Несколько студентов уже открыто посмеивались, но большая часть все же задумалась.
– Хорошо, давайте перейдем к практике. Проведите, пожалуйста, стандартный разминочный комплекс. После я буду заниматься с каждым отдельно.
Орк поднял руку и пробасил:
– Мы еще не изучали такой комплекс.
Еще две девушки и Айа сказали, что тоже его не знают. Я сам про эту разминку вычитал лишь недавно, поэтому распределил студентов третьего и четвертого курса к более опытным пятикурсникам.
– Я вынужден буду удалить вас с занятия, если вы не успокоитесь, – пригрозил я расшумевшейся троице из светлого эльфа и пары человек. Те притихли, сделав невинные лица.
В целом занятие прошло достаточно спокойно. Выгонять никого не пришлось. И мне удалось вывести одну робкую студентку на несколько секунд в астрал. Ух, как она завизжала. Потом еще извинялась. Айе же еще далеко было до астрала по способностям, но с моей помощью мы немного продвинулись. В принципе, используя слияние аур, о котором мне рассказывала Кэвлин, я бы смог вытащить мою эльфийку на первую глубину. Только Айа хотела всего добиться сама. Я лишь немного направлял ее.
Со второй группой все было чуть сложнее. Большая часть студентов учились на пятом курсе и умели входить на первую глубину астрала. Чему их обучать, я не совсем представлял. Вторая глубина была под запретом для учащихся. Я стал потихоньку вытаскивать студентов на полуторную глубину, но им здесь не удавалось долго продержаться. Резерв у молодых одаренных улетал за пару минут. Тогда я решил сосредоточиться на экономии маны в астрале, умении закрывать свою ауру от утечек. Наблюдать за студентами, высоко задирающими свои носы, оказалось довольно забавно. Пятикурсники были на голову выше меня в обычной боевой магии, в артефакторике и прочем, однако я без всяких проблем мог продержаться в астрале дольше, чем они все, вместе взятые. Некоторых из них, особенно темных эльфов, это бесило.
На половину полученных в награду от короля денег я заказал себе защитный амулет. Невозможно постоянно находиться в готовности отразить магическое нападение. Мастера-артефакторы обещали справиться за месяц.
Дни сменялись днями, и я постепенно привыкал к новому распорядку. Можно было даже сказать, что я был счастлив. Медленно, но верно я постигал боевую магию. Моим умениям тоже нашлось применение, и вскоре я стал пользоваться уважением и на кафедре астрала. И конечно, Айа. Она было рядом, и этого уже было достаточно, чтобы преодолевать любые трудности.
В начале марта произошло то, о чем меня довольно давно предупреждала моя эльфийка. Последний этап связи суккуба и мага. Это могло случиться еще осенью, но из-за моего отъезда изменение отсрочилось. Требовалось постоянное партнерство с одним конкретным магом.
Стоял теплый мартовский день. Занятий по астралу у меня не было, поэтому я ушел пораньше. Хотел навестить Айу на перемене, но ее не оказалось в учебном корпусе. Странно, у темной должна была быть еще одна пара. Я потянулся к партнеру и почувствовал ее боль.
– Айа?!
– Началось, похоже, – заторможенно ответила эльфийка.
– Почему раньше не сказала?
– …
– Я мигом! – закончил я сеанс ментальной связи и побежал к нашей квартире.
По неясной мне причине Айа отказалась полагаться на лекарей. Эльфийка заявила, что традиции нельзя нарушать. И именно мне достанется честь помочь ей в тяжелый период.
Я быстро взбежал по лестнице, напугав пожилую благовидную преподавательницу, и вошел в квартиру. Эльфийка лежала на животе на кровати. На полу валялся опустошенный бутылек с обезболивающим.
– Давно приняла?
– Час… или полчаса назад… – в полусонном состоянии ответила больная.
– Сейчас, я все приготовлю.
Я засуетился – принес заготовленных чистых тряпок и бинтов, инструменты и заживляющую мазь. Потом набрал таз воды и подогрел заклинанием.
Я раздел по пояс безвольную эльфийку и уложил на живот. Кожа на спине выгнулась и покраснела. Я обильно смазал оголенную спину обеззараживающим раствором и обложил чистыми тряпками. Инструмент тоже протер.
– Ты знаешь, что делать, – прошептала темная.
Ага, блин. Знать и уметь – разные вещи. Я ей это еще припомню.
Вздохнув, я взял в руки скальпель и сделал длинный надрез. Айа зашипела и выругалась на темноэльфийском.
– Может, еще выпьешь обезболивающего?
– Ничего, продолжай.
Я расширил края раны специальным инструментом. Потом взял щипцы и принялся вытаскивать крыло наружу. Конечность оказалась больше, чем мне представлялось. Удивительно, как они вообще помещались в миниатюрной эльфийке. Спустя десяток, наверняка изощренных, эльфийских ругательств мне удалось вытащить перепончатое крылышко наружу. Крови, как ни странно, было не так уж и много.
Следующий разрез я сделал чуть больше. Лучше уж побыстрее закончить с этим. Второе крыло я вытащил сразу. И без промедления принялся обтирать и перевязывать рану, не забывая сдабривать место сырой силой. К концу моих действий обессиленная эльфийка уснула. Я наконец позволил себе расслабиться и вытер выступивший со лба пот.
Небольшие рудиментарные черно-красные крылышки длиной в полторы ладони подрагивали и поднимались в такт дыханию спящего суккуба. В магозрении крылья заметно выделялись на фоне общей ауры. Чем больше потребляла энергии эльфийка, тем больше вырастали крылья. Пока наконец им не стало слишком тесно. Айа рассказала, что это вампирское наследие, чья кровь была использована при создании суккубов. В свою очередь вампиры были созданы с использованием летучих мышей. Естественно, такие крылья никогда не вырастут до таких размеров, что смогут поднять самого суккуба в воздух.
Два дня Айа приходила в себя. На третий эльфийка решительно вернулась к занятиям, несмотря на боль в спине от сложенных крыльев. Я старательно ухаживал за ней и аккуратно перевязывал быстро заживающие раны. Айа даже пожурила меня:
– Что ты со мной, как с фарфоровой куклой? Потуже затягивай… Ай! – пискнула эльфийка, когда я сильно надавил.
На амулет темная потратила немало золота. В том числе и моего. Все-таки отец Айи не так уж и сильно баловал эльфийку. Артефакт маскировки был похуже моего, но с этим амулетом можно было хотя бы выйти на пляж и не бояться, что все вокруг разбегутся в ужасе.
Середина апреля, кабинет заведующего кафедрой слияния стихий Бена Освальдо
– Неплохо устроился, Бен.
– Спасибо, присаживайся, отец.
– С бумагами все разбираешься? – спросил декан, показывая на кучу на столе.
– Да. Мне секретаря не дают. Преподавателей пока тоже нет. Так что все самому приходится. Мне кажется я скоро свихнусь от этих счетов и накладных.
Мерсен хохотнул:
– Помню, одно время я тоже этим занимался. Бывший декан спихнул на меня эту работу. Пришлось знатно побегать тогда. Зато я обзавелся полезными связями и через несколько лет занял место самого декана.
– Мне от этого не легче.
– Видел я этот ваш железный гроб. Есть успехи?
– Есть, но негусто. Процентов пять среди пятикурсников.
– Отцу-то выделишь пару часов в «парилку»?
– Да у меня тут каждая крупица энергии под счет! Из своего кармана платить, что ли?
– Тише. Давай завтра вместе с тобой в бумагах покопаемся. Глядишь, и отыщем. У меня-то есть опыт.
– Да уж знаю. Слышал про Бертолье-то?
– Хорошо устроился. Эх-х где же мои годы? Глядишь, и за мной бы сейчас увивалась молоденькая эльфийка.
– Такое чувство, что это тебе тридцатник, а не мне. Все о бабах.
– Только о двух вещах можно говорить бесконечно, – поднял палец вверх Освальдо-старший. – О магии и о женщинах!
– Ну так вот о магии. У меня знакомый-астральщик пролетел с премией, потому что у Бертолье самый высокий на кафедре процент успешных выводов в астрал. Десять из двенадцати студентов, представляешь?
– Да я всегда говорил, что все астральщики только и делают, что балду гоняют!
Нэс
Двонский лес не принес мне успокоения надолго. Поэтому в начале весны я плюнул на запреты и снова отправился в Керберийские джунгли в предвкушении очередной порции приключений. И они не заставили себя долго ждать.
Монстры налетали стаями, били меня магией, костяными наростами, рогами, когтями, клыками, копытами, кидались в меня камнями. И это было здорово. Один раз меня чуть не раздавила туша «когтекрыла» – огромной крылатой птицы с размахом крыльев метра четыре. Я наслаждался, я упивался свободой и безнаказанностью. Опасность будоражила кровь и заставляла мое тело выписывать немыслимые пируэты.
Возвращаясь в Илладу, я вылез далековато в астрал и снова услышал странный ментальный шум. На этот раз я смог почувствовать направление – центром служила керберийская аномалия. Долго я не мог решить, приближаться к столбу или нет. Потом бросил монетку, показавшую, что мне не уйти просто так.
