись от удовольствия, отправляет его… в собственный рот.
– Мм… малиновое, – протянул мерцающий гад, облизываясь.
– Слушай, обжора, у тебя, часом, моська не треснет? Это, между прочим, мое варенье! – прищурив светло-карие глаза, в радужках которых зажглись золотые огоньки недовольства, заявила оборотень.
– Да куда тебе столько, Олли? Щеки распухнут! – отмахнулся блондин.
– Хам! – «обласкала» его оборотень.
– Жадина! – не остался в долгу жнец.
– Дармоед! – вошла во вкус оса.
– Башка говорящая, – огрызнулся Эл. – Лучше бы ты в какую-нибудь другую часть тела обратилась. В молчаливую! – И, похабно ухмыльнувшись, добавил: – Помнится, попка у тебя ничего была…
– Ещ-щ-ще хоть слово, болван призрачный, – прошипела сыщица, – и я тебя ужалю… пока ты осязаем.
– Не пугай, насекомое, – скептически оглядев бледную физиономию с рыжими паклями, разметавшимися по подушке, сказал Элрой. – А то и правда заберу за полог, пользуясь тем, что ты уже поцелована смертью.
Олли-о помолчала, подумала, а потом тихо буркнула, желая оставить последнее слово за собой:
– Все равно дармоед.
– Ой-ой-ой! – передразнил ее жнец, вновь взявшись за варенье. – Можно подумать, ты за Джеммины десерты хоть стальс уплатила.
– За меня друг заплатил, – гордо заявила оборотень. – А ну поставь мое варенье!
– Хорошо, – неожиданно сдался блондин. – Так и быть, оставлю я тебе… треть банки, но ты за это меня поцелуешь. Идет? – Он с хитрой улыбочкой склонился над возмущенно пыхтящей девичьей головой, намереваясь, пользуясь ее беспомощностью, осуществить задуманное, как вдруг под простыней что-то зашевелилось.
Жнец отстранился и осторожно потянул ткань на себя. Из-под белого полотна на него сердито уставился еще маленький, но очень воинственно настроенный рой.
– Сейчас-с-с мы тебя поцелуем, – предвкушающе шепнула Олли, а Элрой невольно сглотнул.
На кухне
– Простите, дьер Акеллар! – с порога воскликнула запыхавшаяся ведьма. – У меня там…
– Ничего, я все понимаю! – отозвался мужчина, вставая из-за стола, за которым мирно сидел последние минут двадцать, если не все полчаса. – Покормить осу удалось? – Изображать интерес не требовалось, ему действительно было любопытно, как идет процесс восстановления у сыщицы. И идет ли вообще? Мало кого он поил своей волчьей кровью в лечебных целях, и делать это напрасно не хотелось бы.
Ознакомительная версия.
