Я продолжала обиженно дуть губы. Все равно мне это не нравится!
– Да ладно тебе! – Лоренс негромко рассмеялся. – Тебя успокоит, если я скажу, что Дейк рассказывал лишь о твоих неудачных отношениях с Диланом? И больше ни о чем! Я не знаю никаких твоих грязных секретов. Понятия не имею, во сколько лет ты перестала писать в постель и какие шалости вытворяла, будучи маленькой.
– Спасибо хоть на этом. – Я тоже невольно улыбнулась. Помолчала и продолжила: – Но вообще, я не желаю останавливаться в твоем доме совсем по другой причине.
– Вот как? – Лоренс с демонстративным удивлением вскинул брови: – И по какой же?
– Меня пугает твой дворецкий, – честно призналась я. – Как его, Альфред, что ли?
– Альфред тебя испугал? – Лоренс мгновенно перестал улыбаться и стал очень серьезным. Отрывисто спросил: – Как именно?
– Только не наказывай его! – попросила я, почувствовав себя так, словно только что наябедничала. – Возможно, мне почудилось… Я видела его перед тем, как покинула в то злополучное утро твой дом. И он… В общем, мне показалось, что он не совсем человек.
– И на чем же основывались твои ощущения? – продолжал расспросы Лоренс, явно желая прояснить этот вопрос до конца.
– Он обнюхал меня, – чуть слышно призналась я. – И его глаза… В общем, это были глаза не человека. Я даже подумала, что ты держишь в доме оборотня.
Я ожидала, что Лоренс, по своему обыкновению, рассмеется в ответ на мое сумасшедшее заявление и посоветует мне не сходить с ума. Но он неожиданно выпустил меня из объятий и резко поднялся с кровати.
Я облокотилась на подушки, наблюдая за ним со все возрастающим недоумением. Что это с ним? Неужели мое наивное предположение – правда?
Лоренс неполную минуту стоял ко мне спиной, словно совершенно забыл о моем присутствии. Его поза позволила мне вдосталь полюбоваться его восхитительно поджарыми и мускулистыми ягодицами. Я так увлеклась этим зрелищем, что даже забыла об Альфреде. Подумаешь, дворецкий меня какой-то испугал!
– То, что я расскажу тебе сейчас, тайна, – вдруг проговорил Лоренс.
Я вздрогнула, с неимоверным усилием отвлекшись от разглядывания его весьма симпатичного и волнующего зада, и вдруг поняла, что совершенно потеряла нить разговора. О чем мы вообще только что разговаривали? Ах да, кажется, о его дворецком. И какую страшную тайну о нем, хотелось бы знать, Лоренс намерен мне поведать?
Лоренс тем временем повернулся ко мне, выжидающе скрестил на груди руки, внимательно глядя на меня.
– Я никому ничего не скажу, – поспешила я заверить его, осознав, что он ждет от меня чего-то в этом роде.
– Очень на это надеюсь, – медленно процедил он. – Тебе стоит молчать о том, что ты сейчас услышишь. И прежде всего – во имя собственной безопасности.
– Если ты хотел меня напугать, то тебе это с блеском удалось, – с нервным смешком призналась я, заинтригованная донельзя. – Так что там не так с твоим дворецким? Он действительно оборотень?
– Не совсем, – уклончиво проговорил Лоренс. – Оборотень – это тот, кому не повезло заболеть ликантропией. Как известно, этот недуг бывает врожденный – полученный в наследство от родителей – или же приобретенный.
Я изумленно хмыкнула себе под нос. Ну надо же, разговор становится все интереснее и интереснее. Нет, про ликантропию я слышала краем уха. Не зря ведь Академию оканчивала. Был у нас факультет охотников за нелюдью и нежитью. Ну, и прочими сверхъестественными созданиями. Уж не знаю, как они в дальнейшем использовали свои знания, но в обычной жизни студенты этого факультета отличались просто-таки невероятной спесью и заносчивостью. По-моему, практически все драки происходили именно с участием этих забияк. Даром, что ли, боевая магия занимала львиную часть их обучения. К тому же они очень любили по делу и без бахвалиться своими познаниями. Вот мне однажды и «повезло» выслушать долгую и нудную лекцию из уст одного охотника, который очень старался мне понравиться, но явно не знал способа лучше, как нагрузить мозги несчастной девушки всякими ненужными сведениями.
Впрочем, я немного отвлеклась. Так или иначе, но большую часть рассказанного мне я тогда благополучно пропустила мимо ушей. Однако какие-то крохи все-таки зацепились в моей памяти. Например, про приобретенную ликантропию. То есть про ту, которая передается через укус оборотня. Кстати, мало кто в курсе, что они заразны лишь в зверином облике. Поэтому, если тебя вдруг цапнет оборотень, а на небе при этом не сияет полная луна, то все в порядке. Но на всякий случай все-таки стоит наведаться к целителю и получить средство от бешенства, а заодно хорошенько обработать рану. Ведь если человек ни с того ни с сего набросился на другого человека – то с первым явно не все в порядке. Мало ли какие еще есть хвори на свете, нам пока неведомые.
А вот про врожденную ликантропию я еще не слышала. Получается, у оборотней рождаются исключительно оборотни? А как, интересно, они заводят пары? Только со своими или же допускают в качестве партнера и обычного человека? А если верно последнее, то как отреагирует, к примеру, мать, если у нее родится натуральный волчонок? Хотя нет, родит, скорее всего, она обычного ребенка, чья потаенная суть выйдет на свет лишь в подростковом возрасте. Где-то я про это тоже слышала. Вроде как девушки-оборотни в первый раз перекидываются в зверя во время менархе. А как тогда обстоит дело у парней? Они-то ежемесячно кровь не роняют. Неужели после первого секса? Вот будет забавно, если это знаменательное событие произойдет во время полной луны! Легла в постель с симпатичным молодым человеком, а через некоторое время он оборотился в серого и мохнатого зверя!
– Ой, как все сложно! – чуть слышно буркнула я, окончательно запутавшись во всех своих рассуждениях.
– Да ничего тут сложного нет. – Лоренс покровительственно улыбнулся мне, вряд ли подозревая, сколько фактов о ликантропии я сейчас вспомнила. – Не буду забивать тебе голову лишними деталями, тем более что Альфред – не оборотень. Точнее…
Лоренс запнулся и принялся усердно чесать затылок, явно не зная, как бы попонятнее мне все объяснить.
Я не мешала ему, с искренним изумлением наблюдая за эмоциями, отражающимися на его лице. Сдается, то, что он хочет мне поведать, действительно выходит за всяческие рамки нормального.
– Как я уже сказал, оборотень – это человек, просто так или иначе заболевший ликантропией, – наконец, с усилием продолжил Лоренс. – И большую часть времени он является именно человеком. А Альфред – это зверь. Самый натуральный волк. Так сказать, антрополикос.
– А? – изумленно переспросила я.
– Ликантроп – человековолк, антрополикос – волкочеловек, – пояснил Лоренс и слегка покраснел, добавив: – Но я не претендую на верность второго определения. Это чисто моя придумка.
– Ничего не понимаю! – воскликнула я и с раздражением взбила подушку, которая почти выскользнула из-под моего локтя. – Альфред – человек! Я видела его в облике человека! И если он обращается в волка лишь в полнолуние – то почему нельзя его назвать оборотнем?
– Потому что Альфред не превращается в волка во время полной луны, – тихо сказал Лоренс. – Если хочешь знать, он превращается в человека.
– Бред какой-то! – выкрикнула я в полный голос, злясь все сильнее. – Я видела его в облике человека! И был ясный день, а не ночь!
– Потому что я заблокировал его способность к смене обликов, – успокаивающим тоном проговорил Лоренс. – И вообще, не кричи. Напоминаю, что все, о чем я говорю, – тайна!
Я несколько раз глубоко вздохнула. Час от часу нелегче! Как же тут не кричать, если Лоренс говорит невесть что?!
– Давай сначала, – попросила я. – И с подробностями для тех, кто мало что смыслит в этих ваших колдовских делах.
– Да я уже все, в общем-то, сказал. – Лоренс хладнокровно пожал плечами. – Альфред – волкочеловек. До встречи со мной большей частью он пребывал в облике зверя. Предупреждая твои возможные вопросы: нет, людей не ел. В тех краях, где он обитал, люди редко встречаются.
– А тебя каким ветром в такую глухомань занесло? – не удержалась я от вполне резонного вопроса.
– Неважно. – Лоренс дернул щекой, словно прогонял надоедливого комара. – Это не относится к теме разговора. Считай, что я просто там гулял. Дышал свежим воздухом, изучал местную флору и фауну.
Я нахмурилась. Ну вот, а еще жених называется! Разве могут быть тайны между мужем и женой? Хотя… Судя по всему, мне придется привыкнуть к постоянным недомолвкам и секретам. Глупо ожидать иного, если твой супруг – королевский дознаватель по особо важным делам. Вряд ли он будет за вечерним ужином вести со мной беседы о делах, касающихся государственной безопасности.
– Мне повезло, что в ту ночь, когда я повстречал Альфреда, было полнолуние, – продолжил Лоренс. – Поэтому мы смогли с ним пообщаться. Ну, то есть сначала он попытался убить меня, поскольку принял за охотника, потом я едва не отправил его в нижний мир… В общем, знакомство выдалось горячим. Но потом, как ни странно, мы разговорились. И я узнал, что Альфред находится в весьма плачевном положении. Его выгнали из стаи, а волки-одиночки, вопреки расхожему мнению, долго не живут.
